Предыдущая часть:
И вот близится дата трагедии. Немцы предпринимают грандиозную операцию «Ганнибал» по вывозу морем из отрезанной от рейха Восточной Пруссии (вернее, той ее крошечной части, что оставалась в руках вермахта) гражданских беженцев и остатков войск, всего около 2 миллионов человек. После 4-х лет простоя «Вильгельм Густлофф» опять готовится выйти в штормовую зимнюю Балтику. 22 января корабль встает под погрузку.
Сначала она идет организованно: все-таки Ordnung, хоть и 45-ый год на дворе. На борт судна поднимаются те самые курсанты-подводники, домом которых корабль был несколько лет, затем женский вспомогательный персонал частей ПВО [Марине Флакхельфериннен]. Следом корабль принимает около тысячи раненых, превысив довоенную норму загрузки примерно втрое, но при этом на причале толпятся еще тысячи и тысячи гражданских беженцев. И вот, махнув рукой на Ordnung, капитан корабля Фридрих Петерсен (забегая вперед, скажем, что на мостике «Густлоффа» в ту роковую ночь стояли аж четыре капитана трое гражданских, и один от Кригсмарине) дает команду пускать на борт всех подряд.
Разумеется, никаких списков никто не ведет, а к концу погрузки 30 января пассажиров уже и считать перестали. Поэтому количество людей на борту лайнера можно прикинуть только очень приблизительно, причем вопрос их количества и состава является весьма чувствительным и политизированным.
Всезнающая Википедия насчитывает на борту 10 с половиной тысяч человек, российский исследователь М.Э. Морозов - на четыре тысячи меньше. При том, что количество подводников, членов экипажа корабля, включая неких «хорватских добровольцев», зенитчиц и раненых известно абсолютно точно, разночтения касаются, разумеется, только количества никем толком не считанных беженцев на борту.
И вот в полдень «Густлофф» 30 января покидает Готенхафен, направляясь на основную территорию рейха. Важно отметить, что идет он в сопровождении эскорта боевых кораблей катера - торпедолова TF-19 и небольшого трофейного миноносца «Лёве», что, наряду с камуфляжем и зенитными орудиями на палубе лайнера ставит жирную точку в вопросе о том, было ли судно законной военной целью. Еще раз забегая вперед, скажем, что одна из этих зениток, призванных защитить пассажиров от смерти с воздуха, в итоге, сорвавшись с креплений, у̅била не один десяток человек, раздавив спасательную шлюпку.
Дальнейшая судьба «Густлоффа» известна буквально по минутам:
13:00 четверо капитанов спорят о курсе, скорости и противолодочном зигзаге. Памятуя о неважных машинах корабля, недостатке солярки для дизелей и минных полях, решают идти прямым курсом с максимальной скоростью;
18:00 принята радиограмма о неких немецких тральщиках, идущих навстречу. Зимний день на Балтике короток, и, во избежание столкновения в темноте, «Густлофф» включает ходовые огни;
19:30 огни тушат, но уже поздно: советская подлодка С-13 под командованием Александра Ивановича Маринеско заметила жирную добычу. Командир командует «полный вперед». Пара часов требуется С-13, чтобы обогнать лайнер и занять позицию со стороны берега, прячась в его тени;
21:04 С-13 производит первый торпедный выстрел. Подобно своим коллегам из Кригсмарине, Маринеско предпочитает атаковать из надводного положения, точнее, из «позиционного» - это когда корпус ПЛ скрыт под водой, а над поверхностью возвышается только рубка. По рассказам боцмана С-13 Алексея Волкова, все 4 торпеды, предназначенные «Густлоффу», он подписал: «За Родину», «За советский народ», «За Ленинград». Они достигли цели, тогда как четвертая застряла в ТА. По иронии судьбы, она несла надпись «За Сталина»;
21:16 - 22:20 агония корабля с момента попадания первой торпеды. Избавим читателей от описания душе̅раздирающих подробностей гибе̅ли людей в задраенных отсеках, у̅битых торпедными взрывами, задавленных насме̅рть в панике, утонувших в ледяной Балтике, разрубле̅нных в воде винтами немецких кораблей, «Лёве» и крейсера «Хиппер», пытавшихся вести спасательную операцию. Приведем только один эпизод из воспоминаний Гейнца Шёна, выжившего офицера «Густлоффа»: «Дети, на которых надели спасательные жилеты, переворачивались вниз головой, и над водой выдавались только их беспомощно дрыгающиеся ноги», и опустим над этой сценой занавес милосердия.
Понятно, что трагедия такого масштаба не могла оставить равнодушными пропагандистов обеих сторон, и не вызвать к жизни яростные споры, которые продолжаются и по сей день. Об этом поговорим во второй части цикла, пока что осмелимся порекомендовать к прочтению книгу Нобелевского лауреата за 1999 год (в прошлом веке «Нобелевку» по литературе давали еще за достижения в области художественного слова, а не в каких-то других) Гюнтера Грасса «Траектория краба», посвященную истории «Вильгельма Густлоффа». Вещь отдельной книгой у нас не издавалась, доступна в бумажной версии на страницах журнала «Иностранная литература» за 2002 год, октябрьский номер, и в электронной на просторах рунета.. Кстати, именно у Грасса автор этих строк почерпнул столь им любимые нумерологические совпадения:
корабль затонул 30.1.1945 ровно в пятидесятый день рождения «мученика» Вильгельма Густлоффа, швейцарского наци, именем которого был назван;
ровно этот же день, только 12 лет назад, стал рейхсканцлером Германии Адольф Гитлер, именем которого корабль чуть было не был назван. Продолжение следует.
