Конечно, профессор Бейзер знал, что случилось с Валентиной. Об этом знали все, кто с ней работал. История произошла совершенно дикая и закончилась для Валентины потерей профессии. Конечно, она надеялась, что рано или поздно удастся восстановиться, но пока что науку ей пришлось оставить.
Обычным будним днём Валентина вошла в одну из аудиторий исследовательского центра, где трудилась над очередным проектом вместе с группой учёных. То есть по правде сказать, она влетела в первую же попавшуюся на пути аудиторию, потому что внезапно её осенила гениальная идея.
Возле стены в просторном классе стояла доска, похожая на ученическую, однако вся она оказалась исписана формулами. Возбужденная Валентина, которая уже схватила кусок мела, была так раздосадована, что вслух воскликнула: «Да что ж такое!» Она не любила пользоваться телефоном, для неё такой способ записи казался слишком неудобным.
И тут вмешалась сметливая уборщица, бродившая по проходам со шваброй наперевес.
- Милая, так доска-то переворачивается, - крикнула она и поспешила на помощь. – Это не простая доска, а секретная. Тут рычаг внизу есть, нажимаешь на него и – вот, пожалуйста.
Перевернув и закрепив доску, уборщица вернулась к наведению чистоты. Валентина кивнула и бросилась записывать: мел застучал по доске со страшной скоростью.
И тут появился профессор Выжигин. Он не знал о секретном рычаге и немедленно решил, что Валентина стёрла плоды его недавних трудов. Ничего особенного, кстати, в его расчётах не было, но гнев, овладевший этим человеком, оказался страшен.
Он заревел, как Тарзан, затопал ногами и швырнул в Валентину стаканчиком с горячим кофе, за которым, собственно, и выходил из аудитории. Когда она, увернувшись, попыталась хоть что-то ему объяснить, он изо всех сил толкнул её раскрытой ладонью в диафрагму, и худенькая Валентина полетела на пол, здорово ударившись о стоявший позади неё стул. Уборщица, ставшая свидетельницей этой сцены, вызвала полицию и скорую помощь.
Этим утром жена, с которой Выжигин прожил четверть века, сообщила ему о том, что подала на развод. Потому-то и был он не в себе. Но никто не посчитал это достаточным оправданием для подобного приступа ярости. Его наказали и уволили.
Физически Валентина не сильно пострадала, её аналитические способности пострадали гораздо сильнее. Профессор Бейзер понятия не имел, что, собственно, так повлияло на девушку. Испугалась ли она за свою жизнь, или Выжигин выкрикнул что-нибудь ужасное?
Но факт оставался фактом: с этого момента ни одной поставленной перед ней задачи Валентина больше выполнить не могла. Мысли рассыпались, как карты из подброшенной вверх колоды. А стоило ей напрячься, мозг буквально взрывался, и беднягу словно опрокидывало в чёрный колодец, откуда не было выхода. Волна страха накрывала её с головой, начинался приступ паники, который с трудом удавалось погасить.
Почему нападение Выжигина так на неё подействовало, Валентина не рассказала даже врачу, который всеми силами пытался ей помочь. И профессору Бейзеру она тоже не собиралась ничего объяснять. Её внутренний мир был неприступной крепостью. Ворота редко приоткрывались, чтобы впустить посторонних.
* * *
Утром к подъезду Валентины подкатил автомобиль. За рулём сидел хмурый мужчина лет пятидесяти с длинным носом и двумя острыми залысинами. Профессор Бейзер восседал на пассажирском сиденье рядом с ним, и как только автомобиль тронулся, представил его Валентине:
- Это дядя нашей погибшей девочки, Андрей Павлович Ветлугин. Ирма его очень любила. Тем более, мать она потеряла еще в детстве, а недавно и отец умер.
- Только отец успел ещё раз жениться, – В голосе Ветлугина проскользнуло осуждение. – Так что у Ирмы имеется мачеха. То есть имелась… То есть мачеха имеется, а Ирма… Кто мог желать зла бедному ребёнку?! Ей было всего двадцать четыре года.
- Мы это выясним, - глухо сказал Бейзер. – Или полиция, или частный детектив… Разберутся.
- А вы двое, неужели собираетесь работать в такой момент? Циферки считать? – мрачно поинтересовался Ветлугин, бросив взгляд на Валентину в зеркальце заднего вида.
- Да нет, - сдержанно ответила та. – Я еду просто, чтобы поддержать Льва Сергеевича.
