…Остановка в Мильково. Наконец можно выйти и размять затёкшие ноги, впустить в грудь свежего воздуха, ободрить прохладным ветерком голову, заплывшую от тряски и мельканий придорожных веток. Почти семичасовая дорога в «шашиге» просто по капле выпила мои силы..
Встаю в очередь в банкомат – давно забытое, возвращающие память о городе чувство.
-Здравствуйте! – обращается ко мне человек спереди, выдёргивая моё внимание из какой-то полудрёмы.
Здравствуйте? В камчатском Мильково? В очереди в Сбербанк? Это была приятная женщина, которая приветливо улыбалась. И улыбалась именно мне.
- Здравствуйте, сосед! - Вновь обратилась она ко мне
- Здравствуйте…, - растерянно промямлил я, перелистывая мысленно десятки тысяч картинок в секунду, но так и не находя сходства.
- Мы с Вами летели вместе, - совсем уж по-дружески объяснила незнакомка.
Точно! Боинг-777, её место у окна, сразу после взлёта она закрывает створки иллюминаторов и… Мои надежды насладиться картинами проплывающих снизу ландшафтов оказываются за железным занавесом. Ярославль, излучина Волги, Ямал, Обская губа, Енисей, Лена, Становой хребет – всё пришлось наблюдать в игрушечном мониторе на спинке переднего кресла. Какая могла быть экскурсия с высоты в 33 тысячи футов! Восьмичасовая… При заходе на посадку иллюминаторы открылись, далеко внизу за рябью Охотского моря очертились хребты Камчатки, потом низкая облачность, над которой небоскрёбом стоял вулкан.
- Ключевская… - вырвалось у меня
- Нет, это – Корякский. Сейчас Авачинский покажется, – сказала соседка, – Это – домашние вулканы, их с Елизово видно…
Потом она отвернулась, откинула голову и прикрыла рукой глаза…
Да, вулканы – это то, чем встречает тебя Камчатка, то, с чем мечтаешь встретиться, прилетая сюда. 700 вулканов! 70 действующих! Три извергаются прямо сейчас! Горы, построившие сами себя, из жидких недр вознёсшиеся в небо. Да как вознеслись! Выше всех азиатских вершин России! Почти пять километров над уровнем моря.
Нас встретила семейная пара: Елена и Оливер. Удивительные люди. С двумя сыновьями дошкольного возраста они объехали 5 лет назад все страны Тихоокеанского огненного кольца. На велосипедах. 28 стран и почти все известные вулканы. Позже я спросил Оливера: «А всё же, если выбрать из всех этих уникальных мест одно, то, что сильнее трогает сердце?». «Камчатка», - без раздумий ответил он.
Когда-то, попав сюда впервые, он как муха, влип в паутину камчатских вулканов. И как это бывает, чем больше двигаешься, тем сильнее влипаешь. В паутину любви к этому краю, хотя может быть, и не только к нему)). Нам повезло оказаться экскурсантами у этих людей, не только со знанием дела, с любовью рассказывавшим нам о новом мире и его обитателях.
А мир оказался действительно новым, расслаивающимся на множество мирочков.
Представьте: лиственничный бор с брусничным ковром, ягоды которого краснеют на … сером пепле вместо беломошника, или заячьи следы на красно-чёрном шлаковом лугу, или на розовом леднике иссиня-чёрный ворон с огромным горбатым клювом. Даже песок на «камчатских мальдивах» - Халактырском пляже, чёрный и тоже иссиня.
А туманные миры? Наползающие то с Авачинской бухты (одной из крупнейших на планете!), то спускающиеся с вулканических склонов. А миры кратеров? Украшенные кальдерами с озёрами непередаваемых цветов, придыхающие со свистом через ядовито-жёлтые фумаролы, осыпающие туристов то пеплом, то шлаком, то камушками.
