Существует поверье, что вампир не может войти в дом, пока его не пригласят.
В 30е годы советские шпионские сети распространялись по Великобритании так же быстро, как вампиризм среди обитателей маленьких городков в романах Стивена Кинга. И в этом нет ничего удивительного - один инфицированный "кусал" другого, тот еще одного... Вуаля - и сеть готова!
Но кто-то должен был запустить самого первого нетопыря, открыть ему дверь.
В этот замок из слоновой кости, где (несмотря на Великую депрессию, голод и зарождение нацизма) беззаботно веселились, сладко ели и пили любимые сыны правящего класса. Те, кому суждено было править обветшалой, но все еще золоченой Британской империей. Те, кому суждено было стать самыми известными шпионами Холодной войны.
В предыдущих частях нашего цикла про Кембриджскую пятерку (высокопоставленных британских шпионов на службе СССР)
мы выяснили, что тем легкомысленным молодым человеком, что открыл заветную дверь, был Ким Филби. "Первый человек" в кембриджской шпионской цепи.
Сам Филби вспоминает события, которые стольким людям разрушили жизнь (но спасли миллионы жизней) , так же легко и беззаботно, как он тогда сделал то, что сделал.
Все началось с творческого задания, которое ему дал первый вербовщик - Арнольд Дейч, он же Отто.
А потом Отто сказал, что у него есть для меня задание для следующей встречи. "Одно из тех скучных заданий, о которых я тебя предупреждал в прошлый раз". Задание заключалось в составлении ПОЛНОГО списка моих знакомых и друзей, со всеми деталями, даже самыми тривиальными, что я смогу о них припомнить...
Следующие несколько дней я потратил на то, чтобы попытаться вспомнить всех своих друзей и знакомых, разделяя их на коммунистов, сочувствующих и прочих. Я принялся сначала за самых колоритных, и задание показалось мне очень забавным. Но чем длиннее становился список, чем более скучными получались персонажи, тем больше я чувствовал, что все это мне начинает надоедать.
Когда на следующей встрече с Отто дело дошло до списка, я отдал ему толстую пачку бумаги.
-Ты всех туда включил?- спросил он. Я признался, что нет, у меня не было времени закончить.
Он счастливо рассмеялся.
-Ну конечно! Я же знал, что ты не сможешь описать все свои контакты за неделю...
На следующую встречу Отто пришел не один. Очевидно, что список знакомых Филби среди тонн пустой породы таки содержал несколько неограненных алмазов. В своих воспоминаниях Ким пишет, что его собеседником был Тео (Теодор Малли), но вероятнее всего, вместе с Дейчем пришел Орлов. Тот, кого-тогда-нельзя-было-называть, даже если пишешь воспоминания "в стол".
В ходе беседы они с Кимом прошлись по всем намеченным советской разведкой кандидатурам (в основном сочувствующие) - их оказалось 12 человек. И чтобы из этих двенадцати исключить тех, кто точно не согласится, Филби отправили прозондировать почву в Кембридж, который он только что закончил, и Оксфорд, где учились многие его друзья. Командировочные оплачивала советская разведка.
Первым потенциальным кандидатом, подчеркнутым двумя жирными линиями, значился Дональд Маклин, знакомый Филби по обществу социалистов в Кембриджском университете.
Конфликт отцов и детей, часто примеряемый писателями на Кима и его отца Сент Джона, все-таки больше подходит другому отцу, и другому сыну. Сент Джон и сам был заправским бунтарем, да и родители Кима всегда разрешали ему больше, чем было бы разумно (мне так кажется).
С родителями Маклина все складывалось иначе.
Отец соратника Филби - его полный тезка, Дональд Маклин старший, в отличии от эксцентричного Сент Джона Филби, все же больше походил на застегнутый на все пуговицы, ханжеский столп истеблишмента - то, с чем молодежь предполагала бороться. Воспитывали младшего Дональда очень строго, отец был религиозным фанатиком и даже курение признавал смертным грехом.
