Цикл романов Дмитрия Балашова «Государи московские», на мой читательский взгляд, лучшее художественное произведение о Средневековой Руси.
Романы эти все же художественные, не документальные, есть и вымысел, и неточности (так, что использовать романы, как справочник, без известной оглядки не выйдет), но у Дмитрия Балашова эти неточности присутствуют отнюдь не из-за банального незнания фактов и недостатка работы с источниками. Одно дело подать разговор двух исторических лиц, о котором ничего не известно в истории, но который мог бы быть, и совсем другое переиначивать известные события, как это бывает у более известных в нашей стране исторических романистов.
Во второй книге «Великий стол» повествуется о борьбе за Великое княжение московских князей с тверскими – кому быть во главе Руси? Попробую рассмотреть этот вопрос с точки зрения действующего права эпохи, называемого лествицей или лествичной системой, и с точки зрения просто здравого политического смысла. Проблема, на мой взгляд, в том формально действующие на Руси законы наследования Великого княжения, остро противоречили логике развития средневековых государств.
В романе есть фраза – «С законами наследства не шутят на Руси», и в целом может сложиться впечатление, что автор не только склоняется к тому, что дети Даниила Московского пришли к власти поперек действующего права, но и не одобряет этого. Старший сын Даниила – Юрий выведен не очень симпатичным персонажем, начавшим борьбу за Великий Стол только лишь из-за личных амбиций и скверного характера. Не имея при этом, ни за собой, ни за своими братьями (сыновей у него не было) права на великое княжение, что по сути, верно согласно действующим законам.
То есть, формально в своем праве были тверские князья Ярославичи (того же корня, что и московские – те тоже потомки Ярослава, сына Всеволода Большое Гнездо), согласно лествичному праву Даниловичи должны были просто… уйти в сторону. Сидеть в своей Москве тихо и смирно. Но в том-то и дело, что в условиях развития государств, тем более государств Средневековья, такие абсурдные законы, как лествичное право работать не могут. Здесь не только деятельный, энергичный и надо заметить, злонравный Юрий Данилович, «взбунтовался» бы против такого положения вещей, но и вообще любой князь, имеющий хоть каплю амбиций. Смириться и уйти в сторону без борьбы, мог бы только безнадежно слабый владетель.
По факту получилось, что московские Ярославичи – Даниловичи победили в междоусобной войне, потому как не захотели (да и не могли себе позволить) принять тот абсурдный казус лествичного права, по которому, что самое интересное, сами Ярославичи и встали во главе Русских княжеств двумя поколениями раньше. Чтобы понять, что это за абсурд, придется в который раз вспомнить, что же такое вообще лествица.
Итак, отложим в сторону прямое наследование от отца к сыну. Слишком просто и ясно, может быть еще и право представления включить? Чай, не бретонцы какие-нибудь – на Руси не ищут легких дорог. По завету Ярослава Мудрого, Великое княжение наследует после кончины действующего князя, его следующий по старшинству брат. А потом другие братья, если таковые имеются. И вот только после того, как покинет мир последний из братьев этого поколения, на Великое княжение садится старший сын того первого старшего брата. И так по следующему кругу, по порядку, до конца уже этого поколения.
И самая большая несправедливость лествичной системы – в ней исключено право представления. То есть, если один из братьев-князей умирал «не дождавшись» своей очереди, то его дети исключались из линии наследования. Раз отец не был великим князем, то и дети его не будут – логика именно в этом. Теоретически это выглядит несправедливым даже если такой князь-неудачник просто обпился медовухой на пиру и окочурился. Но что если такой вариант – претендент на Великий стол не стал Великим князем, потому как пал смертью храбрых в великой битве, защищая Русскую землю от лютого врага? Что же, его дети исключаются – такова «железная логика» лествичной системы. Но кто же выходит вперед? Дети того, кто не участвовал в этой великой битве – он-то стал Великим князем. Что-то в этой системе явно ненормально, мягко сказать.
