#Научныйполк #СеченовскийУниверситет #НиколайБурденко
Мы продолжаем наш большой проект #научныйполк. До 22 июня с хештегом в социальных сетях всех университетов страны будут выходить памятные публикации о тех, кто в июне сорок первого пошел на фронт, не закрыв свою первую сессию, о тех, кто сохранил институты, несмотря на голод и бомбёжки, о тех, кто в послевоенные годы открывал ребятам дорогу в большой научный мир и восстанавливал систему высшей школы.
В огне Великой Отечественной войны ковался фундамент будущих клинических и научных школ: хирургической, терапевтической, кардиологической. В июне 1941 года были призваны в ряды Красной Армии более половины сотрудников Сеченовского Университета – в те годы 1-го Московского ордена Ленина медицинского института. Николай Бурденко, Николай Семашко, Александр Бакулев, Николай Еланский, Михаил Ахутин и десятки других выдающихся ученых оказались там, где важнее всего было спасать и возвращать в строй.
Основоположник советский нейрохирургии Николай Бурденко – сын крепостного, начинавший свой путь в науку помощником писаря, пошел на фронт в том самом первом июньском призыве.
У Николая Ниловича к этому времени уже был военный опыт медработника на полях Маньчжурии и Георгиевский крест за проявленный героизм. В Первую мировую под его управлением началось формирование военно-полевой хирургии: в лазаретах были организованы специальные отделения для бойцов, получивших ранения в области живота, головы, грудной клетки.
В начале Великой Отечественной войны, едва получив назначение главного хирурга Красной Армии, 65-летний Николай Бурденко отправился в зону боевых действий. Вплоть до самой Победы он не упускал ни одной возможности побывать на фронте. Ему жизненно необходимо было находиться там, где его талант хирурга и золотые руки нужнее всего на свете. Николай Нилович занимался организацией помощи раненым во время боев под Ярцевом и Вязьмой. Только в 1941 году он совершил две поездки на Западный фронт, по одной на Северо-Западный и Ленинградский фронты… Для проведения сложных операций Бурденко добирался до полковых и дивизионных медсанбатов.
В конце 1941 года Бурденко был тяжело контужен, практически потерял слух, перенес инсульт. Еще до конца не оправившись от болезни, в местных госпиталях он занимался лечением поступивших с фронта раненых, вел обширную переписку с фронтовыми хирургами передовых медицинских этапов. На основе своих наблюдений он написал ряд исследований, оформив их в виде девяти монографий по вопросам военно-полевой хирургии.
В 1942 году Бурденко сформулировал Военно-медицинскую доктрину, тогда же впервые в мировой медицине он предложил лечить гнойные осложнения после ранений черепа и мозга путем введения раствора белого стрептоцида в сонную артерию. С 1943 года таким же способом хирург стал применять сульфидин, а с 1944 года – пенициллин. Для испытания этих препаратов Бурденко организовал научную бригаду из хирургов, бактериологов и патологоанатомов. Опубликовал «Письма хирургам фронтов о пенициллине», выпустил ряд указаний для фронтовых хирургов, которые касались обработки и подготовки раны к наложению шва. В мае 1944 года Бурденко разработал подробную инструкцию по профилактике и лечению шока. За 1418 дней и ночей войны Николай Бурденко лично провёл несколько тысяч операций.
«Вклад в победу главного хирурга Красной Армии Николая Бурденко сложно переоценить. Не так часто рождаются люди, настолько самоотверженные в науке и в бою, как Николай Нилович. Его научные труды, вклад в каждого раненого бойца, которого спасала его школа военно-полевой хирургии – один из лучших примеров для каждого поколения врачей. Сложно представить войну без человеческих потерь, но то, что нужно спасать и прилагать для этого все усилия, это Николай Бурденко доказал личным примером», - отметил ректор Сеченовского Университета, академик РАН Пётр Глыбочко.