Отдельный мир – мир аборигенов Камчатки, например коряков. Мы побывали в этнографическом музее посёлка Эссо, где я просто был поражён явлением корякской избы. Деревянная «землянка-пепелац» кажется только и ждёт команды «Земля – прощай!». Просто над обычным вроде срубом в круговую торчат брёвна с поперечинами – ну, если не крылья, то точно параболическая антенна! А зимний вход в неё – с крыши через лаз да вниз по бревну-лестнице, что зовётся «гийигий». А внутри просто мир Сальвадора Дали! Квадратной формы очаг окружён топчанами из гигантских китовых позвонков, китовые рёбра подпирают двери, деревянные лежанки устланы шкурами диковинных зверей: голубые песцы, палевые росомахи, песчаные волки, пятнистые рыси, тут и нерпичий «мутон» и медвежья «ангорка». Одежда из рыбьей (уф, хоть не из лягушачьей!) кожи, орудия и оружие из кремня и рога, шаманские атрибуты и обереги, связанные из вещей давно умерших предков, каждого из которых помнят по имени и роду занятий. Очень экзотические музыкальные инструменты и инструменты для вызывания огня. Ну, и, конечно, сюрреализм в стиле Дали был бы неполным без Усов. Китовых усов, которыми увешаны стены. Про фирменные корякские блюда и напитки и снадобья, пробуждающие к жизни, расскажу в следующий раз – надо нам с Вами к этому морально подготовиться.
Джетлаг. «В Петропавловске-Камчатском полночь», - выражение, отзывающееся сигналами точного времени у каждого, рождённого в Советском Союзе, стало не просто нарицательным. Оно идеально характеризует состояние пребывания на полуострове. Полночь – это когда чувствуешь, что ещё можно бы что-нибудь важное поделать, но голова настолько ватная, что лучше бы уже пойти поспать. Так вот: в Петропавловске ВСЕГДА ПОЛНОЧЬ! Мы разговаривали с Деканбаем, водителем, приехавшим на лето из Киргизии. «Нет. Никак не перестроюсь. Всё равно днём надо поспать. Поставлю в обед автобус на стоянку и пока часик не посплю – сам не свой». Вот и у меня всю поездку был деканбаевский синдром, или, как его называют, джетлаг).
«Торого! Плин…». Камчатка – по большому счёту остров. Соединяющая её с материком на далёком севере суша, в основном представлена «жижей», промерзающей зимой. Я узнал, что на Камчатке бывают: «асфальт», «дорога», «зимник». По асфальту ездят все, по дороге джипы и вахтовки, а по зимникам – коряки, эвенки и работники нефте-газо-добывающей отрасли.
В центральной, межгорной, части Камчатки есть сельское хозяйство – сам видел рулоны сена на лугах и коров! Но молоко всё равно дешевле 100 руб. за литр не купить, и морковка – 200 руб. за килограмм, про яблоки с помидорами – и разговору нет. Всё потому, что бензин дорогой – его с материка ведь везут.
А вот рыбы здесь много, поэтому, например, горбушу можно на рынке за 100 руб./кило купить. Но это речную, от икры выпотрошенную. А вот морская, да с икрой опять дорогая, как и сама икра – до 6 тысяч чавычинская! Но зато свежая и лучшего качества. Как и все здешние товары. Пирожки – за 120, так ведь в рот не вмещаются, крупней их только бурятские чебуреки. За катерную прогулку – 10 тыс., но зато с крабами в меню и рыбой свежепойманной, и с рыбалкой, и с купанием в океане, и с наблюдением касаток и китов. А за вертолётную экскурсию (за 45), наверное, и медведя погладить дадут - мы не пробовали.
Кстати, медведей действительно великое множество: следы их и по речным берегам, и по шлаковым полям встречаются, чем не мало волнуют туристов. Местные любят пощекотать нервишки медвежьими историями, хотя прекрасно знают: медведь слишком умный хищник, чтоб просто так на встречу с человеком нарываться. Мы, например, за все десять дней видели только медвежонка с обочины сиганувшего.
Подытожим тему – за удовольствие надо платить, а камчатское удовольствие дорогое. Но поверьте, оно того стоит! СтОит годами откладывать с зарплаты, чтоб поесть потом ложками икру, отмокнуть в паратункинских бассейнах, увидеть златохохлых «камчатских пингвинов» - топорков, нюхнуть серы у кратера, или зачерпнуть пригоршню халактырского песка. Чтоб, встречая рано утром над океаном солнышко, сказать в телефон: «Тихоокеанский тебе привет, любимая! Спокойной ночи!».
