Обыватель, слабо знакомый с реалиями первых лет советской власти, при упоминании «философского парохода» может запросто представить себе красивое и чистое судно, плывущее по великой русской реке Волге. На борту собрались философы, которые задумчиво потягивают трубки, смотрят вдаль и рассуждают о своих философских делах. На самом же деле, «философские пароходы» – трагичная страница в нашей истории, за этим термином скрываются сломанные судьбы и порушенная советская наука. Но, как говорится, из песни слов не выкинешь – что сделано, того не вернешь!
Отношение советских властей к интеллигенции
Еще Ленин говорил, что интеллигенция – извините, фекалии нации. Сказал он это грубее, но по этическим причинам полностью повторить высказывание вождя мы здесь не можем. Может, и не говорил он такого, кстати, на 100% это не подтверждено, но отношение большевиков, которые направленно собирали вокруг себя слои населения малообразованные и плохо понимающие, что происходит в стране, к интеллигентам (людям творческим, ученым, тем же философам) было несколько боязливым.
Большие умы им, конечно, были нужны, но свои, родные, то есть или из тех, кто полностью признавал коммунистические идеи, или тех, кто на них был выращен. Дореволюционные ученые мужи в большинстве своем под эти «характеристики» не подходили по ряду причин.
Впрочем, до 1921 года отношение к интеллигентам было более или менее терпимым. Их старались сильно не притеснять в юридическом отношении (читай, без репрессий обходились и террора избегали), но навязывали новые установки и правила, которые касались:
- направленности научных разработок;
- творчества;
- методик обучения студентов.
Но философ или, скажем, социолог – не крестьянин, который даже заметку в газете прочитать не может. Это умный и мыслящий человек, и такое качество для большевиков было если не губительным, то враждебным точно. В 1922 году постановили – интеллигентов не стрелять, но высылать их за границу без права возвращения (если вернутся, то к стенке).
Философские пароходы растворяются в тумане
В течение всего лета 1922 года большевики отлавливали интеллигентов. К осени «насобирали» порядка 250 человек (это с учетом членов семей высылаемых за рубеж философов и прочих). Ученым мужам не разрешили брать с собой накопленные богатства и ценное имущество, позволили забрать:
- штаны;
- носки;
- шляпу;
- теплые вещи;
- обувь.
Причем, в ограниченном количестве. Например, шляпа полагалась только одна на человека. Но ученые на то и ученые, чтобы думать – многие из них вытянули из страны на зарубежные счета немало денег через своих знакомых.
И вот 29 сентября 1922 года из Петрограда отчалил первый философский пароход, которым стало немецкое судно «Обербургомистр Хакен». 16 ноября ушел второй – «Преуссен» (если проще, то Пруссия).
Корабли увезли в Германию лучшие умы России того времени:
- Семена Франка;
- Николая Лосского;
- Питирима Сорокина (кстати, в будущем стал священником);
- Сергея Булгакова;
- Николая Бердяева.
Как потом говорил Троцкий, не отстрелили их только по той причине, что было не за что, да и не хотелось портить авторитет молодого Советского государства на международной арене тиранией и пролитой кровью.
Впрочем, большевики никогда не жалели о принятом решении – со временем наука страны возродилась, пусть и не сразу. Но, кто знает, может именно на одном из тех пароходов от нас навсегда уехал человек, который точно знал, как сделать Россию счастливой?
Источники:
