Доказательство того, что слово či (чи) аварского происхождения.
Слово иногда считается Wanderwort, т.е. словом-странником, т.е. словом, которое существует в разных языках мира, но происхождение его неизвестно (невозможно узнать).
Зачастую можно услышать, что слово имеет тюркское происхождение, однако так ли это на самом деле?
Этимологический словарь кавказских языков, составленный С. Старостиным и С. Николаевым, нам в помощь. В разделе «Аваро-андийские языки» можно найти информацию о či: аварское слово či (чи) из древнеаварского *čVjV. «Корень был утрачен в андийских языках; возможно, он сохранился в старом составе андийского слова *miʎi-ča (милъи-ча: лъ – латеральная глухая согласная) “молодой человек, мужчина”» – комментарий. Зато сохранился в других аварских языках – цезских.
Стоит отметить: аварские протоформы часто игнорируются в словаре. Об этом написано в description на главной странице. Часто аварские протоформы даются либо в главном блоке, либо в комментариях. «Практически, не существует аваро-андийских протоформ».
Другие северокавказские языки помогают нам в этом деле.
Цезские языки. Древнецезская форма: *ži-ḳʷǝ A, либо *zi-ḳʷǝ A переходит в современное цезское ž-eḳu (ж-екIу; асах. žeḳʷi – жекIwи), хваршинское ž-iḳwa (ж-икIwа), бежтинское s-uḳo (с-укIо), гунзибское s-uḳu (с-укIу) – «мужчина, человек».
Комментарий: Слово изначально представляет собой соединение *ži-hiḳʷǝ (см. *hiḳʷǝ); колебание *ž/*z довольно часто является рефлексом небных шипящих в восточнокавказских языках.
Нахские языки. Праформа: *psṭu > бацбийское psṭu, ингушское ust, чеченское stu «бык».
Комментарий: тот же корень (с потерей *p-) присутствует в составе *sṭ-aḳ «человек, личность».
Лакский язык. Праформа: čuw (чув) > лак. čuw, отсюда собирательное čiw-arḳ (чив-аркI) «люди, мужчины».
Даргинский язык. Протоформа: s:ub (ссуб) > дарг. акуш. sub (суб), кайтаг. suw (сув) – «мужчина, мужское».
Лезгинские языки. Протоформа: *š:ʷij > лезг. -vi (-ви), табас. ž̌i (-жIи), агул. šuj (шуй), крыз. firi (фири), будух. furi (фури), удин. išu, iš-q:ar (ишу, иш-хъар)
Комментарий: лезг. vi (ср. также нут. ɣü) в настоящее время используется только в соединениях (например, лезги-ви «лезгин» и т.д.); Также редко встречается в табасаранском (в соединениях, таких как мургу-жи «храбрый человек» и т.д.). Основа гласного, вероятно, была *š:ʷija-, ср. агульское šuj, šuwa-, фит. xüj, xüja-. Для начального *š:ʷ ср. также агульск. берк. š:uj (шшуй). Крызский и будухуский имеют суффиксальные формы (первоначально, вероятно, множественное число). См. Хайдаков 1973, 99.
Западнокавказские языки. Протоформа: *ćǝ / *ć̣ǝ > адыгский c̣ǝ-fǝ «личность, персона», кабардинский c̣ǝ-xʷ «то же», убыхский c̣ǝ-xʷ «люди, личности».
Комментарий: Это – один из очень широко распространенных корней на Северном Кавказе. Соответствия довольно регулярны (нахское *p – отражает лабиализацию, в то время как *sṭ является результатом следующего -j-). Возможно, существовал ранний вариант *ćwo (или *ćwjo), который объяснял бы нахские формы без *p- (*sṭ-aḳ) и отсутствие лабиализации в празападнокавказском.
Не только северокавказские языки, но и близкородственные хуррито-урартские и гипотетически родственные из сино-кавказской группы.
Возможной хуррито-урартской параллелью является *-s(u)wa в хурр. tar-ž(u)wa-nnǝ, урарт. tar-šua-nǝ «человек, человеческое существо« (где *tar-, вероятно, связано с *tur- 'мужчина', см. *Lɨwłv); см. Дьяконов-Старостин 1986, 39.
Сино-тибетские языки: протоформа [*Caŋ] > *chaŋ «личность». Ср. также Миджу tsoŋ, Нага *ca[ŋ], Трунг *chaŋ, Сичуан *chV, Яронг tǝ-tsɔ [Sh. 185]
Енисейские языки: протоформа *ǯeʔŋ «люди» > кет. dɛʔŋ, юг. d́ɛʔŋ, коттиш. čeäŋ, *čeaŋ, мн. ч. čeäŋan, «народ, люди».
Языки Бурушаски: протоформа *ses «лица, т.е. личности, люди» > ясин. ses, хунза sis, нагар. sis.
Как видно на этих примерах, слово «чи» имеет исключительно аварское происхождение. Оно встречается в разных словах и как суффикс, как в лезгинских языках: пандурчи (пандурист), ахалчи (садовник; как авар. ахихъан), бихьинчи (мужчина) и т.д.
Слово «чи» в нахских также заимствование из аварского. Присутствует оно в самоназвании чеченцев – нохчи (но это лишь по одной версии).
А. Д. Вагапов в своей работе «К вопросу о происхождении суффикса -ча // -чи в кавказских языках».
«Следующим агентивным суффиксом чеч. языка является -ча в словах: нахарча ‘плугарь’, пондарча ‘пандурист, гармонист; балалаечник’, вотанча ‘ударник’, зурманча ‘флейтист, зурнач’, хелхарча ‘танцор’, Iилманча ‘ученый’, говзанча ‘специалист’, хьекъалча ‘умница’.
-Ча ‘суффикс, образующий названия лиц по роду деятельности, характеру и другим признакам’. Вайнах.: инг. -ча. До недавнего времени безоговорочно считался заимствованным из тюрк. языков, ср. кум. -чы, карач.-б. -чы, азер. -чы, ног. -шы».
Автор не сомневается о связи суффикса с аварским языком: «Однако, на почве тюркских языков этот суффикс не получил удовлетворительного объяснения. В то время как, на кавказской почве он может быть возведен к корню *ча // *чи // *чу, представленному в авар. чи ‘человек’, диал. ‘муж, мужчина’, лак. чу ‘человек’ (СИЛДЯ, СКЯ), чув ‘муж, мужчина’ (РЛС, 1987: 179), балх. диал. чу ‘муж, мужчина’ (Комри, 2010: 70-71)». Аварское чи и в литературном, и в диалектах всегда имеет одно и то же значение.
Однако его предположение не вписывается в положение: «Аффриката ч в этих основах, на наш взгляд, восходит к смычному к, представленному в чеч. кa ‘баран’, хинал. ки ‘самец, баран’, авар. диал. кви, ку ‘баран’, дарг. чирах. ку, лак. ку ‘баран’ (СИЛДЯ, СКЯ, Кибрик 63, 64; Комри, 2010: 71). То есть, мы полагаем, что чеч. кa ‘баран’ дало чеч. ча ‘самец, медведь; мужчина’, авар. ки ‘баран’ дало авар. чи ‘человек’, лак. ку ‘баран’ > лак. чу ‘мужчина, человек’». Прекрасно, что это предположение, ведь слово «куй» и «чи» имеют разную этимологию и никак не связаны.
«То есть, мы полагаем, что чеч. кa ‘баран’ дало чеч. ча ‘самец, медведь; мужчина’, авар. ки ‘баран’ дало авар. чи ‘человек’, лак. ку ‘баран’ > лак. чу ‘мужчина, человек’», что, конечно же, является неправдой. Слова «ци», «куй» и «чи» имеют разную природу. Слова «ци» (медведь), «цер» (лиса) в чадаколобском диалекте южного наречия аварского языка имеют формы «чи», «чер», т.е. литературный ц-/цI- в чадаколобский переходят в ч-/чI-. Слово ЧIадаколоб также связано с этим правилом: означает слово «хутор в огне». В литературном оно звучит как ЦIадаколоб, т.е. Цадаколоб.
«Таким образом, мы полагаем, что чеченский агентивный суф. -ча восходит к несохранившемуся знаменательному слову *ча ‘человек’, которое в свою очередь, возводится к названию барана-вожака. К. З. Чокаев считает, что элемент ча сохранился в чеченском слове ча ‘медведь’, мотивируя это тем, что медведь якобы был пракавказским тотемом, поэтому де первобытный человек не отделял себя от своего тотема и называл себя и медведя одним словом ча ‘человек-медведь’. Нас больше привлекает мысль, по которой медведь ча и баран ка могут быть связаны по признаку шерстистости, ср. чеч. чуо ‘волос’, куо ‘колос’. Достаточно вспомнить, что медведь – косматый, а баран – это животное, которое дает шерсть.
В отличие от чеченского языка, доказательство связи аварского «суффикса» чи с авар. чи ‘человек’ практически не представляет трудностей, что и продемонстрировано блестящим образом М. Д. Хангереевым (2004: 18-29; 2010: 189-195). Остается только удивляться, как такой серьезный материал в пользу исконности агентивного суффиксоида -чи в аварском языке до сих пор оставался вне поля зрения исследователей.
В пользу исконности суф. -ча в чеченском языке, точнее в пользу того суф. -ча не является заимствованием из тюркских языков, говорят следующие факты. В чеченском языке на фоне большого количества заимствований из тюркских языков практически нет тюркских заимствований с суффиксом -ча. Против заимствованного характера этого суффикса в чеченском языке свидетельствует, на наш взгляд, и его огласовка: ни в одном из чеченских диалектов не представлена форма -чи, а только -ча.
В чеченском языке, как и в аварском, слова с суф. -чи могут иметь разные словообразовательные модели:
1) имя существительное в родительном падеже + -ча: маларча ‘пьяница, выпивоха’ < маларан+ча. Это основной тип, все остальные встречаются очень редко;
2) имя существительное в именительном падеже + -ча: къонахча ‘молодец, рыцарь, джигит’ (ср. къонахчалла ‘рыцарство, геройство, мужество’), ср. к семантике авар. бахIарча ‘герой’ от бахIар ‘молодо’;
3) имя прилагательное + -ча: диканча ‘хорошист’, тIехдиканча ‘отличник’;
4) имя числительное + -ча: пхеанча пятерка (в картах); *пятерочник (не документировано), иссанча ‘девятка в картах’, иттанча ‘десятка в картах’ (Мациев, 1961);
5) глагол в повелительном наклонении + -ча: хьадалча ‘шестерка, тот, кто на побегушках (у кого-то)’, ср. авар. вортачи ‘человек на побегушках’ (Хангереев).
Подводя итог, можно сказать, что чеченский агентивный суф. -ча во всех отношениях (этимологически, типологически и т.д.) сближается с аварским суффиксоидом -чи, а не с тюркским суффиксом лица -чы»
Автор предположил, что именно аварский язык служил источником заимствования в тюркские: «Не исключено, что тюркский суф. -чы имеет своим источником аварский суффиксоид -чи ‘человек’. С культурно-исторической точки зрения это вполне возможно, если допустить, что под историческими аварами могли скрываться, в том числе, и предки современных аваро-андо-дидойских народов. У древних летописцев были весьма скромные познания в лингвистической генеалогии».
Литература:
М.Д. Хангереев. О так называемом словообразовательном суффиксе -чи в аварском литературном языке.
К.З. Чокаев. К генезису одного форманта косвенных падежей в вайнахских языках // Падежный состав и система склонения в кавказских языках. – С.203-210.
Таким образом, слово «чи» имеет аварскую этимологию.
Помимо полноценного суффикса -чи в аварском существует и -ч, который придает словам и диминутивный (уменьшительно-ласкательный), и уничижительно-пренебрежительный характер: хIинкъуч «трусишка, бояка», къокъоч «коротышка; карлик», хъахIуч «беленький, бледненький», богIоч «бука», къохьоч «куртка из овчины; истукан» (от къохьомилица), кIодоч «колосс, великан», могIроч «сопляк», тIонкоч «потник», хохо́ч «ягненочек» (вежливое обращение к мальчику; также женское собственное имя), хIохьоч «чурбан» (о человеке), гванзуч «племенной бык; грубый человек», гIинкъуч «тугой на ухо», къинкIуч «косой», кьарач «толстяк, толстушка», тируч «гуляка» (также кличка для питомцев), сунтIуч «нюхальщик», херуч «старичок; старушка; старое» (последнее – о животном), хубуч «метель, буран», хъепуч «корь», хIаркуч «белокопытник гибридный», анкькIач «книжка (отдел желудка жвачных животных)», багIач «шишка (сосновая)», бакь-кIач «внутренности, потроха», гвадач «варежка», гилдач «кляп», Идач (имя собственное; возможно, происходит от слова «идара» (перс.) – упраление», квач «холод», дахIач «краса», куйкьарач «бот. молодило» (куй + кьарач), кусач «безбородый» (куса (иран.) + ч), къакъач «дет. продолговатый кусок теста из кукурузной муки или толокна (детям давали кушать)», кьерхач «ворона; ворон», кIач «тулуп (горская овчинная шуба с лохматой большой накидкой на спине)», кIвахIач «лентяй», тIамач «лист; язычок», убач «поцелуй, чмоканье», Хирач (имя собственное), хъачхъач «лентяй, нерасторопный человек», хьвархьвач «тильда (знак); дылда», хьулхьудач «одержимый желанием поесть чего-либо вкусного», хIанкIач «чувяк» (диал.), цIалач «волчок, юла, кубарь», чIандач «болтун», бакьуч «барсук», кIварч «одна из жен (одного мужчины)», хенч «свояк», баргъич «кольцо», гьитIич «маленький, кроха» и т.д.
В именах собственных: ПотIо́ч (ГьотIоч; от Патимат), МохIдоч (от МахIамад), МахIач (также от МахIамад), Идач (возможно, идара + ч), Къурач, ГьитIич и т.д.
-чо: ункъачо «тетя» (возможно, -ч + -о), гьорчо «камень (катящийся вниз)», имгIачо «дядя», гIорчо «прямая кишка; начиненная кишка», хенчо «суконная женская рубашка», инчо «корзинка», парччо «барсук»
-ча: хьвача «веточка, лапа» (диал.), хванча «поднос» (з?), хъабарча «пальто, шуба», лъинча «брага»
Есть и абруптивный вариант -ч: мотIочI «козырек фуражки», хочI «забава; болтовня, пустословие», гудучI «сальто», гIахьучI «вранье, выдумка», ритIучI «олень», квачI «залив моря, реки; лапа) и т.д.
Продолжение следует...
