«Нам вот все представляется вечность как идея, которую понять нельзя, что-то огромное, огромное! Да почему же непременно огромное? И вдруг, вместо всего этого, представьте себе, будет там одна комнатка, эдак вроде деревенской бани, закоптелая, а по всем углам пауки, и вот и вся вечность. Мне, знаете, в этом роде иногда мерещится…»
Стоит только сегодня применить эти слова Достоевского, сказанные устами Свидригайлова, к невесть откуда взявшимся идеям о нашем особом пути, как сразу не по себе становится. От того, что вовсе не мерещилось это прожженному цинику…
Полет окончен, нам осталось слушать,
Как в доски голубятни входят гвозди,
Как сапогами давят гнева гроздья,
И, разрывая перепонки, прямо в уши
Скрежещут шестерни, болты, зажимы
Хрипящей государственной машины…
Вина могучего огромные танины
Уходят в бледный уксус, недвижимы
Людские корабли, простор когда-то
Так гордо бороздившие, границы
Нас режут по живому, и пылится
Билль о правах, мерещатся солдаты
Отныне в каждом сне… Опять с начала
Придется начинать, рождать Венеру
В кровавой пене, следуя примеру
Утробы Родины, что в сотый раз зачала
Народ затем лишь, чтобы недоноском
Отбросить на обочину в процессе
Истории, а лет так через двести
Оплакать горько поминальным воском.
