Ярославский вокзал в Москве, здание МХТ им. Чехова в Камергерском переулке, особняк Рябушинского (ныне музей им. Горького), павильоны русского искусства в Шотландии, а еще множество особняков, торговых домов и прочих шедевральных архитектурных сооружений - его рук (и ума) дело. При этом, выдающийся модернист, прекрасный зодчий с узнаваемым стилем и масштабом созданного, даже не имел соответствующего диплома...
Франц-Альберт (он же - Федор Осипович, если на отечественный манер) Шехтель родился 26 июля 1859г. в Петербурге в семье поволжских немцев, в середине 18в. прибывших в Россию из Эльзаса. Еще дед будущего архитектора заведовал большим количеством магазинов, лавок, мануфактур на Волге (в Саратове), Сибири, в Москве и Санкт-Петербурге. Когда мальчику было шесть, семья Шехтель переехала в Саратов, где отец вместе со своим старшим братом взяли в управление семейный крахмальный завод, ткацкую фабрику и театр. Кстати, это именно тот театр, что впоследствии положил начало истории Саратовского академического театра драмы, здание которого стоит в настоящее время на месте небольшого деревянного театра Шехтелей.
Но вот, один за одним умерли сначала отец, затем и его брат. Руководить и содержать семейные предприятия было невозможно, и мать приняла тяжелое решение: двух младших детей отдать в другие семьи, а самой перебраться в Москву, где по протекции своего родственника Тимофея Жегина, устроиться на место экономки в дом коллекционера Павла Третьякова.
Франц-Альберт был одним из двух детей, кто остался в Саратове в приемной семье. Он получил домашнее начальное образование и в 1871 году сдал экзамены в первую мужскую гимназию, спустя еще два года его определили в четырехклассное училище при Тираспольской римско-католической гимназии. Во время учебы больше всего его привлекали черчение и рисование.
В 1875 году Шехтель окончил училище и переехал к матери в Москву. Вот в этом-то доме Третьякова, где служила мать, он и свел знакомство со многими культурными деятелями, среди которых был и известный архитектор Александр Каминский. Тот сначала пригласил Федора работать в своей мастерской, где юноша окончательно определился со своими интересами в области искусства. Затем посоветовал поступить в Училище живописи, ваяния и зодчества на архитектурное отделение.
Мать к тому времени была больна. Молодому Шехтелю приходилось заботиться о ней и много работать, чтобы содержать семью. Это отнимало так много времени и сил, что их перестало хватать на учебу - спустя три года после поступления, студента отчислили за «плохую посещаемость». Впрочем, и без заветной "корочки" он успешно работал в архитектурных мастерских Александра Каминского, Дмитрия Чичагова, Константина Терского.
Это было восхитительное время всеобщего увлечения модерном. Стилем, отсылающим к сказке, мечте, грезам, фольклору, снам, воображению, рисующему волшебные изогнутые линии, цветочный, экзотический орнамент; воссоздающим мифы, легенды, сны.
На фоне технологического бума, торжества промышленности, людям не хватало эстетики, красоты, глубоких насыщенных цветов, вычурных изысканных линий. Это давал модерн. Были очень популярны различные течения, обращение к мистике, философии, тайнам и изобразительное искусство в целом. Множились клубы, группы, сообщества, выпускающие журналы, книги, спектакли, требующие оформления в стиле модерн. Потому и Шехтель почти десять лет работал и как архитектор, и как иллюстратор, оформляя журналы, книги, рисуя театральные афиши и даже ресторанное меню. Он подружился с братьями Чеховыми - для Антона он оформил обложку первого сборника «Пестрые рассказы», а вместе с Николаем Чеховым иллюстрировал московские газеты и юмористические журналы «Будильник» и «Сверчок».
В начале 1880-х годов Федор Шехтель начал работать еще и как театральный художник. Он оформлял киоски и отдельные выставочные павильоны, создавал декорации и костюмы для спектаклей в театре «Скоморох» и Большом театре.
Но параллельно Шехтель создавал и свои, теперь уже легендарные, архитектурные проекты. По ним в родном ему Петербурге построили театр «Ливадия» и ресторан в китайском стиле «Кинь-Грусть». Крупной работой в Москве стал открытый театр «Антей» в помпейском стиле.
В 1886м году он с мамой переехал на Тверскую, 28, где смог оборудовать мастерскую. Год спустя он женился на дочери его двоюродной сестры Екатерины Францевны и бывшего попечителя Тимофея Жегина, Наталье. Год спустя у супругов родилась дочь Екатерина, еще через год - сын Борис. Позже родились еще дочь и сын - Вера и Лев. Боря умер в возрасте пяти лет, Екатерина, прозванная в семье Китти, прожила в одиночестве до 80 лет, Вера была возлюбленной Маяковского, стала мамой артиста Вадима Тонкова, Лев занимался теорией искусства, живописью.
Тогда же Шехтель спроектировал и первые частные особняки. В них проявлялись черты нового стиля: чугунное литье, изогнутые решетки и перила, огромные окна разной формы, обтекаемые углы, s-образные линии, обилие декора и разноуровневые площадки. Большинство из них он построил за пределами Москвы, потому что не имел диплома архитектора. Одной из первых работ стал ансамбль загородных усадеб для железнодорожных магнатов фон Дервизов в Рязанской губернии.
