Сюжет этого случая из русской истории настолько увлекателен и непредсказуем, что мне захотелось представить его вам в виде наброска сценария к фильму в стиле Гая Ричи или Квентина Тарантино.
Читая, помните: ни слова не выдумано, всё происходило на самом деле.
Ограбление Московского купеческого общества взаимного кредита
Сцена первая.
20 марта 1906 года.
Вагон-ресторан первого класса поезда Вена-Цюрих.
Опрятно одетый молодой человек за одним из столиков ужинает. Под осуждающим взглядом вышколенных официантов он заказывает уже вторую бутылку дорогого коньяку. Осушив её очень быстро, юноша становится невменяемым, что-то громко кричит по-русски, падает на пол, из-за чего проводникам приходится нести его в купе. Успокоившийся было юноша выходит из оцепенения и сначала пытается выпрыгнуть из окна, а затем вступает в бой с превосходящими силами сотрудников поезда.
Утро 21 марта 1906 года. Вокзал Цюриха.
Карета скорой помощи принимает почти бездыханное тело вчерашнего дебошира. Его везут прямиком в клинику, где экстренно делают клизму и промывание желудка – опытные врачи мгновенно поставили диагноз «алкогольная интоксикация», и, учитывая возраст пациента, здраво рассудили, что напился он так по неопытности.
Пока молодой человек проходил процедуры, его вещи досмотрели и в одном из чемоданов обнаружили круглую сумму хрустящими русскими банкнотами. Руководство клиники посчитало нужным сообщить в полицию, поэтому юноша, едва придя в себя, отправляется в ближайшее отделение.
Отделение полиции, чуть позже в этот же день.
За столом сидят юноша, следователь и адвокат Тальберг, который свободно говорит по-русски. Юноша рассказывает о том, что его зовут Александр Беленцов, что родился он в городе Славянске в 1886 году, затем переехал в Москву, где учился на телеграфиста и вступил в кружок эсеров-максималистов, был членом боевой дружины. Деньги в его саквояже получены путем экспроприации из одного московского банка и предназначались на покупку оружия у одного человека в Ницце. Легально пересечь границу Беленцов не мог, поскольку с 1905 года находился под подпиской о невыезде, поэтому окольными путями достиг Вены, из нее в Швейцарию и вот уже в конце пути случилась такая беда.
Александр робко поинтересовался у Тальберга – а что же было тогда в вагоне? Почему он здесь? Адвокат рассказал ему все подробности вчерашнего инцидента, от чего Беленцов, высокий худой юноша, выглядящий младше своего возраста, весь сжался, и на лице его появилась гримаса отчаяния.
24 марта 1906 года.
Швейцарские власти известили об аресте Александра Беленцова русское правительство. Россия потребовала немедленной выдачи Беленцова, объявив его не политическим, а уголовным преступником.
Пресса мгновенно подхватила жареный эпизод, но больше ничего интересного о личности попавшегося преступника раскопать не удалось, разве что только он был довольно известным в Москве конькобежцем и неоднократно получал награды на этом поприще.
Москва, чуть позже. Конспиративная квартира максималистов.
Новости о проколе Беленцова быстро доходят до его товарищей, посему на тайном собрании они решают выслать в Цюрих троих проверенных людей для «расследования и ликвидации». По неписаным правилам максималистов нарушивший тайну и рассказавший о «бойцовском клубе» подлежал аннигиляции.
Цюрих, тюремная камера.
Беленцов, будучи в относительной безопасности в тюремной камере, пишет письмо в партию с просьбой «понять и простить», то есть, обставить дело, как политическое, а не уголовное, но письмо так и не доходит, поскольку перехвачено по пути бдительными агентами Российской империи. Даже если бы дошло – кодекс есть кодекс, политическое ли дело, уголовное – если под угрозой сдача актива кружка, то смертный приговор выносился заочно и незамедлительно.
Но за Беленцовым выехали не только его бывшие приятели. Русская охранка плотно взялась за максималистов, поэтому весь Цюрих кишел агентами, знавшими о неписаных правилах. Трое мстителей, пару месяцев потусовавшись в Цюрихе, уезжают ни с чем.
Переговоры о выдаче Беленцова длились долго. Цюрих хотел убедиться, что на Родине Беленцова преследуют не по политическим мотивам, ведь за политическое бегство депортация не светила. Но, как оказалось, уголовное дело, в котором замешан Александр, настолько крупное, что в июне он всё-таки поехал обратно.
Сцена 2 (ретроспективная)
7 марта 1906 года. Здание Московского купеческого общества взаимного кредита.
Рабочий день заканчивается, клерки стучат счётами, шуршат наличными, жандармы в количестве четырёх человек зевают и мечтают, как пойдут домой читать газеты.
В холл заходят двое молодых людей, направляются к кассе и неожиданно достают тускло блестящие маузеры. Почти сразу, пользуясь замешательством, в помещение врывается целая банда молодчиков (около 12 человек), одетых в одинаковые сероватые папахи и короткие пальто с каракулевыми воротниками, также доставая маузеры (ребята явно не лишены стиля), приказывая — «Ни с места во имя революции! Руки вверх!»
Все в шоке, и тут же со стороны чёрного хода подоспевают ещё трое стильных гангстеров. Жандармы оперативно разоружены и связаны, работники и последние посетители согнаны в один кабинет, телефонный провод перерезан — банк, слывший в народе неприступной крепостью, оказывается в полной власти грабителей.
Часть злоумышленников остаётся сторожить пленников, а шестеро из них ведут под дулом маузера директора банка, приказывая открыть дверь главной кладовой. Кассовая комната была оборудована стальной дверью и толстенными стенами, поэтому находившиеся там двое работников даже не слышали, что их грабят, и были очень удивлены.
Молодые люди, зайдя внутрь, быстро обрисовали им картинку и экпроприировали «для отстаивания прав народа» колоссальную сумму —5к рублей золотом и 870к рублей кредитными билетами, сложенными в пачки по 10к рублей каждая. Из похищенных денег до 400к рублей они сложили в принесённый с собой мешок, около 150к завернули в бумагу, а остальное разместили по своим карманам.
В кладовой также хранились ценные бумаги в общей сложности на 23 миллиона рублей, но главный налётчик только пнул пачку ногой, заявив, что «с ними канители много!».
Здание бандиты покинули небольшими группами и быстро растворились в толпе, так, что пока жандармы вызвали подмогу, их и след простыл.
Дело вызвало нешуточный резонанс, особенно, когда прояснилось, что ограбление — дело рук не профессиональных налётчиков (свидетели говорили, что между участниками была некая сумятица, несвойственная профи, у многих дрожали руки, да и вообще все члены группы были очень молоды и даже интеллигентны), а банды революционных «экспроприаторов».
В московской охранке уже знали, что в боевой группе эсеров-максималистов произошёл принципиальный раскол, итогом которого стало появление оппозиционной группы экспроприаторов, но кто в неё входил – пока было не известно.
И тут появляется Беленцов.
Сцена 3.
Поезд Варшава-Москва.
3 августа 1906 года.
Беленцова на вокзале принимает русский конвой под управлением штаб-ротмистра Макарова, состоящий из четырех опытных жандармских унтер-офицеров и пяти нижних чинов Омского пехотного полка. Обученность, число караула и безобидность этапируемого 20-летнего мальчишки расслабили Макарова, и ценного свидетеля решают везти, не дожидаясь специального арестантского вагона, в обычном вагоне второго класса, освобожденном от других пассажиров.
Пехотинцы посменно стояли с винтовками на площадках вагона с обеих сторон, у дверей, а сами двери были заперты на ключ, находившийся у одного из унтеров.
Ничто не предвещало беды до 228 километра…..
Продолжение – в следующем эпизоде. Завтра в это же время вас ждут: расстрел десяти городовых за один час, неожиданные бегства и заслуженные наказания.
Автор - Жанна Канаева, читайте другие статьи автора по тегу #канаевакат
