Хочу закончить тему про цветы. В 1-й части рассказала про наше чудо - багульник, но на фото его не показала - своей у меня нет, а брать из инета не люблю. И меня выручила читательница из Приморья Lana Gatto - вот он какой, когда цветет, посмотрите!
А за подснежниками мы ходили на другую сопку. Туда тоже было нельзя, потому что сопка находилась через дорогу, от которой была отворотка в нашу в/ч, и из-за поворота водители машин нас просто не видели. И что же делать, если именно на той сопке подснежники росли самым густым ковром? Желтые подснежники. Желтые, представляете? Только переехав в Красноярск, я узнала, что они еще и белыми бывают. Белые подснежники? Это ж диво какое-то. Как и многое другое, о чем я узнала и что увидела только на Большой Земле.
На запрещенной сопке с подснежниками проходила линия электропередачи. На ней тянулись два провода. Параллельно. Мы понимали, что отсюда в наши дома поступает свет. Потому что по проводам идет ток. И вот этот ток нам очень хотелось потрогать, понять, почему его все так боятся. Нас было трое, две девочки и мальчик. Мы решили найти сухой тонкий ствол и прислонить его к одному проводу. Нашли. Втроем еле подняли. Прислонили. Ничего. Ну, так неинтересно. Игореха предположил, что ствол нужно прислонять к двум проводам одновременно. Но как? Они же идут не друг под другом, а на одном уровне. И как мы не изгибали нашу березу, чтобы сделать из нее крюк и коснуться двух проводов разом, у нас ничего не вышло. Что такое ток, мы тогда так и не узнали. Но какие наши годы. Все было впереди.
Вокруг наших двух домов были клумбы. На них росли астры, георгины, гладиолусы и еще такие цветы, из лепестков которых девочки делали себе длинные ногти. Приклеивали их на слюну и они прекрасно держались. Еще цветы росли на огородах (каждой семье в нашей части выделяли несколько грядок, у нас их было кажется 8). Те же самые цветы, только уже свои - чтобы рвать и ставить в вазу. И еще чтобы дарить на 1 сентября учительнице. С общей клумбы же не сорвешь. Они там для красоты. И 1 сентября мы ехали на нашем военном автобусе в ту самую 18-ю школу с одинаковыми "астровыми" букетами. Георгины и гладиолусы считались роскошью - то ли за ними нужно было как-то по-особенному ухаживать, то ли поливать чаще, не знаю. На нашем огороде росли только астры.
И вот те дальневосточные астры были для нас как розы (да что там розы, мы и гвоздик-то в глаза не видели). Их холили и лелеяли, чтобы к 1 сентября сделать красивый букет и подарить Ксении Петровне, первой учительнице. С какой любовью она принимала их и говорила "спасибо"! Она ставила их в разные емкости по всему классу, а после уроков большой охапкой несла домой.
Много лет спустя, провожая сына в 1-й класс, я увидела такую картину: его первая учительница, принимая цветы, сразу же их сортировала - розы она ставила в вазы, а астры и им подобные - в оцинкованное ведро, в котором полощут тряпку для пола. Воды в ведре не было, на нем висела сухая дырявая тряпка и вот туда же учительница пихала неказистые цветные букетики. До меня не сразу дошло, что это ж она так сходу выбрасывала дешевые цветы... Я задыхалась от увиденного. Она выбрасывала цветы моего детства. Из моего детства. Она выбрасывала частичку моего детства. Такая маленькая боль от казалось бы, ничем не примечательной картинки. Ну, не знал человек, что для кого-то астры - это не просто астры. Вот такая была история.
В день рождения мамы (в сентябре) папа вызывал меня к себе на службу. В этот день он рвал цветы с клумбы у штаба! Боже, как мне было неловко! Но папа утешал, что в окна никто не смотрит и нас никто не видит (все ж работают). На штабной клумбе росли "богатые" гладиолусы и георгины, такими огромными шапками-шарами. И вот папа заходил внутрь клумбы (георгины были очень высокие) и рвал, сколько хотел. Потом я должна была бережно отнести цветы домой и, когда родители возвращались вечером с работы, маму от папы ждал цветочный сюрприз. Позже я спрашивала у нее, знала ли она, где папа брал эти роскошные цветы? Где, говорит? На штабной клумбе под твоими окнами, отвечаю. И мама сильно удивлялась. Она думала, что цветы папе давали друзья-сослуживцы со своего огорода. А вот и нет.
Сейчас наш когда-то очень важный штаб выглядит вот так. Слева - штаб, справа - столовая. Боже, ну как же так? Куда уходит детство? Был праздник. И его не стало.
Мама училась на заочном и 2 раза в год уезжала на сессию во Владивосток. И тогда мы с папой оставались вдвоем. В эти дни у нас было две проблемы - папа категорически не умел заплетать косички, а я не могла ночевать одна, когда он уходил на суточное дежурство. Первую проблему мы с ним так и не решили. Пробовали не расплетать косы перед сном - тогда утром было очень лохмато и неаккуратно. Пытались завязать волосы в хвост, или в два, но все-равно выходило как-то плохо. А второй вопрос папа решил так - он брал меня с собой. Это было так круто - дежурить с папой по штабу. Ну и вообще, по части. По всему. Спала я на каких-то нарах, среди гор проводов и аппаратов, похожих на телефон. Я помню номер дежурного - 3-2-6. И наш домашний номер - 3-5-7.
Обедать с папой мы ходили в столовую. Там было много столов, за которыми сидели ребята-срочники, а офицерская часть от большого общего зала отделялась такой полупрозрачной шторкой. Помню макароны по-флотски. И с тушенкой. Такие длинные, толстые, просто огромные макароны. В них можно было дуть. И свистеть. Помню компот. С вкусными ягодками на дне. Помню, как-то папа поел и ушел, а я еще сидела и что-то дожевывала. Ко мне подошли два морячка и спросили: "А правда, что твоему отцу всего 32 года?" "Правда", - ответила я. Не знаю, зачем они это спросили.
Я снова ничего не рассказала. Но даже если я не успею проговорить все, что сейчас льется из моей памяти - мне очень нравится эта нота. Мне нравится то, о чем я пишу. Я полностью погружена туда, где мне максимально комфортно. Это иллюзия да, но я впервые за много месяцев раздумий вдруг понимаю, что если вот эта или любая другая публикация на реттиховскую тему вдруг станет последней, то у меня не будет чувства, что я не успела попрощаться, поблагодарить или как-то еще оформить закрытие канала. Атмосфера пришла сама. И приятно накрыла меня с головой. Забрала с потрохами и безобразными результатами МРТ. Я никогда не думала, что это будут воспоминания о нашей в/ч 62658. Этим невозможно управлять. Невозможно сказать себе, что лучшими годами жизни я считаю, к примеру, годы учебы в ЛИВТе. Или какие-то еще. Лучшие годы пришли ко мне сами. Сейчас. Неожиданно. 1971-1980. Они поселились в моей голове, в новом для них веке, в новом городе. И не хотят уходить. Значит, им во мне хорошо. А мне хорошо в них. Значит, всему свое время, место и срок. 😊
И Вы не уходите 💕