В Европе сейчас активно обсуждают возможность полного отказа от российских энергоносителей, а Россия не остается в долгу, объявляя, что газ впредь будет продаваться только за рубли. Зачем вообще это может быть нужно? Об этом рассуждает один из лучших в стране экспертов по рынку газа, начальник департамента стратегии и инноваций «Газпром нефти» Сергей Вакуленко в своем телеграм-канале «Деготь и перья». Мы пересказываем его посты.
В теории это освобождает Россию от контроля
По идее, решение о торговле газом за рубли делает рубль одной из валют международной торговли. Это создает спрос на рубли, соответственно, российские импортеры в теории могут и расплачиваться рублями, как американцы могут расплачиваться долларами. В теории это освобождает от необходимости держать резервы в иностранной валюте для обеспечения внешней торговли и дает некоторую защищенность от конфискации резервов и от блокирования транзакций. Если транзакции в долларах так или иначе проходят через корреспондентские счета в Федеральной резервной системе США, то транзакции в рублях не будут туда заходить, а будут проходить через рынок оффшорных (то есть обращающихся за пределами России) рублей или через корреспондентские счета в ЦБ России. Теоретически – довольно красиво и привлекательно.
В реальности — большие риски и издержки
На практике для начала это дает транзакционные издержки. Поскольку пока офшорных рублей практически нет, никто их в оплату не принимает и они не циркулируют, покупатели газа должны эти рубли где-то взять, то есть заплатить за обмен валюты и на некоторое время оказаться с рублями на руках, но еще не купив газ. За это время курс может поменяться (а цена-то на газ, хоть валюта расчета и рубли, все равно будет устанавливаться в евро) и рубли у них на руках могут обесцениться. А потом импортер для обслуживания своих евровых контрактов побежит менять рубли обратно в евро.
Офшорный рубль — проблема для ЦБ
Для Центробанка России эта история тоже создаст немало головной боли – обслуживать валюту международного обращения сложнее как с точки зрения денежной политики, так и с точки зрения надзора и регуляторики. Сейчас ЦБ не задумывается над тем, что делать с рынком офшорных рублей, за неимением такого рынка.
Хотя на самом деле такой рынок есть – например, Райффайзенбанк способен провести сделку в рублях в Вене, опираясь на значительную собственную рублевую ликвидность. Но все же объем этого рынка микроскопический.
Как только значительные объемы валюты какой-то страны оказываются в руках иностранцев и эта валюта начинает торговаться на международных биржах, денежные власти страны-эмитента теряют определенную долю контроля над курсом валюты и кредитными ставками по ней.
Это ослабляет их контроль за денежной политикой. Видимо, по этой причине Китай не очень торопится делать юань валютой мировой торговли, хотя с его-то товарооборотом, наверное, вполне мог бы.
А были такие случаи в истории?
В принципе, подобные идеи уже встречались – в 1971 году, после того как США девальвировали доллар и прекратили обмен долларов на золото, Саудовская Аравия всерьез думала перевести торговлю нефтью на швейцарские франки. Но тогда советник президента США по нацбезопасности Генри Киссинджер смог лично отговорить короля Фейсала от этой идеи.
Если бы это произошло, для начала у Швейцарии возникли бы большие проблемы – объем франков, необходимый для обслуживания нефтяной торговли, оказался бы сравним с тем, что обслуживал экономику собственно Швейцарии, и возможно (и этого очень боялся Киссинджер) влияние США в мировой экономике было бы значительно ниже.
Чья валюта — тот и главный
В принципе, всем игрокам международной торговли выгоднее, чтобы валюта была одна – так проще. Разные валюты создают проблемы, как разные языки создают некоторое неудобство в общении или разные операционные системы или разные формат файлов несколько затрудняют пользование компьютерами. С другой стороны, это дает очень мощные рычаги стране, контролирующей эту валюту – как экономические, так и политические. Поэтому государствам, пожалуй, хотелось бы видеть больше торговли в валюте своей страны.
Насколько идея реальна?
Наверное, чтобы сделать рубль валютой международной торговли, момент сейчас максимально неудачный. Может быть, даже в сентябре 1998 года обстановка для этого была лучше. Возможно ли перевести торговлю газом на рубли чисто технически и контрактно? Так, как об этом было объявлено в прямом эфире – «дадим поручение правительству, пусть они там велят Газпрому перевести расчеты в рубли» – скорее всего, не получится.
После 2014 года во многих внешнеторговых контрактах появилась мультивалютная оговорка, позволяющая расчеты в иных валютах, чем валюта контракта, но все-таки по согласию сторон, а не по решению одной стороны. И подразумевался там все-таки не рубль, а более распространенные валюты.
Возможно, Дума примет закон, регламентирующий расчеты за газ и обязывающий Газпром принимать в уплату только рубли. Тут Газпром сможет ссылаться в общении с контрагентами на волю своего законодателя, объявлять форс-мажор и идти передоговариваться.
Правда, это создает риск, что западные контрагенты воспользуются этим, чтобы вообще разорвать контракты либо по своему желанию, либо под давлением политиков и общественного мнения.
А вот покупатели сжиженного газа (СПГ) от «Сахалина-2» (нефтегазовый проект, реализуемый на острове Сахалин, около 60 % сжиженного газа по проекту предназначено для Японии) могут спать спокойно, этот проект действует под защитой СРП (Соглашение о разделе продукции. Предусматривает, что инвесторы получают не дивиденды, а часть продукции. Раз нет оплаты, то соответственно нет ни рублей, ни долларов) и ему Дума не указ.
#газ за рубли #колонка эксперта