При этом Маклин старший был успешным политиком, более того, министром - в том самом лейбористском правительстве Рамси Макдональда, что во времена Великой депрессии предало своих избирателей, и вместо социалистического курса, за который все голосовали, совместно с консерваторами начало закручивать гайки и разгонять демонстрации. Если помните, для того же Филби это был поворотный момент в мировоззрении - идея демократии и демократических выборов, святыня для британцев, оказалась растоптана. Причем растоптана теми, кто эту демократию должен был защищать. И выходом из охватившего мир кризиса казался только коммунизм, и его оплот - СССР.
Но то Филби, которому Рамси Макдональд и его подельники - никто и звать никак... а представьте, какая буря бушевала в тот момент в душе молодого социалиста Дональда Маклина (мл.)? Как СТЫДНО ему, должно быть, было за отца?
С социалистическими идеями Дональд познакомился еще в школе, однако до поры, до времени боялся говорить о них открыто. Смерть отца в 1932 году позволила ему подать голос.
"Я часто с ним встречался после смерти его отца, и он был очень счастлив открыто показывать свою приверженность делу коммунизма"
В университете Маклин не сказать, что был очень популярен среди однокурсников. Несмотря на эффектную внешность, маленький самодовольный пуританин без чувства юмора жил в младшем Дональде так же, как в старшем.
Я достаточно хорошо узнал Маклина на нашем первом году в университете, у нас был один куратор, и мы частенько сравнивали наше домашнее задание. Я считал его рыхлым персонажем. Наивным во многих вещах и не любящим признавать себя неправым, даже если он ошибался или оказывался в нелепом положении. Мне не нравилась его незрелость. Он много читал, но редко смеялся, так как был слишком серьезным и не обладал чувством юмора. - однокурсник Маклина
Филби, прикатив в Кембридж, обратился к Дональду с предложением "встретиться с важными людьми" и нарисовал примерно ту же картину, что и Дейч на памятной встрече в Риджентс парке: о том, что буржуазные правительства предали интересы народа (в лучшем случае), те же правительства игнорируют, а то и поощряют нацизм в Германии и Японии, о том, что скоро начнется большая война... В принципе, Дональд все это и так знал. Но тут ему предложили ПО-НАСТОЯЩЕМУ помочь СССР, которое противопоставляет себя этому злу.
Разумеется, Дональд согласился помочь по-настоящему.
Ким попросил его пока оборвать все контакты с университетскими социалистами и коммунистами, и на том они расстались. Предварительная вербовка прошла, как по маслу.
"Идея вступления в "тайное общество" была очень привлекательной для молодых людей, мечтавших о лучшем мире и героических подвигах. По складу ума и взглядам они очень напоминали молодых русских декабристов прошлого века и привнесли в советскую разведку подлинный пыл новообращенных и веру в идеалы, которую ее руководители давно утратили"- Александр Орлов
Центр тем временем действительно не особо верил в идеалы и идеализм этих молодых людей. Все как-то слишком просто, уж не провокация ли это... Встречу с Маклином приказано было отложить.
Вернувшийся из отпуска Орлов все же разрешил форсировать события, на свой страх и риск.
" С другом Зенхена , Вайзе, о котором мы вам писали, мы связались, он совершенно прекратил свои связи с земляками и стал членом общества высших кругов. Его связи исключительны, возможно, он получит хорошую должность"
Дело было в этих исключительных связях.
Маклин и сам по себе был ценным кадром - высокий, видный, он к тому же в свое время не филонил в выполнении "академической работы", как Филби, и потому имел все шансы прекрасно сдать экзамены и получить высшие баллы.
Но все же главным были его исключительные связи. У сына министра, как вы понимаете, они действительно имелись. И связи эти были настолько выдающимися, что даже членство Дональда в студенческом клубе социалистов, участие в пикетах и демонастрациях не должны были ему помешать.
По настоянию советских кураторов Маклин отошел от своей партийной деятельности и сосредоточился на подготовке к вступительным экзаменам на госслужбу. Леди Маклин была счастлива - неужели ее сын взялся за ум?
По ее просьбе все друзья ее мужа написали рекомендательные письма "милому мальчику", а венцом ее усилий стало письмо от небезызвестного Стенли Болдуина, друга их семьи.
Экзамены Дональд сдал успешно.
Осталось собеседование в приемной комиссии.
-А правда ли, что у Вас были социалистические убеждения во время учебы в Кембридже?
- Да, у меня действительно были такие взгляды и, признаться честно, я еще не изжил их до конца.
Честность молодого человека оказалась обезоруживающей. Дональд успешно поступил на государственную службу и стал сотрудником Министерства иностранных дел с доступом к секретной информации.
Успехи Арнольда Дейча в тот момент УЖЕ можно было бы назвать феноменальными.
По традиции, посмотрим же, какой психологический портрет он составил в отношении своего нового подопечного. Его окрестили Вайзе(Сирота).
Вайзе -совсем другой человек, чем Сынок. Он проще и увереннее. Он высокий, красивый парень и производит большое впечатление. Он это знает, но не злоупотребляет, так как слишком серьезен. Он был активным членом компартии в Кембридже и проделал всю партийную работу, начиная с распространения газеты и кончая пикетированием предприятий,где проходили забастовки. Он пришел к нам из честных убеждений: интеллектуальная бессодержательность и бесцельность жизни буржуазного класса, к которому он принадлежал, его оттолкнула.
Он много читал, умен, но не так глубок, как Сынок. Он скромен и уже из дому привык к скромному образу жизни,тк хотя его отец и был министром, но богат он не был. Так же, как и Сынок, небрежно одевается и склонен к жизни богемы. Очень интересуется живописью и музыкой. Как и Сынок, сдержан и скрытен, редко показывает свой энтузиазм или восхищение. Это в значительной степени объясняется воспитанием английского буржуазного мира, которое прежде всего направлено на то, чтобы внешне всегда проявлять сдержанность.
Он живет без жены, хотя ему не трудно было бы кого-нибудь найти. Мне он объяснил это тем, что мог бы по-настоящему жить только с женщиной-товарищем и что девушки его класса вызывают у него отвращение. В вопросах личной жизни он человек безупречный. Рейф как-то рассказал ему неприличный анекдот. Вайзе мне потом сказал, что он поражается, как коммунист может так низко и издевательски говорить о женщинах.
Вайзе честолюбив и не любит, когда ему доказывают, что он совершил ошибку. Он смелый человек и готов все для нас сделать. В денежных вопросах он безупречен, не хотел брать от нас деньги, хотя они ему иногда и нужны были. Однако цену деньгам он не знает, не бережлив".
В принципе советские резиденты могли бы уже праздновать победу...
Маклин таскал из МИДа столько секретных документов, что их не успевали обрабатывать.
"Пришел вечером Вайзе, принес огромную пачку докладов. Мы сняли только часть, тк у нас вышли пленки,а сегодня воскресенье, да еще ночь"- Теодор Малли Центру
но тут, как всегда, что-то пошло не так.
Они не учли, что не все из бывших друзей Филби и Маклина поверят в их внезапное перерождение. Собакой-подозревакой оказался персонаж, которого Филби поместил в конец своего списка потенциальных рекрутов советской разведки. На самом деле имя Гая Берджесса шло там самым последним.
Но Берджесс никогда не играл по чужим правилам.
Он убедил себя, что мы с Маклином не переменили вдруг наши взгляды, а просто его исключили из чего-то эзотерического и волнующего. И он начал донимать нас. А никто не умел донимать так эффективно, как Берджесс. Он ходил к Маклину, и он ходил ко мне. Без сомнения, к другим тоже - так как Отто и Тео внезапно очень забеспокоились. Они вероятно, волновались, что мы не выдержим его давления. Но о чем они совершенно точно волновались - о том, что он, ничего не добившись от нас, может попытаться зайти с другой стороны, и начнет говорить об этом с людьми не из нашего круга. Этот довод, который мне самому не приходил в голову, поколебал мою уверенность. Берджесс, вероятно, будет менее опасен внутри, чем снаружи. Так что было решено его завербовать. Он, должно быть, один из немногих людей, что силой проложили себе путь в советские агенты
О Гае Берджессе, маленьком чудовище советского шпионажа - читайте в следующей части.
Кстати, прошу прощения, если кого- то оскорбила шутка с сравнением советских разведчиков с вампирами. Но все-таки Теодор Малли был земляком графа Дракулы, из Трансильвании. Так что шутка напрашивалась, я тут ничего не могла поделать.