Есть две версии того, как это случилось. По первой, в Генеральный Штаб позвонила санитарка.
Она вечером ехала с ранеными в медсанбат. Уже стемнело, и дороги было не разобрать. Пожилой солдат, управлявший конной повозкой, заблудился.
Они остановились. В ночи где то стреляли, иногда бухали разрывы снарядов. Везде торчат деревья, и не понятно, куда двигаться.
Санитарка обошла местность и увидела какую то просеку. Так как до утра с ранеными ждать нельзя, холодно ещё к тому же, они поехали по этой просеке.
Эта лесная дорожка вывела их к железнодорожной насыпи.
Санитарка спрыгнула и побежала вперёд посмотреть, куда они выехали. Луна, хоть и скрывалась за облаками, всё таки освещала местность.
Откуда то сбоку донёсся шум моторов.
Санитарка присмотрелась и вдруг услыхала немецкую речь. Метрах в тридцати от нее ходили солдаты, а чуть поодаль виднелись рычащие трактора и силуэты каких то огромных пушек.
Вернувшись, испуганная девушка рассказала возчику, что там ходят немцы и ставят большие пушки.
Тут на повозке приподнялся один из раненых, это был командир роты.
Он велел идти в противоположную сторону вдоль насыпи от немцев. И командир сказал, что надо искать железнодорожный разъезд, там обязательно должен быть телефон.
Повозка поехала, удаляясь от немцев.
И вскоре в темноте замаячила какая то будка.
Санитарка вошла в нее. Дверь висела на одной петле, стёкла были выбиты, на полу валялись бумаги и обломки стёкол.
Но на стене висел телефон.
Сняв трубку и покрутив ручку вызова, санитарка услышала голос телефонистки, дежурившей на коммутаторе.
Девушка попросила соединить ее с штабом Красной Армии. Телефонистка сначала не поняла, что происходит и потребовала перестать хулиганить.
Но санитарка пояснила ей, что недалеко немцы ставят огромные пушки и надо сообщить об этом. Телефонистка замялась, и уточнила, по какому номеру ей надо позвонить.
И тут девушка вспомнила, что ещё до войны она познакомилась с молодым командиром, служившим в Генштабе. Иногда она ему звонила на работу. Этот московский номер девушка и назвала телефонистке.
Трубку взяли сразу. Санитарка, ушедшая в начале осени на фронт добровольцем, услышав мужской голос, назвала имя своего ухажёра.
В Генштабе спросили, куда она звонит, и тут девушка опомнилась и рассказала, что видела большие пушки, которые немцы ставят неподалёку. Сразу же военный начал уточнять, где это.
В разговор вмешалась телефонистка и пояснила, с какого разъезда идёт звонок. А санитарка подробно рассказала, как далеко отсюда немцы.
Военный ещё попросил девушку выйти и посмотреть, есть ли какие то отметки рядом. У будки стоял столб с цифрой 31. Девушка сообщила об этом.
Военный велел ей немедленно уходить оттуда.
Повозка с ранеными поехала дальше и через пару часов выехала к нашим, а оттуда направили в медсанбат.
По месту, указанному девушкой, нанесли удар катюши. Потом была организована атака и наши захватили два трёхсотмиллиметровых орудия. Немцы звали такие пушки Большая Берта.
Немцы устанавливали их возле Красной Поляны, чтобы обстреливать Москву. Но акция потерпела крах.
По другой версии, о немецких орудиях в Красной Поляне сообщила местная жительница Евгения Горохова. Она сама или написала записку и послала кого то, или сама добралась до таксофона на окраине столицы и дозвонилась в Генеральный Штаб.
Об этом факте упоминают Рокоссовский, Жуков и другие военачальники, участники битвы под Москвой. Так или иначе, но артиллерийский обстрел Кремля, на что рассчитывали немцы, был сорван.
