Отечество

Михаил Одинцов, ставший дважды Героем Советского Союза, вряд ли мог подумать страшным летом 1941 года, когда он бился с асами люфтваффе не на жизнь, а на смерть, что через пятьдесят с лишним лет, на параде 9 мая 1995 года, именно он пронесет по Красной площади Знамя Победы. Его, начавшего войну на легком бомбардировщике Су-2, в первые месяцы сражений, сбили дважды. Вылетать на задания приходилось без истребительного прикрытия, советская авиация в 1941 году понесла огромные потери. Су-2 летали одни, значительно уступая немецким «Месершмиттам» в скорости...

Девять МиГ-3 с утра понеслись в сторону Кишинёва, здесь немцы второй день бомбили железнодорожную станцию. И сейчас, подходя к станции Бульбока, ведущий наших истребителей подполковник Миронов заметил порядка тридцати юнкерсов, уже выстроившихся в боевой порядок. МиГи пошли в атаку. Миронов ударил по юнкерсу, уже вошедшему в пике. Пулемётная очередь прошла по кабине немецкого пилота, видимо, того зацепило. Подполковник, выходя из атаки, заметил, что этот юнкерс резко увеличил угол пикирования и не сбрасывая бомбы, врезался в землю...

Шестеро яков сопровождали шестёрку же Ил-2. Перед самой линией фронта лейтенант Акимов заметил вверху справа несколько самолётов. Это оказались мессершмитты. Они уже изготовились к атаке на наши штурмовики. Акимов закричал по радио, что видит худых, они вот вот атакуют. Ведущий группы прикрытия скомандовал паре, где Акимов был ведомым, оставаться с илами, а сам повёл четвёрку яков на перехват мессершмиттов. Завязался воздушный бой. Четыре мессера и столько же яков крутились в небе, разноцветные трассы пулемётных и пушечных очередей изгибались и падали вниз...

В июне 1942 года восемнадцать разведчиков морской пехоты под командой старшего лейтенанта Николая Фёдорова вышли в море на двух шлюпках. Они должны были высадиться на крымском берегу, занятом немцами и провести там разведку. Шлюпки уходили от Севастополя дальше в море, чтобы не встретиться с вражескими катерами, которые патрулировали акваторию. Ночь, наши идут на вёслах. На одной шлюпке шестеро гребцов, на другой четверо. Задача была зайти в немецкий тыл и высадиться в районе мыса Кикиениз. Вдруг моряки заметили красную ракету...

Танковый корпус из армии генерала Ротмистрова быстро наступал. Немцы бежали, не оглядываясь. Техника противника сбивалась в огромные колонны, которые становились добычей для нашей авиации. Особенно сильные удары по отступающим немцам наносили штурмовики Ил-2. Танковая рота получила приказ выдвинуться к небольшому селу, там ожидать дальнейших приказаний. Командир посмотрел на карту, оказалось, что до этого села шла дорога. Он приказал двигаться по ней и возглавил свою небольшую колонну. Т-34 форсировали мелкую речушку и перевалив через возвышенность, вышли к дороге...

Восемь яков вышли на прикрытие плацдарма. Шли они на большой высоте, четыре пары друг за другом. Уже когда наши истребители подходили к району задач, им передал наземный наблюдатель, что на малой высоте пасутся четыре мессершмитта. Лейтенант Полынов шёл замыкающим, и услышав предупреждение с земли, закрутил головой. Немцы обычно атаковали последний самолёт. Но ничего подозрительного наш пилот не заметил. Небо было чистым. Наш истребитель немного волновался, разведка сообщила, что немцы перекинули на этот участок фронта группу асов, их мессершмитты были с белыми коками...

Лейтенант Иван Овчинников дежурил в кабине своего МиГа. На второй день войны наши пилоты уже не терялись, и боевая служба была налажена, в меру возможностей, конечно. Как оказалось, аэродром в Бельцах, где стоял полк МиГов, не был обеспечен зенитным прикрытием, и немцы 22 июня смогли почти беспрепятственно ударить по нему. Но уже на следующий день истребители были готовы к бою, хотя опыта воздушных схваток у них было крайне мало. Овчинников задремал, и вдруг услышал странный перестук. Он открыл глаза и увидел, как над аэродромом носятся юнкерсы, бросая бомбы, и тут же вьются мессершмитты...

В апреле 1943 года посты ВНОС доложили о том, что в сторону Краснодара идут большие группы немецких бомбардировщиков. Их прикрывали мессершмитты. Тут же по тревоге поднялись лётчики двух истребительных полков. Часть из них ударила по бомбардировщикам, остальные начали связывать боем мессершмитты прикрытия. Пара лётчиков – Петренко и Поносов – шли на большой высоте. Они первыми заметили противника. Большая группа юнкерсов уверенно шла на Краснодар. Наши истребители вошли в крутое пикирование. Их заметили немцы и стрелки юнкерсов открыли заградительный огонь...

В начале августа 1941 года генерал Громадин, командующий ПВО столицы, приказал лётчику Фёдорову на Пе-2 пройти над Москвой. Задача была простой. С высоты три километра надо было провести фотографирование заводов и других важных объектов. Это делалось для того, чтобы оценить, как они выглядят с неба, чтобы маскировкой сбить с толку немецкие бомбардировщики. Так как и зенитчики, и истребители ПВО бдили за небом, их всех предупредили, что в такой то день, в такое то время будет летать наш Пе-2. Его не трогать...

Во второй половине дня лётчики истребительного полка только вернулись с боевого вылета и пообедав, решили, пока их машины осматривают и готовят, немного подремать в землянке. Однако, буквально через несколько минут, как пилоты залегли, их подняли по тревоге. Оказалось, что под Смоленском немецкие бомбардировщики совершают налёт на наши войска. Пехоте срочно была нужна поддержка с воздуха. Яки были готовы и вскоре шесть истребителей поднялись в воздух. Под Смоленском рвались бомбы, вверх поднимались клубы огня и дыма...

После сдачи Майкопа наши войска летом 1942 года откатывались на восток. Немцы же рвались к побережью Чёрного моря. Измотанный в боях 17-й казачий корпус никак не мог оторваться от преследующего его противника. Это были части дивизии СС «Викинг», крайне упрямых фанатиков. Немцы шли вперёд вдоль шоссе на Туапсе. После ряда атак нашим частям пришёл приказ отступить на новые позиции. Командир кавалерийского полка вызвал к себе командира сапёрного взвода старшего лейтенанта Дебаремдикера. Он приказал ему задержать как угодно наступавшего противника, чтобы полк отошёл, не имея на плечах немцев...

Осенью 1941 года особый батальон, сформированный из милиционеров и сотрудников НКВД, держал оборону за Курском. Город был уже взят, но немцы рвались дальше на восток. Противник пытался продвинуться к Щиграм. Особый батальон имел только стрелковое вооружение и с трудом сдерживал атаки. На помощь к нему пришёл 395 стрелковый полк. Но из за распутицы орудия остались позади. Шёл снег с дождём, висела низкая облачность. Единственная поддержка нашей пехоте была от бронепоезда, построенного осенью в Северном депо Курска...