Современник наш отличается от предков — причём, не слишком далёких, — речь о нескольких поколениях, — когнитивными механизмами. В частности, способностью поверить в любую глупость, если в пользу оной будут приведены убедительные доказательства. Это — интересная особенность. Нельзя сказать, что объективно вредная, ибо и предок не был подарком, — верил во что попало, если авторитетным казался источник информации. Но интересная и имеющая последствия.
Интересна же она бросающимся в глаза противоречием: почему же «глупость», если доказательства есть, и они убедительны? Доказанное принято считать истиной, а уж глупо она выглядит или умно — вопрос субъективной оценки. На самом же деле, однако, противоречия нет. Так как «убедительность» — тоже субъективный критерий. Доказательства теорем, — как и теорий в естественных науках, — например, данным качеством не обладают, поскольку оценка их производится в соответствии с формализованной процедурой. Утверждение либо доказано, либо нет. Причём, доказано только тому, кто процедурой владеет. Доказательство гипотезы Пуанкаре (как и содержание гипотезы), приведённое Перельманом, в полной мере понятно примерно тысяче человек на планете. Для прочих же оно не существует.
О чём речь? О том, что доказательства могут быть приведены только людям, которые способны их проверить и имеют такое намерение. Это же очевидно. Остальной аудитории можно лишь сообщить, что доказательства есть, и некто, — допустим, Перельман, — за это поручился. Плюс, если речь о публике способной к критическому мышлению, придётся ещё и перечислить тех, кто, кроме зуба, готов поручиться за самого Перельмана. Допустим, это Нобелевский комитет. А значит, как и в прошлом, познание нового происходит путём принятия на веру информации исходящей из авторитетного источника.
Ну, правда. Кем, скажем, проверялись математические и астрономические доказательства Фоменко и Носовского? Нельзя сказать, что вообще ни кем, но среди сторонников «Новой Хронологии» нет ни одного человека, которому хотя бы пришла в голову мысль о необходимости проверки приводимых в книге доказательств. То же касается и фактов, на основании которых строятся неопровержимые логические выводы. Среди тех же, кто хотя бы 1% утверждений проверял, — хотя бы в форме переучёта римских императоров для сравнения продолжительностей их правлений с германскими, — нет сторонников «Новой Хронологии». И это доказуемо.
Более того, это — предсказуемо. И ещё более, — это логично. Зачем проверять убедительное и кем-то уже доказанное? Если разумно поверить в наличие доказательств у Перельмана, то почему же не верить в наличие таковых у Фоменко — такого же математика (хоть и менее одарённого)?.. Ну… Разница, всё-таки, есть. За Перельмана поручились уважаемые люди из числа избранных, — кому доступна проверка. В случае же Фоменко уважаемые люди поручились лишь за то, что теперь не сядут с автором на одном аэродроме… Однако, всё это снова сводит вопрос к доверию к авторитетам. Кем это «уважаемые люди», собственно, уважаемы? И стоит ли доверять им больше, чем автору?
...То есть, современный человек лишь обманывает себя, полагая, что выносит суждения на основании логики и доказательств. Это чужие доказательства и логика, которые он проверить не может и не пытается, за отсутствием самой мысли о необходимости проверки. В наиболее же тяжёлых случаях он даже может считать, что проверка является чьей-то, а исключительно его личной ответственностью. То есть, что «факты» должен проверить и опровергнуть кто-то другой. Почему, например, ни один еврей не вышел на работу во Всемирный Торговый Центр 11 сентября?
Но, кстати, зачем обманывает? Разница с принятыми в прошлом механизмами распространения информации заключается в том, что теперь принято авторитеты выбирать самостоятельно. Симулякр доказательств необходим для обоснования решения — всегда мотивированного только эмоционально — признать некий источник «авторитетным».
...На том месте необходимо подчеркнуть самый важный момент. Всё вышеуказанное в полной мере относится ко всем людям. Не исключая и тех, кто доказательства Перельмана способны проверить лично. Их преимущества действительны лишь в области применения высшей математики. В прочих же случаях, и они абсолютно не критично принимают на веру суждения, кажущиеся «авторитетными». Практической возможностью проверять основную массу (около 100%) входящей информации, чтобы составить собственное мнение, не располагает ни один человек по определению.
Это проблема? Нет. Если, как в случае с гипотезой Пуанкаре, принимать на веру, что доказательство найдено, если оно проверено специалистами. Автор — лицо заинтересованное, ему веры не может быть ни в едином слове заведомо. Но другие математики не просто компетентные, но и не заинтересованные арбитры. Или, как минимум, они-то заинтересованы меньше и в разном. И, в конце концов, представляется менее вероятным, что лгут или заблуждаются несколько человек, нежели, что соврал один… Нет. Можно найти в этой логике уязвимости и не согласиться с ней, но — тогда-то однозначно требуется дотошная, — до запятой, — личная проверка. Ибо возможная заинтересованность критиков ни разу не ставит под сомнение факт заинтересованности автора.
...Вот. В этом вся соль. Доказательства приводимые тому, что не может или не захочет их проверять, — очевидный признак умышленного обмана. И ценность доказательств нулевая: проверить, в общем случае, нельзя, — в них можно только верить. Но последнее не значит, что проверке не поддаются выводы. Если из них следует наличие мирового заговора, начинать следует с анализа вероятности его существования — в таких-то временных рамках, с такой-то целью. Если же удалось найти ответы на данные вопросы и в реальности заговора убедиться, следовательно, теория ложна. Q.E.D.
Ну, это очевидно. Раз уж вы даже в мировой заговор смогли поверить, ваши суждения…
