На днях один из центральных каналов французского телевидения показал документальный фильм, посвященный ситуации в Евросоюзе накануне того-самого-события. В фильм, помимо прочего, вошло много материала о дипломатических усилиях президента Макрона, включающих знаменитую встречу за десятиметровым столом, а также последний перед событиями телефонный разговор, который произошел 20 февраля.
На Youtube-канале журналистов Богдана Бакалейко и Дениса Катаева приведена частичная расшифровка этого разговора. Если есть желание, посмотрите. Для нас с вами для характеристики этого персонажа там ничего особо нового нет, но французов диалог просто поразил, особенно если слушать его постфактум, из нашего сегодня. Откровенная ложь, хамство, некомпетентность, угрожающая интонация, подчеркнутая безаппеляционность и нежелание хотя бы принять аргументы собеседника – и все это в противовес предельно корректному и предельно четкому обозначению норм международного права и реальных предложений по многостороннему урегулированию ситуации.
В комментарии к статье «Агрессия как проявление беспомощности» читатель поднял очень важный вопрос – а что, собственно, является этой самой силой, которая и противостоит беспомощности, слабости, неумению справляться с предложенными судьбой обстоятельствами? Как-то я уже писала о том, что сила – это ответственность, и что не может называться и считаться сильным человек, который постоянно перекладывает на других ответственность за свои решения и действия.
А вот наша старая добрая физика говорит нам, что сила – это «величина, являющаяся мерой воздействия на данное тело со стороны других тел или полей». Чем мощнее и очевиднее воздействие – тем, соответственно, и больше сила. То же самое определение, думаю, будет справедливым и в сфере обществознания и психологии – очевидно, что силой является мера воздействия на людей, события, обстоятельства и так далее.
Как и в физике, в интерпретации человеческого поведения сила не является по определению «хорошей» или «плохой» - применить ее, как мы понимаем, можно и для разрушения, и для созидания. Чем сильнее разрушение, очевидно, тем и сила больше. Поэтому, собственно, для людей, в своей силе недостаточно уверенных, существует большое искушение разрушать, чтобы эту самую силу все-таки продемонстрировать. Разрушать, унижать, подавлять – все это, конечно, является демонстрацией силы.
Но мы называем эту демонстрацию силы, как правило, агрессией, а под самой силой предпочитаем понимать ее созидательный, положительный смысл. Почему? Потому что для созидания в любом случае требуется значительно больше усилий, чем для разрушения. Для сдерживания эмоций и ведения разговора по существу требуется более сильная самоорганизация, знания и компетентность, чем для хамства и угроз. Положительная сила, если можно так выразиться, куда более «сильная», чем отрицательная, а тот, кто созидает – сильнее того, кто разрушает.
Агрессия, хоть и последствия от нее могут быть разрушительными, существует только в сам момент акта агрессии, не оставляя за собой ничего, кроме «гордого» звания агрессора для своего носителя. Сила созидания длится во времени и претворяется в будущем, получая поддержку и выходя на новые ступени развития. Да, можно быть сильным, разрушая, но созидая, ты будешь гораздо сильнее.