Именно так и пришли к власти на Руси один за другим целых пятеро сыновей Ярослава – третьего сына Всеволода Большое Гнездо, а вслед за ними и их дети – князья тверские и московские. Ярослав становится Великим князем Владимирским, после битвы на реке Сить в 1238 году, в которой погиб его старший брат Юрий, предыдущий Великий князь. В этой же битве на реке Сить (точнее после нее) гибнет и Василько Константинович – старший сын, старшего Всеволодовича.
Будь в лествице право представления (когда дети сохраняют за собой права отца, в случае его преждевременной смерти) его дети были бы «выше» сыновей Александра Невского и Ярослава Ярославича, князя тверского, которые начали между собой борьбу за Великий стол в XIV веке. Но согласно абсурдному правилу лествичной системы, сыновья всеми признанного героя земли Русской, стали лишь князьями Ростовским и Белозерским.
Здесь уже трудно рассматривать только лествичное право в отрыве от сложных отношений с завоевателями татаро-монголами, но тогда крайне непонятно, как оно вообще, в принципе, могло «работать» и князья все равно продолжали на него ссылаться… когда им выгодно и нарушать, когда невыгодно.
Собственно, сам Ярослав Всеволодович вступил на Великий стол как раз по «старым правилам». После же него верный этим правилам переход случился только один раз – когда в 1246 году после смерти Ярослава Великим князем стал его следующий по старшинству брат – Святослав. Но уже в 1248 году его свергает даже не первый, а третий по старшинству из живых сыновей Ярослава Михаил Хоробрит. В этом же году Михаил гибнет в битве с литовцами, и Святослав хоть и прожил еще четыре года уже не вернулся на Великий Стол. «Старый порядок» сломан даже раньше – Ярослав и не собирался передавать Владимирское княжение брату – известно его завещание, по которому наследовать ему должен Андрей – второй из сыновей (первым из выживших сыновей был Александр Невский). Андрей и становиться Великим князем в 1248 году, после гибели младшего мятежного брата Михаила.
Но в том-то и дело, что после кончины всех братьев Всеволодовичей на Великий стол должен был согласно лествице взойти Владимир Константинович (1214-1249), единственный из трех сыновей старшего Всеволодовича – Константина, который выжил в битве на Сити. В 1248 году он был еще жив, но шансов бороться с Ярославичами, по-видимому, не имел никаких.
Так что, «шутили» с наследственным правом на Руси, еще как «шутили». Если Васильевичи были исключены «по правилам», то по каким «правилам» свергали Святослава Всеволодовича, «отстранили» Владимира Константиновича – старшего в роде Всеволода Большое Гнездо, а еще как-то подозрительно вовремя (в 1247 году) скончался Иван, князь Стародубский – самый младший сын Всеволода Большое Гнездо. Проживи он еще несколько лет и кроме Святослава был бы еще один претендент более законный, чем князья Ярославичи. Не мешал ли он последним, просто самим фактом своего доброго здравия?
И вот, получается, что для Юрия Данииловича принципиально не имело значения, был ли его отец Даниил Московский Великим князем или нет. Ни он, ни его младший брат Иван Калита не собирались уходить «в тень», как сыновья Василька. Претензии тверских князей в смысле лествичного права их не волновали – куда больше заботили сила и материальные ресурсы Твери. Глупо соблюдать право, которое уже два поколения соблюдают исключительно те, кому оно выгодно в текущей конъюнктуре. Ссылка на лествичное право в XIV веке уже не действовало – прав был тот, кто сильнее и хитрее. Строго говоря, и тверские князья не могли уже опираться на это право и ссылаться на свое старшинство в роду – они ведь тоже Ярославичи, их предок Ярослав Всеволодович своим предсмертным завещанием, фактически аннулировал лествичную систему, подорвал ее древний авторитет. Но также фактически, увы, не создал нового закона.
Другой больной вопрос Руси – почему же к этому лествичному праву (которое действовало идеально только в одном первом поколении сыновей Ярослава Мудрого) нет-нет, да и возвращались? Речь о борьбе Юрия Звенигородского-Галицкого и Василия II Темного.