Родители Андрея сидели на скамейке под липами во дворе городской больницы.
Михаил Петрович молча курил одну за другой.
Вера Алексеевна ладонью вытерла слёзы.
Анисимов обнял жену:
- Верунь!.. Ты ж у меня сильная. Я уж и не помню, когда ты плакала… Кажется, Андрюха тогда в пятом учился. Они с пацанами тем летом аж за Мельникову балку ушли, в Гремучий яр спустились. Толик Евдокимов ногу подвернул, а тут дождь хлынул, – помнишь, какой ливень был?.. А склоны яра, считай, отвесные, – по ним и посуху подняться непросто… а в такой дождь и подавно. К тому же Толька вообще идти не мог, а оставить его одного – у ребят и мыслей не было… Так и сидели на камнях, где повыше, – потому что в дождь Гремучий яр рекой становится. Мы их уже перед рассветом нашли. Помнишь, Верунь?
- Помню. Платок дай, – сурово велела мужу Вера Алексеевна.
Михаил Петрович достал платок, сам вытер её слёзы… Поцеловал в голову.
Вера Алексеевна горестно свела брови: чуть поодаль, на такой же скамейке, горько и безутешно плакала светловолосая девчонка. Анисимов вздохнул, бережно прижал к себе жену:
-Видно, тоже горюшко – с кем-то из родных… Я что думаю, Верочка. Не надо Андрею… пока не надо ему знать о нашем разговоре с Мариной и Зоей Степановной. Сватья… это она сгоряча. Растерялась… что девчушка до срока родилась… крохой такой. Опомнится, одумается. Ещё и самой стыдно будет - за слова свои.
-Опомнится, одумается?.. – Вера Алексеевна усмехнулась. – А мне так показалось, что сватья уже всё обдумала. Слышал, как решительно она перебила тебя… как уверенно говорила, что Марина… что она… – при всей своей суровости и строгости Вера Алексеевна не могла произнести этих слов: напишет заявление-отказ от ребёнка… – что Марина… не заберёт девчушку домой… И Марина – ты же слышал!.. – согласилась с матерью.
Михаил Петрович снова вытер платком Верины слёзы:
-Верунь! Хорошая моя! Ты же у меня столько лет – шахтёрская жена! А теперь и шахтёрская мать.
- Миша!.. Разве ж можно… кроху такую бросать… Взглянула я на девчушку… А у неё в глазках – такое горе, словно всё понимает она… Сватье говорю: видела малютку?.. Посмотри… Отмахнулась Зойка: мол, зачем мне смотреть на неё… Если и выживет, – пожизненным инвалидом будет… А Марина – Миш, ты видел? – кивнула… надменно, как королева: кому нужна такая радость – всю жизнь возиться с ней.
- Всё слышал… всё видел, Верунь… Только Андрею – он недавно в себя пришёл… – как сказать об этом? У него же первый вопрос – как Мариша с дочкой…
…А сватья, Зоя Степановна, озабоченно обратилась к Анисимовым:
- Да, ещё… Вы поговорите с Андреем. Ну… объясните ему, что ребёнок останется инвалидом… скорее всего, – умственно отсталым… Это же немыслимо… и неоправданно: на всю жизнь такая обуза!
Вера не сдержалась:
- Сама ты… умственно отсталая! У девчушки глазки смышлёные – не то, что у тебя!
Зоя Степановна снисходительно усмехнулась:
- Михаил Петрович!.. Я вполне понимаю Веру… и её состояние. И не обижаюсь. Надеюсь, вы, умный человек… как отец, сумеете всё объяснить сыну. Я знаю, что Андрей вас очень уважает… и, уверена, - он обязательно прислушается к вашим словам.
Анисимов устало провёл рукой по глазам:
-Так вы б, Зоя Степановна, сами рассказали… и всё бы объяснили Андрею. Заодно и проведали бы его.
- Проведала?.. Да, да… конечно. Вот только у меня сейчас… у меня сейчас подготовка к очень серьёзному отчёту… к квартальному отчёту… А потом мы с подругой взяли путёвки – на турбазу, на Азовское море… Нам просто повезло: такие путёвки просто нереально достать… И я уже поговорила в шахткоме… – мне обещали, что и для Маришеньки сделают путёвку. Вы же понимаете, Михаил Петрович: кому-кому, а Марише – после таких ужасных родов! – просто необходимо отдохнуть… и поправить здоровье.
