Все имена и фамилии изменены, любые совпадения случайны.
Его подобрали в лесу, совершенно замерзшего, в драном лапсердаке, и черных, некогда лакированных штиблетах. Губы его жутко тряслись, и он не мог вымолвить ни слова, пока случайно наткнувшиеся на страдальца разведчики «конвоировали» несчастного в отряд.
Настораживало полное отсутствие при нем, каких либо документов. Огненно-рыжий, усеянный такими же рыжими веснушками, он походил на какого ни будь рязанского рубаху-парня, с плутоватыми, карими глазами.
♦️♦️♦️
Отряд был «сборным», состоящим из красноармейцев-окруженцев, блуждающих по лесу, в поисках своих разгромленных частей. Командир, по прозвищу «Батя», седовласый майор артиллерист, видимо мобилизованный из «пиджаков», в упор глядя на «пленника», и подперев подбородок руками, спрашивал: – Ну, сказывай, гусь ты наш рыжий, чьих будешь, как в лесу оказался, как волки тебя не сожрали? Да врать не вздумай, стар я уже, чтоб брехню мне подсовывать.
- Беня не поц! Бене не нужен гембель! А звать меня, Беня-Железнодорожник! - Во, как! Железнодорожник, значит? Ты что, кочегар паровоза или стрелочник? Или как? - Или как! Моя фамилия – Шлагбаум! – гордо произнес Беня. Присутствующие в землянке громко рассмеялись. - Воона как! Еврей, значит? А занимался чем, «железнодорожник? Рельсы гнул? - Ви посмотрите на эти пальцы! Разве можно такими пальцами гнуть рельсы?! Это ж пальцы виртуоза! Они знают смычок и струны скрипки Гварнери! Эти пальцы освободят от бремени любой карман, даже самого товарища Сталина! - А ну, ты! Цыц ! Чего мелешь? Соображаешь?! Дурья башка! Помолчи, пока её от мозгов не освободили!
- А таки, при каких делах здесь Бенина многострадальная голова? Нет, ну, как вы себе знаете, даже господина-товарища Ленина, Яша Кошельков на гоп-стоп взял, и ничего себе.
- Да, кто ж ты такой, а? Беня? Колись! Ты вор, что ли?
- Так я вам скажу, что все -таки, да! А все -таки, нет! Беня, ни какой там вам «щипач» байданщик! Беня- аристократ – марвихер высшей пробы! – и он ловко вытащил откуда-то из рукава кисет с махоркой, который только что, был в кармане у «Деда».
- Да, ты, маэстро! – восхитился командир.
- Ой, даже не спрашивайте! Мой покойный папа, земля ему сейфом, подарил Бене великолепную скрипку, изъятую за карточный долг у известного Адесского Изи лабуха, и десять лет делал нервы бедному Бене пока не научил его портить нервы другим. Я себе знаю! А вы себе думайте, что хотите.
- А отец твой кем будет?
-А мой уважаемый папа, Нафанаил Срульевич Шлагбаум, известный на Адессе медвежатник, на тебе, взял, и такое выкинул! Умер, посреди полного здоровья! Сейф его и удавил, упал на папу, и все бебехи всмятку. Вся «Молдаванка» плакала. А маму не помню. Папаша говорил про Софью Ивановну Блювштейн «Золотую ручку», да, думаю, морочил он всем то место, где спина заканчивает своё благородное название. Для куражу. За меня тогда Адесса ещё не слышала.
- Каким же ветром из Одессы, тебя задуло в эти края?
- Ой! А шо вы, хочете от моей жизни? Уже сидите, и слушайте! Потрошил я лопатники морячков иноземных на Дерибасовской, долары и франки в плевательницы Адесские кидал. Зачем Бене эти буржуазные бумажки? Беня любит камушки, рыжиков, и конечно, полновесные Советские червончики! Вытащил я на Привозе у немчика гаманок, да тут и попался. Первый раз в жизни. Беню били долго, молча, и очень больно. Пока «ищейки» не прибежали. С тех пор Бене стыдно стало ходить с ними по одной Адессе. Тут я и сделал ноги. Решил на шпацир в Киев смотаться, гастроль маленькую устроить. А они и тут достали. Что б я их так забыл, как я их помню! Война началась. Прятался от них, как таракан на кухне у тети Хаи. Знал, не любит Адольф Алоизович нашего брата-еврея, хотя по маме сам из нашего славного роду-племени.
