Всем доброго дня! Сегодня я хотел бы с вами поговорить об одном из самых ярких рассказов цикла Исаака Эммануиловича Бабеля "Конармия".
Все это широкое полотно, представляющее нам в ряде коротких хлестких новелл советско-польскую войну, имеет в своей основе несколько сложных ветвистых идей, пронизывающих собой практически все произведения этого цикла. Одной из таких идей стала духовная смерть интеллигента в рядах конной армии Буденного.
На протяжении всего повествование мы видим неуклонное движение Лютова в сторону человека "На которого казаки не оборачиваются". В первых новеллах мы наблюдаем за образованным, умным человеком, имеющим свои принципы и пришедшим на войну не столько за кровью, сколько за статьями в "Красном кавалеристе".
Однако с каждым рассказом Лютов все более и более меняется, становясь частичкой механизма, перемалывающего человеческие жизни, и главным переломом Лютова в сторону этого механизма стал, на мой взгляд, рассказ "Мой первый гусь".
Именно в данной новелле герой в первый раз серьезно переступает через себя ради признания в обществе солдат и совершает, по сути дела, ненужное убийство. Да, это убийство не человека, а гуся, однако оно является первым шагам к колоссальному изменению Лютова, первым и главным шагом.
Причем сам Лютов отчетливо понимает, что в его душе и сознании начались практически необратимые изменения, так как засыпая он четко понимает то, что совершил именно убийство:
Я видел сны и женщин во сне, и только сердце мое, обагренное убийством, скрипело и текло.
Конечно же после этой новеллы будет еще ряд рассказов, направляющих Лютова в бездну кровавого механизма, например "Смерть Долгушева" уже поставит перед Лютовым вопрос о милосердном убийстве своего брата по оружию. Здесь рассказчик еще не сможет нажать на курок, однако для нас становится загадкой то, как бы поступил Лютов, если бы ему предложили сделать абсолютно такой же выбор, но уже в финале данного рассказа, если же мы говорим о Лютове из "Аргамака".... Пожалуй, тот редактор "Красного кавалериста" выполнил бы просьбу Долгушева практически с такой же уверенностью, как и Афонька Бид.
Однако мне все же кажется, что главным переломом в личности Лютова стал эпизод с гусем, так как именно там рассказчик в первый раз серьезно переступил через свою мораль, поддавшись искушению войны. Именно там, с первым убитым гусем, в Лютове начал пропадать человек и начал появляться кто-то, "На кого казаки не оборачиваются"....