Вериного взгляда Зоя Степановна старательно избегала…
Заторопилась:
- Мне пора. Да, Михаил Петрович!.. Андрею – мои самые добрые пожелания… пусть выздоравливает.
-Спасибо на добром слове, сватья, – кивнул Анисимов. – Пожелания твои передам Андрею. Только и ты послушай меня. У малютки нашей, кроме матери, ещё отец есть. Поэтому ни о каком заявлении-отказе от ребёнка разговора не будет. Ты, Зоя Степановна, поняла меня? Раз поняла, - дочке своей объясни.
-Ты поняла, мам?! – возмущённо перебила Марина отца Андрея. – Ты поняла?.. А они так и считают… – что я им нянькой буду!
- Успокойся, Мариночка. Тебе совсем нельзя нервничать. – Зоя Степановна укоризненно покачала головой: – Зачем вы так, Михаил Петрович?.. Ведь вы всё хорошо понимаете… Вы же шахтёр… и знаете, что после такой аварии Андрей… он может стать инвалидом - навсегда. По-вашему, он справится с ребёнком… к тому же – нездоровым? Вы просто не вправе требовать от Мариночки… Мариночку никто не осудит. Люди всё поймут.
- Без согласия отца Марина не сможет отказаться от ребёнка. Пока Андрей в больнице – мы заберём девчушку к себе.
- Да?.. Забирайте, – согласилась Зоя Степановна. – Только на нас не рассчитывайте, – ни на меня, ни на Марину.
-Обойдёмся, сватья, – кивнул Анисимов.
В маленьком городке разве останется тайной, – что мать от новорождённой крохи отказалась…
Больше всего Андрею хотелось увидеть Маришку и доченьку…
Сказать Маринке, что он выбрал имя для дочки: Александра, Сашенька…
Марине понравится: Александра Андреевна.
Улыбался в полудреме…
Слышал, как под окном, в маленьком больничном скверике, разговаривают санитарки:
- Так её, королеву эту, выписали уже…
-А девчушка?
- Кроху ещё месяц… если не больше, выхаживать потребуется.
- Это ж, Павловна… это ж что надо в груди вместо сердца иметь…
-Значит, и так бывает, Надежда Ефимовна… Требовала Марина, чтоб принесли ей бланк-заявление – на отказ от ребёнка. Только ж муж у неё есть.
Марина?..
Заявление… отказ от ребёнка?
Снится, что ли…
Надежда Ефимовна согласилась:
- Анисимов никогда не позволит, – чтоб принцесса его дочку в роддоме оставила. – Вздохнула: – Почему так бывает, Павловна?.. Хорошему мужику – сплошь и рядом! – вот такое… счастье достаётся…
Не снится.
Только… неправда это.
Про то, что Маринка… – неправда.
А сердце вдруг забилось…
Вспомнилась безразличная Маришкина насмешка:
- Там не на что смотреть…
Андрей похолодел: только бы мать с батей не узнали… про Маринку…
Надо срочно увидеться с Мариной.
Она просто растерялась – оттого, что дочка раньше срока родилась… оттого, что девчушечка совсем крошечная…
Надо увидеть Маринку…
Рассказать ей про Алёшку Самохина, подземного электрослесаря… про то, как просто и тепло сказал Алёха:
- Всё обойдётся. На меня, мужики, посмотрите. А ведь меня маманя тоже до срока родила… Чего-то поторопился я: весу было – чуть больше килограмма… Обошлось же. И… с девчоночкой, с доченькой твоей, всё хорошо будет, Андрюха. Если я вот такой вымахал, то с девчонкой тем более всё хорошо будет: девчонки – они выносливее нас. Ты, Андрей Михайлович, тем временем имя дочке выбери. Чтоб – красивое и сильное.
Маринка услышит про Алёху – точно рассмеётся: разве ж можно поверить, что этот шахтёр-богатырь на свет появился такой крохой, что в отцовских ладонях засыпал…
… Лариса Вениаминовна радовалась: кажется, миновала беда…
Ну, как же не радоваться!..
Шахтёрка эта… которая так упорно стремилась стать невесткой Воеводиных, уехала на практику в свой... как там...то ли Верхнелуганский, то ли Белореченский…
А Игорёк одумался: Алёнушку Елисееву заметил… сравнил её со своей невестой.
И сравнение – явно не в пользу Саши Полухиной. Чего и следовало ожидать.
Игорь и Алёна каждый вечер встречаются.
Алёнка – умница.
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10
Часть 11 Часть 12 Часть 13 Часть 15 Часть 16
Навигация по каналу «Полевые цветы»