- Валентина - моя точка опоры, - отчеканил Бейзер. – Хочу, чтобы в доме, кроме меня, находился еще хоть один человек с холодной головой. Среди всего этого разгула взаимных обвинений трудно сосредоточиться.
В салоне автомобиля на некоторое время воцарилось молчание. Валентина исподволь наблюдала за Ветлугиным, пытаясь составить впечатление о нём. Этот человек ей не очень-то нравился. В нём чувствовалось какое-то позёрство, что-то ненастоящее. Валентина решила, что не стала бы безоглядно доверять дяде убитой невесты.
Примерно через час пути автомобиль свернул с трассы и углубился в лес. Потом проехал насквозь две деревни. Наконец, колёса зашуршали по мелкому белому гравию. Ухоженная дорога привела их к воротам поместья, огороженного высоким забором. Когда створки ворот разъехались, взору Валентины открылось огромное открытое пространство размером с небольшой стадион, в центре которого стоял длинный двухэтажный дом с большими окнами. Стены цвета топленого молока и светло-коричневая отделка смотрелись очень красиво.
- Ни одной собаки в поле зрения, - проворчал Ветлугин. – Ни полиции, ни пресловутого частного детектива.
- А ты что, хочешь, чтобы они по траве бегали и фантики собирали? – сердито пророкотал Бейзер. – Если сыщики тут, они наверняка с людьми разговаривают. Люди – источник зла, но также и источник информации.
- Улики – источник информации, - не согласился Ветлугин. – А люди, как водится, источник вранья. Кто скажет правду-то? Убийца, что ли?
Он с досадой махнул рукой и стремительно двинулся к дому. Хлопнул дверью и исчез.
Если бы Валентина не была Валентиной, вот прямо сейчас она спросила бы, как убили Ирму. Когда? Где? Кто нашёл тело? Что с женихом?
Она, конечно, думала об этом, но задавать вопросы не стала. «Я здесь исполняю роль плеча, - одёрнула она сама себя. – Расследование – это нахождение причин и следствий, построение логических цепочек, увязывание мелких фактов. Мне такие вещи сейчас противопоказаны. Ещё не хватало испытать очередной приступ паники». Она не могла подвести профессора и потерять лицо.
Сначала Бейзер показал Валентине гостевую комнату на первом этаже, в которую та закинула вещи, а уже потом повёл на задний двор, чтобы познакомить со здешними обитателями.
- Хороший дом, - похвалил он, следуя впереди неё по коридору. – Его построил отец Ирмы, когда та ещё училась в школе. Хотя после свадьбы молодожёны собирались дом продать, деньги от продажи разделить с мачехой, и вложить свою часть в отельный бизнес. Должны были уехать за границу, подготовились…
- Серьёзные планы, - откликнулась Валентина.
- Вот что за мода – уезжать за тридевять земель, как будто там мёдом намазано? А, Валентина? Молодёжь ничего не боится. Теперь даже не знаю, как Глеб выкрутится. Да и вообще поедет ли куда-нибудь. Ну, всё равно полиция его пока что держит на коротком поводке. Всех подозревают, буквально всех.
Валентина слушала и следовала за Бейзером, стараясь шагать так же широко и бесшумно. Они вернулись к входной двери, в холл, откуда на второй этаж уходила лестница с резными деревянными перилами. Ни на лестнице, ни в холле никого не было. Зато снаружи, с заднего двора, доносились громкие голоса – мужские и женские.
- Опять собачатся, - проворчал Бейзер, оглянувшись на Валентину. - Не понимаю я их всех. Такое случилось! Хочется закрыть глаза и сидеть молча. А они – нет, давай друг на друге вымещать своё дурное настроение.
Вслед за профессором Валентина вышла на крыльцо и увидела большую лужайку с партерным газоном, на которой были в беспорядке расставлены столы, разномастные стулья и скамейки. Вероятно, после случившегося всем было наплевать на красоту и гармонию.
Вынужденные оставаться здесь и не желающие при этом сидеть взаперти домочадцы и гости сидели, стояли, бродили кругами, ухитряясь попутно ссориться и мириться.
- Смотри, Валентина, вот эта деловая женщина в фартуке – наша домоправительница, Ирма в шутку называла её Фрекен Бок.
Валентина посмотрела и сразу подумала, что сама бы она назвала домоправительницу не деловой женщиной, а деловой колбасой. Лет пятидесяти, маленькая и плотно сбитая, та вела себя, как генералиссимус на поле боя: грудь колесом, командный тон, выпяченный подбородок.
- Девочки, куда пошли, возвращайтесь за стол, я чайник принесла, там чай с разными травками, успокоительный сбор называется, как раз для вас. Вон, посмотрите, какие бледные да грустные.
Валентина предположила, что девушки, к которым она обращалась, были подружками невесты. Молодые и хорошенькие, выглядели они действительно уныло.
Фрекен Бок продолжала командовать, Валентина отвлеклась от неё и обежала глазами присутствующих. У всех были одинаково скорбные лица. Единственный человек, который смотрел на домоправительницу с легкой усмешкой, расположился в плетёном кресле за самым дальним маленьким столиком.
Это был примечательный персонаж, хотя бы потому, что вся его фигура оказалась болезненно перекошена. Довольно костлявый, он постоянно ёрзал на месте, будто сидеть ему было неудобно.
Впрочем, усмешка моментально слетела с его губ, когда домоправительница внезапно повысила голос. В этот момент он дёрнулся и будто бы даже съежился.
- А тебе чего тут надо?! Горе у нас, чего пришла?
Кричала она на молодую пышную женщину в цветастом сарафане, которая стояла возле заднего крыльца, держа в руках большую квадратную форму, накрытую полотенцем.
- Да вот, принесла пирог с яблоками. По-соседски.
- По какому такому «соседски»? – разорялась Фрекен Бок. – Придумала тоже, Катерина!
- Так принято, - пробормотала та, упрямо наклонив голову. – Когда горе, готовить некогда, все скорбят.
- Да, я вся в скорби, но духовка у меня цельный день работает! И где, скажи на милость, такое принято? В турецких сериалах, которые у тебя ночами орут? Вот знала бы твоя хозяйка, чем ты тут занимаешься, она бы тебя метлой вымела из своего дома, как моль вымела, так и знай.
Профессор Бейзер наклонился к Валентине и вполголоса сказал:
- Теперь понимаешь, что я имел в виду? Все на нервах. К кому не обратишься, тут же взрыв, пожар, дым и слёзы.
- Аврора, подойдите сюда, - преподавательским тоном обратился он к Фрекен Бок. – Познакомьтесь, это Валентина, моя коллега, я разместил её в комнате с пейзажем.
Вероятно, он имел в виду картину, висевшую над комодом, на которой был изображен заснеженный лес.
- Здрасьте, - Фрекен Бок, на самом деле оказавшаяся Авророй, оглядела Валентину с неожиданным одобрением. – Садитесь, садитесь за стол, сюда. Сейчас чай будем пить. – Она повернулась и буквально вырвала из рук Катерины подношение. – Вот, с яблочным пирогом.
Профессор Бейзер подошел к растерянной Катерине и под ручку повел к небольшой калитке, полускрытой кустарником. Он что-то тихо ей говорил, наверное, извинялся.
Валентина машинально отметила, что между участками имеется проход, который уж точно не закрывается на электронные замки. Было похоже, что на калитке установлена щеколда, с которой справится даже подросток.
Вернувшись, Бейзер ещё издали спросил у Валентины с напряженным любопытством:
- Ну, как тебе тут? Ничего не бросается в глаза?
Именно в этот момент она поняла, что её бывший преподаватель слукавил. Кажется, в душе он надеялся, что Валентина, отличавшаяся блестящим аналитическим умом, что-нибудь заметит на месте преступления, что-нибудь с чем-нибудь сложит или соотнесёт. Ей было жаль его разочаровывать. Сейчас она даже стеснялась свой беспомощности. Как будто бы раньше она обладала суперсилой, а потом её потеряла.
Поэтому она решила профессору немного подыграть и заострить внимание на деталях случившегося.
- Скажите, а у вас есть другие соседи? – спросила она. – Справа, я уже поняла, есть, а слева?
- Полиция тоже интересовалась, - нахмурился тот. – Нет, никого вокруг больше нет. До ближайшей деревни, ты сама видела, не так уж и близко. Ночью вдоль забора начинают работать датчики движения. Хм, интересно, где же частный детектив? Нужно позвонить Татьяне… Это моя сестра, которая, собственно, его и наняла. Она совсем стара, на свадьбу приехать не смогла. Так что частным детективом будем заниматься мы с тобой.
- А вон тот персонаж, кто он такой? – шепотом спросила Валентина, указав на костлявого мужчину, который как раз поднялся с места и двинулся к дому, приволакивая левую ногу.
