Немного погодя Арсений ещё раз поднялся в реанимацию.
Вернувшись обратно, сел рядом:
- Привели его в чувство. Я разговаривал с лечащим врачом. Он сказал, чтобы мы шли домой. К отцу всё равно не пустят. Нельзя ему волноваться. Второго приступа он может не выдержать... А завтра утром будут делать операцию. Поехали домой, а завтра снова приедем.
- Вы поезжайте, а я останусь. Мне надо его поддержать, - категорически сказала Даниловна, - Это я виновата, что у него случился приступ. Никогда не прощу себе этого. Но так всё неожиданно произошло, я даже сообразить не успела, что любое волнение для него может быть опасным.
- Мам, всё равно к нему не пустят, - возразил Арсений.
У неё сверкнули глаза:
- Меня не пустят?! Пусть попробуют.
- Ей не обязательно в одной палате с ним находиться. Хотя бы поблизости где-нибудь, - вздохнула Ольга, - Вам хоть воды принести?
- Оля, посиди здесь с мамой. Я сбегаю в магазин, куплю воду, стаканчики.
Он ушёл.
Ольга обняла Даниловну:
- Вы не корите себя за то, что не сдержались. Вряд ли бы кто сумел в такой ситуации проявить выдержку. Не знаю почему, но я уверена, что всё будет хорошо.
Даниловна вздохнула:
- Если бы не глаза, я бы никогда его не узнала. Он выглядит лет на пятнадцать старше, чем есть. И совершенно седой. Господи, да что такое могло с ним случиться за эти годы?
- А вы почему его не искали?
- Так мы с ним поссорились тогда. Он сказал, что я его не люблю, а всё ещё сохну по своему Володе, что надоели ему эти все люди, приходящие ко мне за помощью. И напоследок выпалил, что у него есть женщина и он уходит к ней. Я тоже вспылила и сказала, чтобы он убирался на все четыре стороны. - она горестно покачала головой, - Вот он и убрался на все четыре стороны. Ох, мой язык... Мне, как никому другому, надо следить за своими словами. Но тогда я разве думала об этом?
- Совсем не обязательно, что это ваши слова так подействовали. Скорее всего, какое-то трагическое стечение обстоятельств. Не изводите себя, вам ещё силы понадобятся.
- Ты права. Что сейчас голову пеплом посыпать. Надо собраться с силами и помогать ему.
Она обняла Ольгу:
- Спасибо тебе, Оленька. Ты меня так понимаешь и поддерживаешь.
К ним торопливо подошёл Арсений, протянул ей пакет:
- Здесь вода, одноразовые стаканчики, и кое-что покушать. Давай, держись. И звони по возможности. А мы завтра утром приедем.
Арсений молча сел в машину. Потом гневно хлопнул ладонями по рулю и воскликнул:
- Вот скажи, что такое у них произошло, что мать не хочет даже говорить об этом?! Ну, бывает, люди расходятся, это бывает. Но у них что-то ведь произошло!
Ольга погладила его по плечу:
- Успокойся. Ну, в жизни всякое случается.
Она рассказала ему о том, как они поссорились тогда.
- Что-то с ним случилось, видимо, сразу же после того, как он ушёл от вас. И твоя мать совершенно здесь не причём. Не вини её.
Он повернулся к ней, взял в ладони её лицо:
- Оля, давай договоримся ещё раз — никогда не оставлять никаких недомолвок, никаких сомнений. Пусть даже это будет больно. Вот что им стоило тогда просто поговорить и выяснить? Нет, оба психанули и разбежались. А в итоге — мать всю жизнь одна прожила, я — без отца, а у отца — не жизнь, а просто кошмар. Повезло, что вообще живой остался.
Ольга обняла его:
- Всё будет хорошо. Отец твой поправится и ещё успеет увидеть своих внуков.
Он вздохнул:
- Хорошо бы...
Вечером Арсений не находил себе места. Несколько раз порывался позвонить матери, но Ольга отговаривала:
- Не мешай ей. Как сможет, она сама позвонит.
Но в этот вечер Даниловна так и не позвонила.
Арсений лёг спать чернее тучи. А Ольга долго не могла уснуть, ворочалась, вспоминая произошедшее. Наконец, сон одолел её.
И приснился ей странный сон - всё пространство накрыло белым густым туманом. А в нём она увидела Михалыча. Он медленно уходил вдаль, постепенно растворяясь в тумане. И тут послышался голос Даниловны: «Коля! Коля!..»
Он остановился, как будто раздумывая, вернуться или идти дальше. Но где-то в пространстве эхом прозвучал детский тоненький голосок: «Деда! Деда!.. Пошли домой. Деда, пошли!»
Михалыч повернулся и стал медленно выходить из тумана. Ольга видела как проявляется сначала его силуэт, потом становится видно лицо, затем - глаза. И туман, окружавший его, начал рассеиваться.
Проснулась Ольга от бешено бьющегося сердца.
Вспомнила свой сон: «Господи, только бы не навредить ей!». Она уже не сомневалась, что у них с Арсением будет дочь. Это она звала деда. И какими же она будет обладать способностями, если её душа уже сейчас способна на такое?
А утром позвонила Даниловна:
- Увезли его на операцию.
Ольга спросила:
- Как он ночью себя чувствовал? - хотя и знала, какой будет ответ.
- Плохо ему было. Два раза сердце останавливалось. Слава Богу, всё обошлось. Оленька, спасибо вам. Я бы без вас не справилась.
***
Продолжение:
