Начиная с 43-го года, господство немецкой авиации в воздухе во время Второй Мировой войны пошло на спад. Машины у немцев ещё были, а вот квалифицированных кадров уже не хватало. Основная их масса оказалась повыбита на Восточном фронте в России. Новое же пополнение толком летать так и не научилось - противник обрёл необходимый опыт и начал методично захватывать воздушное пространство во время боев на суше и на море. К тому у немцев уже возникали проблемы с топливом.
Некоторым лётчикам из нового пополнения, пришедшим в "люфтваффе" с 43-го года всё же удалось дожить до конца войны. Но то, что они видели в небе - это были совсем не победные бои, а просто сопротивление уверенно наступавшему противнику.
Тем не менее, их воспоминания достаточно интересны,чтобы составить полную историческую картину событий тех лет.
В приводимом отрывке, лейтенант "люфтваффе" 23-х лет, рассказывает, как была организована переброска лётной немецкой эскадры в составе нескольких эскадрилий с острова Сардиния в Италии, на запад Сицилии, в Трапани , в то время, когда войска "союзников" высадились на юге Сицилии ( 10 июля 43-го года) и начали захват острова.
* * * " Сигнальная ракета ушла вверх от штабной палатки. Наше звено из трех самолётов оторвалось от кочковатой песчаной взлётной полосы, когда наши крылья были не более чем в пяти метрах друг от друга. Две эскадрильи уже кружили в воздухе поднявшись перед нами. Толстое облако желтой пыли поднятое винтами самолётов окутывало всё вокруг. Выше пятидесяти метров от земли видимость восстановилась.
Я был поражен тому, что произошло. При взлёте я был справа от ведущего, а Кугель слева. Теперь же мы поменялись местами. Это произошло в облаке пыли в воздухе. Мы вероятно были рядом с катастрофой, но нас пронесло... Я посмотрел на Кугеля летевшего параллельным курсом через стекло кабины - он был бледен.
Пока мы встали в строй, то успели заметить, что некоторым не повезло так как нам. Там внизу, три самолёта однако не смогли взлететь, и теперь догорали где-то на краю аэродрома.
До Трапани было чуть более 300 км к юго-востоку. Мы летели в боевом порядке, тридцать восемь "Мессершмитов-109", и были непобедимыми, готовыми встретить врага даже над морем.
Полет над морем в одномоторной машине - это не совсем весёлая прогулка. Если двигатель закончит фыркать, то и с вами будет покончено. Правда двигатели "Даймлер-Бенц" наших крылатых машин, были вполне хороши.
Сидя в кабине пилота, вы иногда смотрите на стрелки приборов и спрашиваете себя: " Заглохнет двигатель, или нет?" Внезапно в наушниках раздается голос: "Говорит "желтая девятка". У меня заглох двигатель. Он останавливается. Мой двигатель заглох." Это был Клаус, унтер-офицер. А мы висели в воздухе на высоте в 3600 м на полпути между Сардинией и Сицилией. Двигатель машины Клауса скрежетал, останавливался, снова запускался и его винт вращался всё медленнее, а потом и вовсе остановился. По двусторонней связи раздалось: "Я теряю высоту." Голос был потерянным. Ответ командира группы был таким: "Спокойнее Клаус. Времени у вас много ,чтобы выпрыгнуть с парашютом. Мы спешим и не можем вас ждать. 7-ая эскадрилья проследит за вами, пока вы не упадёте в воду. Не падайте духом. Мы вас потом вытащим. На дворе лето и вода очень тёплая."
Наш командир эскадрильи дал нам задание с Кугелем выйти из строя и проследить за Клаусом, взяв потом его точные координаты приводнения. И почему он дал задание нам, когда мы были совсем неопытными новичками? А вдруг и у нас у кого-то откажет мотор? А вдруг налетят вражеские "Лайтинги" и сделают из нас отбивную?
Мы стали кружить вокруг Клауса, видя как он снижается, планируя в направлении Сицилии. Высота была уже 1700 метров.
Я решил подбодрить парня и вызвал его по радио: " Клаус, прежде чем спуститься, я видел землю. Тут уже недалеко остров Мариттимо. Подождите немного, выпрыгивайте на высоте 450 метров. Сбросите фонарь кабины и возьмите ручку управления на себя. Потом резко ударяете ногой по педали руля и вас выбросит. Там никакого риска нет. "
- Хорошо,- услышал я в ответ.
- Как надуете шлюпку, заберитесь в неё и подождете два часа, пока начнёте отстреливать сигнальные ракеты и не появимся мы. Вас подберёт летающая лодка от "Юнкерса". - Хорошо, парни. Но запомните адрес моей семьи , если что... - Обещаем. Пока старина. - До свидания, ребята.
Из кабины вскоре, мне довелось увидеть планирующий с более крутым углом к воде самолёт Клауса. Его фюзеляж был темной точкой. Вот появилась белая черточка - парашют. Клаус выпрыгнул. "Мессершмитт" глухо спикировал, рикошетом ударился об воду и быстро утонул. Купол парашюта висел над темнеющей внизу водой. Клаус махал нам руками. Вскоре на волнах появилась желтая спасательная шлюпка, а Клаус со второй попытки сумел забраться в неё и перевалившись внутрь сесть там. Сидя по-турецки он помахал нам снизу. Горизонт был пуст: небо, вода, шлюпка на волнах в 190 км от побережья Сицилии.
Мы покачали крыльями на прощание и полетели дальше. Посмотрев на компас и хронометр, я взял курс на Сицилию, летя со скоростью 400км в час.
...Когда мы успешно приземлились, то помчались в штаб. Там висела оперативная карта, которую нас заставили изучать,чтобы мы знали все пункты высадки американцев показанные красным. Но всё чего мы хотели на тот момент, это заполучить летающую лодку. Клауса необходимо было спасти сегодня. Нам удалось позвонить на немецкую воздушную спасательную станцию в Трапани. Нам ответили, что самолётов нет, они все сбиты, или уничтожены последней бомбардировкой "союзников".
Командир эскадрильи тогда решил связаться с итальянской авиацией. По телефону у него не получилось. Тогда он взял автомобиль и уехал. Вернувшись через два часа, он был крайне раздражён, и сообщил, что итальянцы бояться летать из-за атак американской авиации.
Тогда, командир нашей группы, дал нам задание с Кюгелем вернуться и передать привет Клаусу, пока они решат дела с итальянским командованием корпуса. Мы сразу же взлетели, хотя солнце уже клонилось к закату.
Мы нашли его по сигналу красной ракеты. Клаус выстрелил и мы его обнаружили. Парень был едва видим, но его желтая шлюпка танцевала на волнах. Мы дали десять кругов, но помочь ему ничем не могли. Стало темнятся, и мы выполнили последний круг. Кугель выстрелил зелёную ракету на прощание - ракету цвета надежды, и мы легли на обратный курс.
Через тридцать минут нас уже спрашивал командир группы в Трапани.
- Он всё ещё на плаву? Мы показали место, где он дрейфует. - Его относит к Тунису, Море кишит английскими торпедными катерами, он может попасть в плен. - сказал командир. - Мы ничего пока не можем поделать. Давайте спать.
Когда мы улеглись с Кугелем в своей палатке, то не переставали обсуждать ситуацию с Клаусом - любой из нас мог оказаться в таком же положении. Нам необходимо было его спасти. Мы представляли насколько жарко должно быть под палящим солнцем в открытом море. Вокруг соленая вода и ты не можешь сделать ни глоточка...
В дальнейшем все шаги предпринимаемые по телефону переговорами с итальянцами никакими успехами не заканчивались - три дня и три ночи Клаус плавал в своей шлюпке, пока мы выбили в этом хаосе гидросамолёт "Савойя".
Мы вылетели втроем, вместе с командиром эскадрильи, прикрывать эту "летающую кастрюлю". Четверть часа мы рыскали над районом поиска, но ничего не находили. Потом Кугель сказал, что его должно быть снесло к югу и надо искать там. Мы повернули влево и вскоре я заметил жёлтое пятно.
- Вижу шлюпку! - крикнул я по радио. Все воспряли духом. Кугель пролетел над обнаруженной шлюпкой и следом спикировал гидросамолёт. Он сел на воду вблизи от шлюпки. Я видел, как члены экипажа выбрались наружу и потом вернулись назад, в фюзеляж, вместе с Клаусом.
...Несколько часов спустя мы были уже в госпитале в Трапани. Врач разрешил побыть нам пять минут возле постели спасённого. Когда мы вошли, Клаус открыл глаза и попытался улыбнуться. Он был не в лучшем состоянии. Затем ему сделали укол, и он начал повторять, как в бреду: "Торпедный катер. там... они не стреляли. Я не хочу попасть в плен. Я не хочу больше видеть воду..." Командир эскадрильи успокаивал его: "Тихо,Клаус. Вам нужно отдыхать. Спите." Клаус уснул, чтобы никогда больше не проснуться."
* * *
