"Мёртвая дорога" - иностранцы в лагерях

Вопрос о том, находились ли в лагпунктах на Строительстве 501/503 заключенные с другим, не советским гражданством, на самом деле не так прост, как может показаться на первый взгляд. Проблема пребывания в колоннах Трансарктической железной дороги военнопленных и интернированных лиц – это предмет научной дискуссии, который еще предстоит решить будущим исследователям.

Лагерь и немцы

В 1965 году в Федеративной республике Германия, в Мюнхене вышла в свет книга Курта Бэренса «Немцы в штрафных лагерях и тюрьмах Советского Союза». Разумеется, издана она была на немецком языке и в оригинале пишется как Kurt Bahrens, «Deutsche in Straflagern und Gefangnissen der Sowjetunion». Книга составлена на основе воспоминаний репатриантов, то есть вернувшихся к себе на родину, в Германию.

Одна из глав книги Курта Бэрнеса посвящена истории и условиям создания заключенными желез­нодорожной магистрали между Обью и Енисеем. Приводим свидетельства анонимного источника, бывшей заключенной Северного управления лагерей железнодорожного строительства: «Я появилась в марте 1949 года в Лабытнангах на Оби, на конечной станции железнодорожной линии через Урал. Мы были погружены на корабль и ехали полтора дня вверх против течения Оби, а затем были высажены на восточном берегу. После полуторадневного пешего марша через густой лес мы достигли пункта назначения. Здесь начинался железнодорожный путь в направлении реки Енисей.

Строительный проект носил обозначение «Стройка 501». Разные ко­лонны, с которыми мне пришлось познакомиться, следующие: колонна 501/8 - только женщины (слабые и больные); колонна 501/14 - только женщины; колонна 501/17 - только женщины (усиленный режим); колонна 501/18 - только мужчины; колонна 501/19 - только женщины (образцовое отделение - хорошее содержание); колонна 501/20 - только женщины; колонна 501/21 - только женщины; колонна 501/22 - не известно, наверное, только граждане СССР; колонна 501/23 - не известно, наверное, только граждане СССР.

Точное или приблизительное географическое положение различных лагпунктов я указать не могу. Определенно только то, что линия велась парал­лельно берегу Оби (Обской губы. — В. Г.), южнее его.

О 22-й и 23-й колонне рассказывали, что они были передовыми под­разделениями, где существовали тяжелейшие условия работы. Каждый от­дельный рабочий день засчитывался там заключенным за три дня. Продукты питания и оборудование в места с особо опасными условиями (например, в болотистую местность) доставляли самолетами.

Во время работы бывали многочисленные смертельные исходы и дру­гие несчастья. Заключенным было сообщено, что тот из них, кто останется живым, достигнув конечной цели при строительстве дороги, будет освобож­ден, независимо от срока, к которому был приговорен.

Из-за акта саботажа среди рабочего состава 8-й колонны однажды со­шел с рельс поезд. Несчастье повлекло девять смертельных случаев. Оба от­ветственных проходчика путей были приговорены к двадцати пяти годам ли­шения свободы.

Протяженность отдельных строительных участков от колонны к ко­лонне составляла двенадцать километров. Численность заключенных в колон­нах колебалась между цифрами 300 и 1000. После достижения готовности участка колонна сильно уменьшалась или переводилась в другое место. Сроки наказания колебались между пятью и двадцатью пятью годами. Полити­ческие заключенные и уголовники были перемешаны.

При серьезных заболеваниях заключенные вывозились обратно в Салехард. Жизнь заключенных не всегда бывала терпимой. Соответственно климатическим условиям выдавалась теплая одежда, а также каждое утро нам давали дозу спирта».

Репатриантка, чьи воспоминания вошли в изданную Куртом Бэренсом книгу кроме того, вспоминала, что «после готовности строительного участка все немецкие военнопленные были переведены в пределы Управления штрафных лагерей Усть-Вымь». О стан­ции Лабытнанги в Ямало-Ненецком национальном округе (ныне Ямало-Ненецкий автономный округ) она сказала, что «здесь был конечный пункт магистрали Пе­чора - Урал - Обь. Непосредственно на станции располагался лагерь, в кото­рый помещались привозимые заключённые. Ежедневно отсюда отправлялись в разных направлениях транспорты численностью от трехсот до шестисот зак­люченных». Свидетельница событий сообщала интервьюеру, что после четырехдневной стоянки в Лабытнанги они были на моторном судне перевезены в другой ла­герь. Их было около трехсот женщин и пятнадцать мужчин.

Не только немцы

Эта же бывшая заключенная в книге Бэренса сообщала некоторые подробности о работе на трассе Сале­хард – Игарка. В её рассказе присутствуют некоторые интересные детали. Так, она упоминала о транспортировке заключённых на транспортных судах по реке Обь и производственном процессе обычной строительной колонны: «Сопровождающие техники и топографы определили окончание пути. Место высадки было восточнее и западнее Оби обрамлено густым лесом.

Прибыв в пункт назначения, мужчины с транспорта для заключенных должны были прежде всего построить жилища для женщин. Через четыре дня появились первые шесть грузовиков, и только тогда началась основная стройка.

Задание состояло в том, чтобы построить дорогу на шесть километров в каждом из обоих направлений от лагпункта. Как только была определена расстановка зак­люченных по видам и направлениям работ, на трассу ушли первые группы строителей, это были преимущественно физические сильные, здоровые мужчины, которые начали продвижение вперед – формируя железнодорожную насыпь».

Репатриантка далее сообщила, что на линии к Енисею работало в об­щей сложности 23 колонны, среди которых двадцать третья колонна непос­редственно достигла этой реки. В марте 1953 года един­ственная немка из 19-й колонны была возвращена дорогой на Салехард. Путь затянулся почти на двенадцать дней. После этого она была помещена в тече­ние четырех дней на салехардскую пересылку. С группой численностью от тридцати до сорока женщин и мужчин, она была с этого места переправлена на станцию Лабытнанги, которая находилась на западной стороне рекою Обь (Салехард находится на восточном берегу великой сибирской реки).

В книге Курта Бэренса указывается на то, что в одном из лагпунктов стройки (Новый Порт на полуострове Ямал) находились не только советские граж­дане, но и в небольшом количестве немецкие военнопленные. Кроме того, были также японцы (триста человек), трое американцев и шесть испанцев - бывших борцов за республиканскую Испанию, якобы «освобожденных» из гитлеровских концлагерей и перемещенных после войны в лагерь сталинский. Однако это вполне могли оказаться и пленные из добровольческой «Голубой дивизии», которая была сформирована в Испании из местных жителей, воевала на Ленинградском фронте и была сильно потрепана во время операций «Искра» и «Полярная звезда» в 1943 году, при прорыве блокады Лениграда.

По многочисленным свидетельствам заключённых в «зонах» лагерных пунктов встречались так­же чехи, поляки, финны, монголы, представители других национальностей. Однако определить по прошествии лет, были ли это иностранцы или советские граждане, плохо знавшие русский язык, сейчас уже не представляется возможным. Для выяснения этого вопроса необходим доступ к поименным спискам личного состава заключённых и их анкетам, где указана национальность и и гражданство.

Немцы же, по свидетельству Бэренса, при­сутствовали во многих местах «Строительства 501/503». Из того, что рассказали немецкие пленные (в основном это — интерни­рованные и вывезенные из Восточной Пруссии немки), пожалуй, самыми ин­тересными свидетельствами являются рассказы о строительстве железной дороги от Среднего Урала до Салехарда и о новопортовском лагере с его ши­роко интернациональным составом заключенных. Если присутствие в после­военный период в России пленных немцев нас удивлять не может, то японцы, испанцы и американцы в советском лагерном Заполярье - безусловно, нечто новое для нашего представления о «Строительстве 501/503».

Впрочем, вернемся к первоначальному утверждению о том, что тема иностранцев в Северном управлении лагерей железнодорожного строительства, которое обеспечивало возведение Трансарктической железной дороги еще ждет своего скрупулезного исследователя, у которого будет возможность ознакомиться не только с воспоминаниями бывших заключённых, но и с архивами, до сих пор хранящими немало тайн.