- Геннадий его имя, но все почему-то называют его только по фамилии - Иголкиным. Он супруг нашей Авроры. Будь он крепче физически, его наверняка наняли бы на работу, чтобы за цветочками присматривал, газоны равнял… Ну а так, просто живёт с женой, ничего больше. На Авроре всё хозяйство держится, и готовит она хорошо. Наталья на неё не нарадуется.
- Наталья?
- Мачеха Ирмы. Этот дом именно для Натальи построен, так что она с самого начала негласно его хозяйкой считалась. Она, а не Ирма.
- Лев Сергеевич, я знаю, вам тяжело об этом говорить, но все-таки: что случилось с вашей внучкой?
Они по-прежнему стояли на лужайке неподалеку от задней двери. Видимо, Аврора уже рассказала остальным, кто такая Валентина, и вялый интерес, который она вызвала, появившись здесь вместе с профессором, явно сошёл на нет.
- Кто-то вошёл в комнату и стукнул её камнем по голове. Камень валялся рядом. Ирма как раз примеряла фату. Человек, который это сделал, безжалостная и бесчувственная дрянь.
- Когда его найдут, вы можете сильно удивиться, - пробормотала Валентина. – Потому что вряд ли вашу внучку убил посторонний человек.
- Посмотри, - Бейзер рукой указал на верхнюю часть дома, - с внешней стороны фасад гладкий, а тут вдоль всего второго этажа идёт галерея. Ну, или общий балкон.
- И по нему можно ходить из комнаты в комнату? – прикинула Валентина.
- На самом деле никто там не ходит из уважения, так сказать, к личному пространству других. Подышать свежим воздухом неплохо и возле собственной двери. Но теоретически, конечно, можно в любую комнату второго этажа попасть - из тех, чьи балконные двери выходят на задний двор.
- А комната Ирмы? Где она находится? – Валентина подняла голову и теперь внимательно разглядывала окна. Большинство из них были занавешены тонкими кружевными шторами цвета карамели.
Угловая, - ответил Бейзер, - вон она, слева.
- То есть второе окно этой комнаты выходит уже не на балкон, а в торец дома, - констатировала Валентина. - Кажется, моя комната как раз под ней.
- Но в торце фасад совершенно гладкий.
- А чья комната рядом с комнатой Ирмы?
- Моя, - коротко ответил Белзер. – Ну, то есть это гостевая комната, но когда я приехал, меня поселили именно там.
Валентина почувствовала аромат луговых цветов, принесённый ветром, которому были не страшны ни заборы, ни датчики. Чуть удивлённо огляделась по сторонам, как будто бы только что поняла, что находится далеко от города и привычных запахов асфальта и автомобильных выхлопов.
Продолжая смотреть вверх, Белзер спросил:
- Тебе что-то пришло в голову?
- Да нет. Я ведь не частный сыщик. Кстати, настоящий частный сыщик должен был бы уже приехать, вам не кажется?
- Попробую узнать, - пробормотал Белзер, доставая из кармана телефон. – Но ты наверняка хочешь взглянуть на комнату Ирмы. Хотя, кажется, её опечатали. Давай вернёмся в дом и выйдем на балкон через моё обиталище. Посмотришь хоть через окно.
- Пойдёмте, - решительно сказала она.
Белзер заметно обрадовался или, правильнее будет сказать, воодушевился. Он повёл Валентину по лестнице на второй этаж, открыл небольшим ключом замок на двери и широким жестом предложил войти. Комната была небольшой и очень уютной. Здесь чувствовалась женская рука, и профессор, судя по всему, ничего тут не менял. Зато свою кровать он успел завалить книгами. Они лежали огромной кучей – раскрытые, закрытые, перевернутые обложками вверх, ощетинившиеся закладками. Валентина ни капельки не удивилась, ведь профессор продолжал активно думать и работать… В отличие от неё.
Она первой вышла на балкон и осмотрелась. Вид отсюда открывался волшебный. Ярко-зелёный газон внизу, мозаичная листва декоративного кустарника, а дальше кроны деревьев всех оттенков зелёного, на которых, словно шапки молочной пены, лежали облака. Красотища!
«Наверное, Ирме нравилось здесь жить, - подумала Валентина, - даже если её мачеха считала себя хозяйкой дома». Она сделала несколько осторожных шагов к окну той комнаты, где недавно убили несчастную невесту. Занавески были задёрнуты неплотно, и с балкона можно было разглядеть все, что происходило внутри.
Валентина приблизила лицо к стеклу и тут же в ужасе отпрянула: на кровати лицом вниз неподвижно лежал мужчина.
Продолжение:
Читайте другие детективные рассказы: