Зима. Лютая. Санки, лыжи и коньки для нас - детей и взрослых - это как для современных людей телефоны, компьютеры, планшеты. Это было наше зимнее богатство. Удовольствие, отдых, наслаждение.
Санки
Санки делились на новые и раскатанные. У новых полозья были черные, нескользящие. Когда летишь с горы лежа на животе, ты никогда не финишируешь первым. Ты вообще не докатишься до конца горки, а надо же еще, чтобы санкам хватило мощи вылететь на проезжую часть, пересечь ее и рухнуть в огороды. Вот тогда ты герой. Поэтому новые санки нужно было скорее раскатать. И ты катаешься на них сама, ты даешь их всем, кто попросит, а когда никто не видит - ты чем-нибудь вроде папиной наждачки специально возишь по полозьям, чтобы стереть эту черную шероховатость и добраться до серебристо-блестящего слоя. Уффф, ну, теперь туда - через дорогу в огороды.
Лыжи
Когда мы приехали в Красноярск, и мама купила мне лыжи (чтобы зимой ходить с ними на физкультуру), я пришла в ужас - длинные, узкие, с какими-то железяками посередине (они же мешают). А самым странным в этой покупке было то, что к лыжам прилагались некрасивые мужские ботинки. Холодные, грубые, страшные. Это что за комплект такой? Зачем эти ботинки и как открутить эти железки на лыжах?
В Реттиховке лыжи были короткие, широкие, толстые. И носок у них загибался чуть-чуть, едва заметно. Надевались они очень просто - пихаешь ногу в валенке в мягкую кожаную петельку и вперед. И ничего не спадывало. И все сидело как влитое.
В Красноярске же с лыжами у меня так и не задалось. Каждый урок физкультуры - минус одна лыжа (ломала носок). Я не понимала, как ездить на узких и длинных ходулях, с до потолка загнутым вверх носком. В ужасных мужских ботинках. Мама покупала мне лыжи и покупала, пока учительница по физкультуре не сказала: "Ты, Вика, на уроки на лыжах больше не ходи. Я тебе и так тройку поставлю". И больше я не ходила.
Коньки
Коньки на Дальний Восток мне присылали посылкой бабуля и дедуля. Каждый год - новые, потому что за год детская ножка вырастала на один размер. Вода в бассейне замерзала как надо и превращала наш любимый водоем в хоккейную площадку. Мальчики играли в хоккей, а девочкам разрешалось кататься вдоль бортика (чтобы не мешать мальчикам). Почему мы не делали это по очереди - сначала хоккей, потом чисто покататься? Потому что мальчики не заканчивали играть в хоккей никогда. А потом уже было темно. Поэтому мальчишеские и девичьи коньковые забавы проходили одновременно. До одного случая. 😁
Катаюсь я как-то вдоль бортика, катаюсь, никого не трогаю. И вдруг вижу... искры, молнии, калейдоскоп. А за полсекунды до этого фейерверка - боль. Такая, которая блокирует дыхание и ты не можешь вздохнуть. Это мне шайбой точно в глаз попало. Никто никого не ругал, я понимала, что мальчик не специально. Мальчик говорил, что он не хотел. Папа сказал, что он просто в меня влюблен. 😍 На следующий день глаз и +/- вокруг него стало черным, и мне казалось, так будет всегда. Но все прошло. И сейчас я даже не помню, в левый глаз попало или в правый. И как звали того меткого мальчика, тоже не помню.
Клещи
Весна. Лето. Клещей - море. Тайга же. Каждый день после гуляний родители раздевали нас до маечек и трусиков и внимательно осматривали. Врача в гарнизоне не было. Была медсанчасть, но о ней чуть позже. Клещей вытаскивали тут же, на месте. Капали на него из пипетки каким-то маслом, сколько-то выжидали и далее маминым пинцетом подцепляли за хребет и аккуратно вытягивали. И финальная, самая интересная часть процесса - поджог зверюги. Так ему и надо!
Змеи
Тут без картинок, просто одна история. Змей было так же много, как и клещей. Ужи, полозы и гадюки. К первым двум мы относились спокойно - они большие, толстые, длинные и не кусаются. А еще они смешно линяют - сбрасывают свою шкурку, как бы выползая из нее. Вот ползет змея, и она как бы выворачивает сама себя наизнанку, и ее внутренняя часть отделяется от наружной. Понимаете? Уж уползает, а скинутая шкурка остается и полностью переходит в ваше детское, с открытым от восторга ртом, распоряжение. Мальчики хватают ее, разумеется, первыми и начинают кидаться ею в девочек, которые не видели, что это то, что осталось от змеи после линьки, поэтому они думают, что это змея в натуре. И очень сильно визжат. Шкурка тонкая и хрупкая, она рассыпается в руках. Но как змея грациозно выползала сама из себя, я запомнила навсегда. 🐍
С гадюками дела обстояли сложнее. Они мелкие, тощие, по цвету сливаются с лесом и самое ужасное - они ядовитые. Сами на человека они не кидались, но если нечаянно на них наступить - это все. И я наступила. Не заметила. И она цапнула меня за ногу. Было не столько больно, сколько страшно. На ноге две красные точки. Папа рядом.. Он в два прыжка подскочил на мой вопль, расширил ножом (мы в лесу, нож всегда с собой) эти две красные точки и прильнул губами - сначала к одной, потом к другой. Он высасывал яд и выплевывал. Несколько раз. Высасывал и выплевывал. И никто не заболел. Ни я, ни папа. Рана, правда, на ноге загноилась, но это мелочи. Все лето я каждый день бегала в медсанчасть как на работу. Дети в лагере - играть, а я - к солдатику-медбрату. Он лечил мою рану мазью Вишневского. Каждый день снимал с ноги повязку, густо намазывал мазью новую и накладывал на ногу. А рана не заживала, хоть ты тресни. Уже скоро в школу, а я все с перевязанной ногой. Наверное, нужно было еще другой мазью мазать, но у медбрата была только Вишневского. Я никогда не забуду ее запах и цвет. У меня остался шрам, большой, толстый. Сейчас, когда я пишу эти строки, решила посмотреть на него. И не нашла, представляете? Как так-то? 😮
Новый год
Что такое для таежного ребенка Новый год? Я затрудняюсь сделать адекватное сравнение с чем-либо. Это как Олимпиада-80 для СССР. Как полет Гагарина в космос. Как выход Армстронга на Луну. Папа приносит из тайги елку, которая не влезает в квартиру, и у нее надо отпиливать верхушку, а это невозможно, потому что елке будет больно. На следующий год папа приносит уже такую елку, которая аккурат макушкой под потолок. Папа сам делает крестовину. Топор, пила, все дела. Я рядом наблюдаю и думаю о том, а как это папа все умеет? Игрушки, звезда, мишура, дождик - это все привозится из отпуска и хранится в коробке с другими детскими драгоценностями. На эту коробку детские глазки косятся круглый год. Как только проходит один Новый год, сразу начинает ждаться следующий.
Новый год в гарнизоне - это океан подарков под елкой - разных до безумия - игрушки, книжки, новый сарафанчик, новые коньки, новая пластинка со сказками и даже маленькое деревянное пианино. И еще такой металлофон со смешными палочками. И пластмассовый конструктор. И ходячая кукла Катя. И атлас мира. Красный такой. Каждый Новый год под елкой меня ждал целый мир. Я разбирала подарки часами, а потом мне надо было бежать к подружкам и рассказывать, что мне подарил Дед Мороз и узнавать, а что он подарил им.
Это было детское счастье такого размера, что казалось, для дыхания не хватит всего приморско-черниговского воздуха. Это было детское счастье вселенского масштаба. Ничем не омраченное, ничем не обремененное. Счастье счастливое.
Конец
20 сентября 1980-го года (это точно была суббота) рано утром папа ушел на суточное дежурство. Мама возилась на кухне, я играла в своей комнате. После обеда в дверь позвонили. Мама открыла, на пороге стояли два папиных сослуживца и, они еще ничего не успели сказать, как мама закричала "нет, нет, нет". Дальше было очень шумно, заходили и выходили люди, все-время хлопали двери, до меня доносились отрывки непонятного содержания ("не успел открыть нитроглицерин", "тугая пробка", "несколько раз звонили, а он не отвечал", "когда дежурный поднялся к нему в кабинет, было уже поздно"), я пыталась подслушать, что происходит на нашей кухне, но про меня как будто забыли.
Из Красноярска прилетели дедуля с бабулей. Я помню, как мама спросила у меня, где бы я хотела жить - во Владивостоке или в Красноярске. Я ответила, что, конечно, во Владивостоке! Мои друзья будут рядом, я смогу ездить к ним, а они - ко мне. Во Владике военкомат давал нам двухкомнатную квартиру, а в Красноярске-26 - однокомнатную. Я не знаю, зачем мама задала мне этот вопрос. Потому что жить без папы мы полетели в Красноярск. Она сказала, что рядом с родителями ей будет легче пережить горе.
Для меня же уехать из гарнизона - места, с которым я срослась кожей, от друзей, которые стали для меня родными сестрами и братьями, - было полнейшей катастрофой. Я не хотела верить в происходящее, и когда за нами заехал УАЗик, чтобы отвезти на станцию, я долго смотрела в его заднее стекло на быстро удаляющиеся два наших дома, на тех, кто махал мне рукой и кричал: "Вика, пишиииииии!" и плакала.
Так закончилось мое счастливое дальневосточное детство. Дальше были новая школа, новые люди, новые правила, новые лыжи, новая квартира, опять новая школа, новый класс, дикое одиночество и непринятие всего и вся, и все какое-то черно-белое, чужое, не совпадающее с моим внутренним камертоном.
Я получала из нашего гарнизона по 3-5 письма в день. В день! Понимаете? И отвечала на них, рассказывая, как мне плохо, и вспоминая, как хорошо было раньше. В нашей Реттиховке. На нашей улице Севастопольской. В нашей в/ч.
Больше не было папы. Больше никто ниоткуда и ни от кого тебя не спасет и не высосет из тебя яд. Теперь ты все - сама. И появилась мечта. Вырваться, уехать. Туда, куда ты хочешь сама. И девочка уехала. Улетела. В Ленинград. И постепенно, очень медленно, день за днем в ее жизни снова появились цветные краски. А когда на нее наконец обратил внимание Алеша, к ней вернулось счастье. Не то, не Реттиховское. Другое. И оно с ней по сей день. Ее взрослое женское счастье. 😊
Я сделала эти записи, чтобы когда меня не станет, они остались в интернете. Я не нашла других подобных воспоминаний о Реттиховке, о нашей части 62658, о нашем гарнизоне. Это несправедливо. И я надеюсь, что в какой-то мере эту несправедливость компенсировала.
Друзья, спасибо, что в этом путешествии на Дальний Восток Вы составили мне приятнейшую поддерживающую компанию. Одна бы я не смогла, не осилила бы, урыдалась бы. Вы всегда рядом. Всегда. Мне кажется, я самый счастливый человек во Вселенной. И за ее пределами - тоже. СПАСИБО! 💕
P.S. Готовите свои фотографии для новогоднего марафона красоты на Киносезоне? Не забыли ведь, да? 😉
