«Интоксикация нарастает»: экономист Наталья Зубаревич о том, что происходит сейчас в российской экономике

Профессор кафедры экономической и социальной географии России географического факультета МГУ Наталья Зубаревич дала очередное интервью Ольге Журавлевой для программы «Особое мнение», которая выходит на Youtube-канале «Живой Гвоздь». Эксперт рассказала о том, что происходит в российской экономике: о промышленности, инфляции и дефляции, льготной ипотеке, санкциях и эмоциональности россиян. Краткий пересказ – в нашем материале. О показателях экономики спустя четыре месяца санкций Если говорить о промышленности, то в мае мы потеряли почти 2% по сравнению с тем же периодом прошлого года. Что происходит сейчас? Самый тяжелый спад в добывающих отраслях был в апреле, потом они начали выкарабкиваться. В мае показатели вышли в плюс, первое «дно» российская добывающая промышленность прошла в апреле. Нефтяная отрасль начала приспосабливаться и искать другие рынки сбыта, по газу все еще показатели в минусе, по углю час «Х» наступит к августу, когда будут закрыты европейские рынки, а это – 50 млн тонн экспорта угля. Если брать помесячную динамику, она будет еще более показательна. В добывающей промышленности самым тяжелым выдался апрель с показателем -12%, хотя в мае было уже +8%. Индикатор розничной торговли показывает цифру -10% в реальном выражении с учетом инфляции. А если мы будем смотреть непродовольственную продукцию, то тут уже -17%. Народ затих, народ залег. Ажиотаж прошел, цены поднялись, покупки машин, бытовой техники, одежды, обуви упали. Причина этого – сочетание: а) выросших цен; б) ухудшившегося ассортимента. Потребитель простой, когда ему что-то не нравится, делает паузу, а потом думает: «Ну а что теперь делать-то?» И покупает то, что дают. Поэтому, видимо, будет отложенный спрос. Но -17% – это очень серьезная цифра. Далее – общепит показывает -6%, но другие платные услуги – какой-никакой маленький рост. Правда, базовую часть этих услуг составляют вовсе не химчистки, не парикмахерские, не косметические услуги и так далее, а ЖКУ и общественный транспорт. Напомню вам, что каждый год у нас происходит повышение цен именно на эти услуги – поэтому там небольшой плюс. Об ипотеке Здесь показатели просто шикарные. Можете ли вы себе представить, что за январь-май этого года ввод жилья в эксплуатацию в России вырос на 55%, то есть в полтора раза. Объяснение следующее – летом 2020 года вводится льготная ипотека, люди бегут брать ипотечные кредиты; застройщик увидел, как ползут вверх ипотечные кредиты, и сделал сразу два дела – поднял стоимость квадратного метра, а потом начал дополнительно строить, видя рост ипотечного кредитования. Поэтому мы сейчас видим эхо половины 2020 года – дом ведь за пару месяцев не строится. Но теперь посмотрим вперед – когда банковская ставка стала 20%, а ипотечные кредиты 20 с лишним процентов, ипотека рухнула в пять раз. К концу июня, когда стало известно о снижении ставки, и льготная ставка по ипотеке стала 7%, начался мощный рост запроса на ипотечные кредиты. За последний месяц они выросли на 70%, но не забывайте, что перед этим они упали в пять раз. Если ипотека продолжит идти в рост, то девелоперы будут строить, но никто не понимает, до какой планки поднимется спрос – денег-то у населения стало меньше. Что делают мудрые девелоперы, которых каждый кризис бьет по голове? Если у тебя дом высокой степени готовности, быстро достраивай и продавай, потому что омертвевший объект тебе не нужен, а если у тебя котлован – не спеши, посмотри на рынок месяц-другой, и дальше принимай решение. И сейчас стройки, которые находятся в низкой стадии, на время заморожены те, в которые уже вложены деньги, лихорадочно доводятся до конца, чтобы побыстрее продать. Об увеличении региональных бюджетов Еще одна шикарная новость: доходы бюджетов субъектов федерации за январь-май выросли на 27% – показатель находится в плюсе даже с учетом инфляции в 17%. Если мы с вами берем базовый налог на доходы физических лиц, то он составил +13% – негусто, инфляцию не переплюнул. А вот поступления налога на прибыль выросли на 52%. Как так получилось? Этот налог платится авансом. Какая прибыль у тебя была в прошлом квартале – столько тебе насчитали на следующий квартал. Первый квартал январь-февраль для регионов-экспортеров был прекрасен – все было шикарно, но и на следующий квартал начислили. До 24 февраля была такая система: ты бизнес, заплатил аванс, но если ты переплатил, бюджет должен тебе вернуть излишки. Теперь в Государственной думе по инициативе Минфина принимается закон, что если вы переплатили налог, вам его не будут возвращать, а зачтут за следующий период. То есть оборотные средства предприятия замораживаются наперед как платежи в бюджет. С корректировкой на глобальные цены мы проседаем в объемах экспорта, но в деньгах не теряем. Так было до тех пор, пока не упал курс. Сейчас для экспортеров он дико невыгодный: логистика подорожала, возить надо в другие места, а в рублях вы получаете гораздо меньше. Поэтому той прибыльности к концу года не будет точно. Что произойдет с бюджетами? Мой ответ – ничего страшного. Федеральная власть зарезервировала дополнительный триллион, и регионам помогут. Поэтому то изобилие, о котором я рассказывала, окажется иллюзорным, если мы будем рассматривать год целиком. Сейчас степень вертикализации, которая росла год от года, достигает просто невиданных высот. Смотрите, сейчас дотации от федерального бюджета пошли вниз, субвенции – вниз, но выросли субсидии. Что будут делать регионы на полученные деньги? То, что им сказали. Субсидии выделяют все министерства на четко обозначенные цели – на дорожное строительство, на благоустройство сельских населенных пунктов и т. д. И каждый регион должен их софинансировать. Субъекты не свободны в выборе цели. Все субсидии расписаны сверху. Федеральное министерство финансов говорит, что будет сокращение расходов по трем категориям: на дорожное строительство на 1,6 трлн рублей за три года – по 500 млрд за год, на науку и новые технологии, и на некоторые отрасли, связанные с обороной. То есть на федеральные дороги подожмут, а регионам на местные дороги добавят. О дефляции Четыре недели в российской экономике была дефляция. Сейчас она затормозилась. Некоторый вклад внесло сезонное удешевление овощей, упали цены на бензин и металлы, потому что внутри страны переизбыток, а вывозить тяжело из-за проблем в логистике и состояния нынешнего курса рубль-доллар. О мобилизационной экономике Риски нарастают для нормального кризиса, но не надо сразу накрываться тазом, по нему стучать и говорить, что послезавтра будет мобилизационная экономика. Вы знаете: чем быстрее ее введут, тем быстрее рухнет экономика вообще, и наверху это многие понимают. Потому что мобилизационная экономика – это план, это жесткие сроки, это ноль балансировки, а сейчас самое главное – альтернативные поставщики, альтернативные рынки сбыта. Там бегать надо, а не стоять строем и отдавать честь начальству. Как санкции скажутся на жизни россиян? Самый сильный удар придется по индустриальным городам, где будут проблемы с комплектующими, оборудованием, экспортом и т. д. По крупнейшим городам мы вообще не понимаем, что будет с базовыми функциями, с сервисом, потому что это самая трудоемкая отрасль, куча людей заняты. Как упадут доходы населения? Как сократится спрос на услуги? Никто пока не знает. Периферия как жила «с земли», так и будет жить, она откровенно бедна, и там люди просто станут получать еще меньше, а образ жизни мало изменится. Республики Кавказа не пропадут, потому что это высокодотационные регионы. С этими доходами ничего не произойдет, другое дело, что у людей сократится возможность зарабатывать в теневом секторе. Есть правило: когда падают доходы у всех, у занятых в теневом секторе они падают сильнее. Три черты развития экономики в санкционный кризис: падение валового продукта, рост теневой занятости, опережающее падение доходов. Есть базовые тенденции, мы их миновать не сможем, но тем не менее государство принимает разумные меры, чтобы поддержать низкодоходные группы населения, которые не отразятся на большей части населения – им придется выкарабкиваться самостоятельно. О санкциях и долгосрочном планировании Санкции не срабатывают быстро, тем более что часть из них имеет отложенный характер: нефть можем продавать до осени, до декабря включительно нефтепродукты, до августа уголь. Санкции – это яд, который проникает в организм постепенно. Помните о том, что идет интоксикация экономики, и этот процесс нарастает. В России всегда было сложно планировать – сто раз может все поменяться. Нам бы день простоять да ночь продержаться. Степень неопределенности чудовищная, как в частной жизни, так и в бизнесе. Знаете, в чем это будет проявляться? Инвестиции будут сокращаться, делать инвестпроекты сможет только родной бюджет и государство, а бизнес будет только гадать – отобьет он эти инвестиции или нет. Кроме того, многие россияне вообще ничего не планируют, а те, кто планируют – ужасно разочарованы. О том, как выглядит рынок труда Производительность труда считается из того, сколько экономика «нарожала» и сколько в ней занято людей. В России экономика достаточно простого труда. Чтобы у него была высокая производительность, у вас должна быть высокомеханизированная экономика. Сходите на российскую стройку – там одни муравьи-гастарбайтеры. Наша система так сложилась в 90-е годы. В ней кризисы проходят не через увольнения, а через снижение заработка всех – вас сажают на тариф. В одном из городов центральной России на одном из предприятий, когда встала проблема с комплектующими, собрали людей и сказали им: ну что, ребята, сажаем вас на тариф. Вы согласны? И российский народ сказал, что он согласен. Потому что увольнение – это чудовищная неопределенность, тебе надо что-то искать, какие-то альтернативы. Три фактора, которые сформировали дизайн российского рынка труда: бизнесу все равно, как экономить – или увольнять, или снижать зарплату. Но когда вы увольняете, то могут быть проблемы с прокуратурой. Второе: люди работают, безработица не растет, протестов нет. И третье: наше родное население, которое думает: «Ну я же работаю, сейчас такие времена тяжелые, но потом-то это выправится, а у меня работа-то есть, а сейчас еще картошка и дача». И когда сходятся все эти три фактора, вы получаете дизайн российского рынка труда. Кроме того, работников на предприятиях не хватает. Потому что соотношение зарплаты и обязательств людей не устраивает. В России в ближайшие 10 лет население в возрасте от 20 до 40 лет сократится на 6,5 млн человек. Это самые работоспособные, потому что сейчас демографическая яма 90-х вышла на рынок труда. Вместо заключения В нашей экономике все сложно. Нужно помнить, что ничто никогда не обваливается сразу, поэтому надо спокойно и взвешенно смотреть на ситуацию. Не надо ни панических воплей, ни криков «Ура». Будем наблюдать.