- Вот же балаболка, язык без костей. Ладно. А как в лесу оказался? - Еле сдерживая смех, спросил майор.
И Беня, вытирая потекший нос, и без конца им «шморгая», досказал свою печальную одиссею.
♦️♦️♦️
Он пробирался по окраинам, на выход из города, когда услышал резкий окрик: «Хальт!» Беня в ужасе втянул голову в плечи, и медленно обернулся. Невдалеке стояли трое жандармов. Видимо главный -толстомордый, со щеками шире каски, манил толстым пальцем Беню. -Ком цу мир!
На ватных ногах Беня подошел к патрулю. – Шлимазл окаянный! – обильно потея, пробурчал Беня. - Аусвайс! – рявкнул толстомордый, смотря на Беню, как паук на муху, и протягивая к нему жирные пальцы:- «Юде?»
Беня сомлел. – Что вы, господин офицер! Одессит я! Чистокровный Одессит! Немец смотрел на Беню, соображая, что это за национальность такая«Одессит». Для закрепления успеха, Беня добавил: – Вор я! Вор!
- Вас ист дас , вор? – спросил немец, склоняя голову на бок.
Для наглядности, не зная перевода, Беня протянул немцу тяжелые серебрянные часы-луковицу на цепочке. Немец удивленно вытаращил глаза и хлопнул себя по карману. - Шайзе! - Прорычал гитлеровец, выхватывая часы из Бениных рук, и водваряя их в карман, на законное место. Беня печально поднял глаза вверх, словно, увидел там что-то небывалое. Немец, проследив за взглядом, тоже задрал голову вверх, ожидая увидеть там какой нибудь «рус-фанер», но ничего подобного не обнаружив, рявкнул: - Вэк! Беня мелко закивал головой, и попятился. Потом развернулся, и припустил в ближайший проходной двор, сжимая в кармане серебряную луковицу часов. На улице долго была слышна отборная немецкая брань, и крики облапошенного жандарма.
♦️♦️♦️
- И что же мне с тобой делать, Беня, Одесский ты ворюга? Похоже, парень ты неплохой, но вот документов у тебя – полный ноль. А без бумажки, да ещё такой, как ты – какашка.
♦️♦️♦️
Обмундировали Беню в старую красноармейскую гимнастерку и широченные галифе. Стричься он наотрез отказался, потому и пилотка была ему без надобности. Она просто тонула в золотых еврейских вихрах. Так, на «птичьих правах», вроде есть Беня на белом свете, а вроде, как бы и нет, стал советским партизаном. Знатным подрывником был марвихер, Беня Железнодорожник. Большие деньги предлагали фашисты за его буйну головушку.
♦️♦️♦️
По мере наступления Красной Армии, партизанский отряд превратился в полноценную воинскую часть действующей армии. Беню всячески прятали от всевидящего ока высокого начальства, и длинных рук «органов». Беня говорил: «Бог Саваоф все равно увидит маленького еврея в большой толпе». И увидел. И забрал, в лице прибывших по Бенину душу мрачных мужичков в фуражках с темно-синим околышем. Больше Беню никто не видел.
♦️♦️♦️
А злые «органы» оказались не такими уж злыми. Году в пятидесятом, случилось бывшему «Бате», и бывшему командиру партизанского отряда, побывать по служебной надобности в славном городе Одессе. На знаменитой Дерибасовской, ему попалась каменная тумба с афишей. На «Батю» смотрел улыбающийся, рыжий, вихрастый Беня. Под портретом был напечатан текст: «Сегодня, в Одесской филармонии, состоится концерт с участием нашего знаменитого земляка, маэстро, участника войны, орденоносца, виртуоза-скрипача Беньямина Нафанаиловича Шлагбаум. Начало в 18 часов».
«Батя» посмотрел на серебряную «луковицу». До начала оставалось немногим более двух часов.
Уважаемые читатели!
Благодарю Вас за то, что читаете рассказы, комментируете, а также за отметки " мне нравится".
Канал "Стэфановна" существует только благодаря Вам и предлагает Вашему вниманию рассказы на разные темы, написанные на основе жизненных историй:
