Начало этой истории можно прочесть здесь:
Вообще этот цикл потому и называется "Вопрос без ответа", что отвечать на заданные в статьях вопросы я не планировал. Но в этот раз сделаю исключение и поделюсь своей собственной версией, как в действительности могли развиваться события 1015 года, когда погибли святые братья Борис и Глеб.
Сразу предупрежу, речь идёт всего лишь о предположении, не имеющем фактологического обоснования. Я только постарался ответить на все вопросы, которые поднял в предыдущей части этой статьи, так, чтобы сложилась непротиворечивая картина. Итак, поехали!
Для начала разберёмся с третьим убитым братом. Почему Святослава не канонизировали? И почему летописец, столь подробно описывающий убийство Бориса и Глеба, о его гибели упоминает кратко - убили, да и всё? Объяснение напрашивается само собой - летописец просто не знал подробностей этого преступления, поскольку никак не был связан ни с его исполнителем, ни с заказчиком. А не канонизировали Святослава потому, что не имело смысла прикрывать истинного организатора этого убийства. То есть третий брат действительно пал от руки Святополка. Вот только это не было спланированным убийством.
Святослав княжил в одном из старейших княжеств - древлянском. До этого князем древлян являлся Олег Святославич - старший брат Владимира Святого и второй по старшинству из братьев после великого князя киевского Ярополка. Это наводит на мысль, что и сам Святослав, скорее всего, был одним из самых старших сыновей крестителя Руси, раз ему досталось такое почётное княжество. То есть он вполне мог оспорить престол у Святополка.
Согласно местной легенде произошло вовсе не холоднокровное убийство. Братья сошлись в бою у современного города Сколе Львовской области. Но силы оказались неравны, и Святополк победил. В бою пал сам древлянский князь и его сыновья. Причём сыновей этих, якобы, имелось в наличии аж семеро, что косвенно подтверждает старшинство Святослава - значит, князь уже был далеко не молоденьким.
Но откуда у Святополка, встретившего известие о смерти отца на тюремных нарах, могло взяться войско, превышающее численностью древлянскую дружину? Предположим, что летописец не соврал, и Борис действительно признал права Святополка на престол. Тогда наиболее логичным последующим поступком обоих братьев просто-таки напрашивается союз между ними. Святополк от этого получает отцовскую дружину, возглавляемую опытным полководцем, проверенным в походах на печенегов. Борис же становится первым человеком (и, по сути, фактическим правителем) рядом со вчерашним изгоем, прикрывающим его своими безупречными правами на престол.
Ведь Святополк, если верить всё той же Повести временных лет, на самом деле доводился Владимиру не сыном, а племянником. Настоящий, биологический отец "окаянного" князя - Ярополк Святославич, старший брат и предшественник Крестителя Руси на престоле. Убив брата, Владимир взял в свой гарем его жену, на тот момент уже беременную от первого мужа. А это значит, что престол принадлежал Святополку не как старшему из 12 сыновей Крестителя, а как старшему в роду вообще. Причём, что по европейским законам (от отца к сыну), что по русским (от брата к брату).
Теперь ответим на вопрос, что же делал под Смоленском Глеб и как он оказался в насаде? Разумеется, Смоленск совсем не по дороге, если скакать из Мурома в Киев на коне. Но если мысленно провести прямую от Киева до Новгорода... то вот вам и Смоленск. Возможно, Ярослав вслед за Святославом решил попытать счастье в борьбе за Киевский престол, а может наоборот, Святополку по наследству достался несостоявшийся при отце поход на брата-сепаратиста. Как бы там ни было, логично, что Глеб в этой войне принял сторону единоутробного брата Бориса.
Речной транспорт - очень медленный, но им удобнее всего перевозить солдат и военное снаряжение. Видимо под Смоленском Глеб ожидал братьев, чтобы присоединиться к походу на Новгород. А значит, его требовалось оперативно вывести из игры, дабы не наткнуться на объединённые силы сразу троих сыновей Владимира.
Итак, кучка упомянутых в летописи перепуганных спутников Глеба испарилась, и в реальности мы видим муромского князя на насаде в окружение верных дружинников. Группой головорезов их не запугаешь. Остаётся что? Подкуп. И вот теперь-то становится понятно, зачем в этом убийстве позарез, извините за каламбур, понадобился повар Глеба. Ну а кто ещё сможет подойти к князю с ножом, не вызывая подозрения?
Ну а дальше всё происходило так, как описано в "Пряди об Эймунде". Ярослав намекнул варяжскому наёмнику, что не станет сильно убиваться о Борисе, и тот понял всё правильно. Святополк в расчёт не принимался. Возможно, он и вовсе оставался в Киеве, заниматься хозяйственными вопросами. Именно Борису отец доверил свою дружину, на нём всё и держалось. Потеряв брата, Святополк быстро проиграл. Ну а в летописи Борис не доехал до Киева только по одной причине - в рассказ, что его убивали во дворце, поверить крайне сложно. Пришлось придумать схожий антураж - полевой шатёр рефлексирующего непонятно по какому поводу князя.
Ну и активность остальных Рюриковичей после гибели Святополка, Бориса и Глеба тоже объяснима. Глупо ждать, кто станет следующим. Только никакого безумного маньяка, как пишет Повесть временных лет, не было. Ярослав шёл от убийства к убийству в силу вполне логичных обстоятельств. Вот так вполне мог выглядеть реальный ход событий тех далёких лет. А уж как оно было на самом деле - этого мы никогда не узнаем.
Читайте в этом цикле:
