Обращаясь к истории своего народа, к “прошедшему, чтобы оно объяснило нам настоящее и намекнуло на будущее” (Белинский), А.С. Пушкин с особым вниманием относится к эпохам широких народных движений конца XVI – начала XVII веков, используя летописи для воссоздания “образа мыслей и языка” людей того времени и для правдивого изображения острой борьбы между боярством и народом. Стремясь “воскресить минувший век во всей его истине”, “одной из самых драматических эпох нашей истории”, поэт считал наиболее подходящей для разрешения этой задачи форму трагедии. Он так определял сущность трагедии: “Что развивается в трагедии? Какая цель ее? – Человек и народ. Судьба человеческая, судьба народная”.
Характерный образ монаха – Пимена изображен Пушкиным в трагедии “Борис Годунов”. Пимен в этой трагедии не историческое лицо: не было для него и прототипа среди летописцев XVII века. В лице Пимена автор с большим мастерством дал обобщенный образ монаха – летописца древней Руси. Таким он виделся поэту со страниц древних летописей, пленявших Пушкина “своею иноческой простотой и неизъяснимой прелестью”.
Ценнейшим качеством летописца поэт считает отношение к своему труду как к высокому гражданскому долгу, за который он несет ответственность:
Исполнил долг, завещанный от бога
Мне грешному.
Высокое достоинство видит Пушкин в том, что Пимен пишет свою летопись для народа:
Да ведают потомки православных
Земли родной минувшую судьбу.
Пушкин подчеркивает и такие важные качества летописи как ее правдивость (“правдивые сказания перепишет”), отсутствие непосредственно выраженных пристрастий ее автора, широту охвата жизненных явлений. Завещая Григорию продолжать его труд Пимен говорит:
Описывай не мудрствуя лукаво
Все то, чему свидетель в жизни будешь:
Войну и мир, управу государей …
Речь Пимена отличается в трагедии близостью к церковнославянскому языку. Летописец, по Пушкину, в своей летописи говорит не только о “трудах, славе и добре” царей, но и об их “грехах” и “темных деяниях”.
Сообщение Пимена о том, что он намерен закончить свою летопись сказанием об убиении Дмитрия вызывает такой отклик Григория:
Борис, Борис! Все пред тобой трепещет.
А между тем отшельник в темной келье
Здесь на тебя донос ужасный пишет.
И не уйдешь ты от суда мирского,
Как не уйдешь от божьего суда.
Таким образом, летопись в изображении Пушкина - это и история Руси, и голос народа, устами летописца изрекающего свой приговор над царями.
Несмотря на то, что реальные летописцы XVII века по своему характеру и как писатели -публицисты не были похожи на Пимена, от образа летописца хотя и идеализированного, и от всей картины нарисованный поэтом в Чудовом монастыре, веет подлинной русской стариной: “все так глубоко проникнуто русским духом, так глубоко верно исторической истине, - говорит Белинский, - как только мог это сделать лишь гений Пушкина – истинно национального русского поэта”.