В фасаде зданий архитектор совмещал черты всех известных ему стилей: монастырские башни соседствовали со средневековыми, а византийские элементы переплетались с готическими. Вот эта эклектика - одно из основных качеств модернизма. Да, диплома архитектора у Шехтеля не было. Зато было много разбирающихся в искусстве состоятельных коллекционеров и меценатов, которые быстро заметили выдающийся талант молодого зодчего. Следующие крупные заказы архитектор получил уже от представителей славной династии Морозовых. Так, Шехтель построил деревянную дачу в русском стиле на реке Киржач для Саввы Морозова, усадьбу в подмосковном Одинцове-Архангельском для Викулы Морозова, особняк в стиле «английской готики» для Зинаиды Морозовой.
Наконец, в 1894 году, во время строительства особняка Морозовой, 35-летний Шехтель смог получить диплом техника-строителя, что позволило ему работать самостоятельно и без оглядки на прежние запреты. Трудился он и на благо обеих столиц, и для Саратово, Балаково, Таганрога, Нижнего Новгорода. Строил и деревянные павильоны для выставок и памятных царских дат - большинство из них не сохранилось, т.к. полагалось их временное сооружение.
В новом стиле принявший Шехтель строил банки и вокзалы, особняки и гостиницы, часовни и церкви, театры и типографии, памятники и даже бани. Один из известнейших его модернистских проектов особняк московского миллионера Степана Рябушинского недалеко от Арбата, сегодняшний литмузей им. Горького.
Светлый особняк украшали спиралевидные и криволинейные линии, а кубовидный объем здания подчеркивали большие окна. Внутри Шехтель продумал особый интерьер, где каждая деталь была произведением искусства.
Еще один знаковый для его стиля объект - здание Художественного театра (сегодняшний МХТ имени Чехова). Архитектор полностью перепланировал художественную отделку помещений: зрительный зал оформил на контрасте темного низа и светлого верха, орнамент потолка расписал в серебристо-сиреневых тонах, стены украсил бледно-розовыми фонариками. В театре Шехтель продумал все — от мельчайших деталей отделки до знаменитого символа МХТ, занавеса с белой чайкой.
Федор Осипович вообще уделял большое внимание внутренней планировке зданий и интерьерам, не ограничиваясь лишь внешним видом сооружения.
Но вот, в 1901 году Федор Шехтель стал признанным мастером - отныне являясь академиком Академии художеств. В этот период он работал в двух самых популярных тогда стилях - неоклассическом и неорусском. Шехтель, выходец из немецких колонистов, активно обращался к русскому культурному наследию и искал вдохновение в постройках его российских коллег, а после переосмысливал их и строил современные здания. Одной из таких работ и стал Ярославский вокзал. Его центральная часть была построена в неорусском стиле и напоминала русский терем, а дополняли постройку декоративные элементы в стиле модерн — кованые детали, мозаика и растительные орнаменты. Вход в вестибюль украшали рельефные изображения гербов городов, которые связала железная дорога — Москвы, Архангельска и Ярославля.
В 1915м году Шехтель принял православие в разрушенном в 1932м году храме святого Ермолая на Большой Садовой, и стал теперь уже не Францем, а Федором.
После Революции архитектор занимал высокие посты: был председателем Архитектурно-технического совета Главного комитета государственных сооружений, председателем художественно-технической комиссии при НТО ВСНХ — центральном органе, который управлял наукой, — преподавал во ВХУТЕМАСе, был членом и председателем жюри на архитектурных конкурсах. В стране началась Гражданская война и заказы на строительство практически перестали поступать. В 1918 году особняк самого Шехтеля национализировали, вместе с семьей ему пришлось скитаться по разным квартирам.
В 1920-х молодому государству вновь потребовались объекты строительства. Верный прежнему стилю, Федор Шехтель создавал проекты Мавзолея Ленина в виде египетской пирамиды, Болшевского оптического завода, но почти все его, чуждые своим модернизмом, работы были отклонены. Из всех проектов построили только павильон Туркестана на Всероссийской сельскохозяйственной выставке 1923 года.
С 1924 года Шехтель руководил архитекторами при ДнепроГЭСе, заказов он почти не получал, заболел раком желудка, и назначенной ему Луначарским пенсии не хватало даже на лекарства. Он пытался распродать имущество, чтобы помочь семье, но делу это не помогло. Он умер в 1926 году в Москве, и похоронен на Ваганьковском кладбище.
📕 Подпишитесь на Лекторий Dостоевский:
📚 YouTube: https://www.youtube.com/channel/UCtsCAuG4sK9had2F-nnUfyA
📚 VK: https://vk.com/lectorydostoevsky
📚 OK: https://ok.ru/dostoevsky.lectory
📚Rutube: https://rutube.ru/channel/23630029/
📚Telegram: https://t.me/dostoevsky_fm_dostoverno
📚 Наш сайт: https://dostoverno.ru/
