В 2017 году удалось прояснить обстоятельства гибели генерал-майора Николая Михайловича Шестопалова, который роковым летом 1941-го был командиром 12-го механизированного корпуса. Это соединение было разгромлено в июне-июле 1941 года на территории Литвы.
Ранее единственным источником сведений о последних днях жизни генерала Шестопалова считался немецкий мемуарист, биограф 21-й пехотной дивизии Вермахта (в которой он служил в 41-м году штабным работником) Иоганн Алльмайер-Бек.
В своей книге он приводит рассказ обер-лейтенанта Удо Ритгена, командира 15-й роты 3-го полка 21-й дивизии.
Ритген сообщал, что 29 июня в 10:30 в лесу около Кекавы, примерно в 20 км от Риги, их колонна сделала краткую остановку на дороге – чтобы дать подтянуться растянувшимся на марше подразделениям, и сомкнуть свои ряды перед броском на Ригу.
«Пока они стояли, произошёл инцидент, характерный для тогдашней обстановки,– пишет Алльмайер-Бек, – из лесу послышался шум моторов, и прежде, чем они поняли, что происходит, на шоссе выкатились легковые машины. Русский корпусной штаб, ничего не подозревая, попался нашей маршевой колонне, и мгновенно был окружён. Сопротивление и бегство были невозможны. Так дёшево мы никогда не брали в плен русских генералов – им пришлось на своих машинах влиться в нашу маршевую колонну и под охраной участвовать в броске на Ригу».
Кто именно тогда попал в плен, Удо Ритген не знал.
Алльмайер-Бек сам домыслил: это был генерал-майор Шестопалов, командующий 12-го механизированного корпуса, с офицерами его штаба.
Такой скоропалительный вывод немецкий историк сделал на основании имеющегося документа о том, что комкор Шестопалов скончался от ран 12.07.1941 в лагере военнопленных Дулаг 102 в г. Шауляе.
Подозрительно, однако, что в журналах боевых действий всех уровней – 3-го полка, 21-й дивизии, I армейского корпуса и даже группы армий «Север» – нет ни слова о пленении генерала Шестопалова. Хотя эти журналы боевых действий в июне / июле 1941 года педантично перечисляли всех не только взятых в плен, но и найденных убитыми офицеров РККА званием от полковника и выше.
Непонятно также, от каких ранений скончался в лагере якобы выехавший из лесу и без единого выстрела взятый в плен генерал Шестопалов? И почему он умер в Шауляе, а не в Риге, в которую якобы был вынужден поехать вместе с немецкой колонной?
В журнале боевых действий советского 12-го мехкорпуса (который был при вышедших из окружения его штабных работниках) место, где опергруппа штаба корпуса вместе с генералом Шестопаловым попала в окружение, обозначено как «лес в 4 км северо-восточнее Мяшкуйчяй».
Это на шауляйском шоссе, между современными населёнными пунктами Стрипейкяй и Яунюнай.
Как было дело, узнали из писем ветеранов 12-го мехкорпуса, бывших в составе той самой опергруппы. Письма эти в 1970-х годах были написаны сыну командира 12-го мехкорпуса, полковнику Виктору Николаевичу Шестопалову.
Они хранились в семейном архиве, и в 2017 году внучка погибшего генерала, Светлана Викторовна, предъявила их историкам. Нужно отметить, что авторы писем проживали в разных краях СССР, за войну не встречались, сведений о судьбе друг друга не имели. Просто сын их командира корпуса узнал адреса этих ветеранов, и написал им, попросив рассказать, как погиб отец.
4 человека откликнулись, и подробно описали события 27-го июня 1941 года: это
- начальник штаба полковник Пётр Иванович Калиниченко,
- адъютант начальника штаба мл. лейтенант Иван Степанович Фроловский,
- помощник начальника штаба по снабжению ст. лейтенант Иван Иванович Гундобин
- и помощник начальника оперативного отдела по шифровальной службе ст. лейтенант Афанасий Семёнович Туренков.
Подробности боя, описанные в письмах этих его участников, в целом совпадают. Случилось это, по их словам, именно 27-го июня, а не 29-го, как в книге Алльмайер-Бека.
Вот как было дело:
В опергруппе штаба корпуса было около 40-ка человек офицерского и рядового состава, примерно на 15-ти автомашинах разного назначения. В группе также имелось два мотоцикла и один броневик БА-10. Оружие было – карабины, и несколько автоматов.
Группа двигалась по шауляйскому шоссе на северо-восток, где в 50 км от Шауляя было намечено расположить новый КП корпуса. Генерал Шестопалов находился в головной машине, перед которой ехал броневик, в качестве боевого охранения.
Выехав с лесной дороги, спокойно проехать по шауляйскому шоссе автоколонне штаба удалось не более 1,5 км. Она стала догонять другую колонну, идущую по шоссе в попутном направлении: в облаке пыли впереди показался её хвост.
Приняв автоколонну за своих, опергруппа продолжала движение.
Затем от идущей впереди колонны отделился мотоциклист и приблизился к колонне опергруппы. Оказалось, что это немец. С головного броневика раздался крик: «Немцы!»
Командир корпуса приказал выйти из машин и приготовиться к бою. Немецкая колонна тоже остановилась, с её машин посыпались солдаты, быстро разворачиваясь в цепь.
Генерал Шестопалов тоже приказал развернуться в цепь, атаковать немцев и пробиться через их боевой порядок далее на восток. При этом он лично повёл цепь в атаку, под прикрытием пулемётного и пушечного огня (из 45-мм орудия броневика).
Однако немцы от этого обстрела не растерялись, а открыли плотный ружейный, пулемётный и автоматный огнём огонь по идущим на прорыв. А затем и миномётный: вскоре в нашей цепи начали рваться и немецкие мины. Появились убитые и раненые.
Получил ранение и упал, в том числе, и генерал Шестопалов. Его поднял адъютант Фроловский, который прикрывал комкора из автомата. Понимая, что попытка прорыва провалилась, генерал Шестопалов приказал всем отходить в лес.
Немцы перешли в контратаку и начали преследование. Во время отхода командир корпуса был ранен ещё раз, уже тяжело, и потерял сознание.
Младший лейтенант Фроловский даже решил, что Шестопалов убит, поэтому забрал его документы, снял петлицы с генеральскими звёздами и оставил командира корпуса на поле боя.
Остатки опергруппы штаба корпуса укрылись в лесу. Немцы прекратили преследование, и занялись растаскиванием оставшегося в штабной автоколонне имущества. Наши, сидя в лесу, делали перевязки раненым.
Ранения были и у Фроловского, и у Калиниченко, а также у помощника начальника оперотдела Высокоостровского, и у бригадного комиссара Лебедева. До темноты остатки опергруппы сидели в лесу, не выходя на дорогу. Видели, как по ней проезжали ещё немецкие колонны.
А ночью начали выходить из окружения, и выбрались к своим утром 29-го июня. В том, что генерал Шестопалов погиб, никто не сомневался. А на самом деле, его увезли гитлеровцы.
Документы генерала забрал адъютант начштаба корпуса Фроловский. Но немцы, скорее всего, быстро выяснили фамилию тяжелораненого старшего офицера в галифе с лампасами – допросив попавших в плен участников боя.
Поэтому Николай Михайлович и зафиксирован умершим от ран в плену под своей собственной фамилией.
С Вами был Владимир, канал «Две Войны». У меня есть 👉 сайт , 👉 Одноклассники, 📍YouTube, Телеграмм. Пишите своё мнение!
Как Вы считаете, какая версия является правдивой?
