У большинства людей в представлении о Великой Отечественной войне устоялась следующая картина — немца наступают (да ещё и превосходящими силами), а наши героически обороняются. Понятно, что это касается первых двух лет войны, хотя, судя по кинофильмам, немцы в том же самом большинстве контратаковали нас непрерывно аж до 45-го года.
Увы, но как раз в целом картина обратная. И если мы о ней не имели правильного представления, то сказать «спасибо» надо советским историкам, которые под неусыпным оком коммунистической партии сочинили собственную историю войны. Которая, хоть и менялась под каждого очередного вождя, но основные постулаты были незыблемы.
Надо понимать, что подавляющее большинство наступательных операции любого масштаба, с 1941 года и до лета 1943 были неудачными. Собственно, серьёзных неудач хватало и в 1944-м, а про неудачи у нас рассказывать не любили. Впрочем, это я писал уже тысячу раз и повторяться не хочу.
Если по-хорошему, то любая армия должна рассматривать в равной степени два вида боя — наступление и оборону. Что мы и видим на примере Вермахта. Немцы успешно наступали, причём обычно меньшими силами, но умели мгновенно занимать жёсткую оборону. Привычные нам по фильмам и книгам встречные танковые бои — это нонсенс, так как уже при сообщении разведки о движении советских танков, немцы успевали выдвигать противотанковые подразделения и пехоту, и в чистом поле создавали почти непреодолимую оборону, порой ещё и эшелонированную. Напоминать о том, как немцы больше года удерживали Ржевский выступ и, так и не дали его взять штурмом, думаю не стоит. Мало известно, что в ходе Ржевской битвы Вермахт ещё и наступательные операции пытался проводить.
А вот что касается Красной Армии, то хотя часто была в документах фраза «перейти к обороне», но под этим подразумевалась лишь передышка перед наступлением. Задачи же ставились, хоть перед подразделениями, хоть перед объединениями войск исключительно в вариантах «занять», «выйти на рубеж», «выбить противника».
Даже тот период 41-го, которой у нас называют стратегической обороной, выглядел так. Немцы наступают, вышли на назначенный рубеж и закрепились, выстроив оборону. Наши войска, отошли после немецкого удара, собрали силы и начали наступление (если кому больше нравится, можно называть контрнаступлением). Наше наступление упёрлось в немецкую оборону, привело к потерям. Пока наше командованием пополняло войска и строило планы нового наступления, наступать в свою очередь начинали немцы. Поскольку наши части к обороне не готовились всерьёз, то немцы их легко сбивают с позиций и снова приходилось нашим отступать. До тех пор, пока немецкое наступление не выдыхалось. И тут повторяется всё сначала. Это типичная картина и для битвы за Москву, Ленинград, Кавказ и Сталинград, равно как и прочие.
Вот пример из Сталинградской битвы. Хорошо памятная всем дата 23-го августа 1942 года, когда немцы прорвались к Сталинграду. Кстати, нашей обороны тогда, по сути, не было, войска наши собирались атаковать немцев, чтобы выбить их с плацдарма на Дону. Но немцы начали первыми и в результате через 11 часов их танки были у пригородов Сталинграда. В тот день немцев остановили наши зенитчики. Но, начиная со следующего дня и до января, наши войска на этом участке вели наступление. Лишь делая паузы, когда после огромных потерь, наступать было некому и ждали пополнения.
Собственно, единственный пример перехода к обороне в крупном масштабе — это Курская битва. Но, заметьте, что после первого удара немцев, наши войска также пошли в наступление, и весь оборонительный период сражения на Курской Дуге — это классический встречный бой. Я специально не подсчитывал, но на вскидку, немцы переходили к обороне гораздо больше нас.
Собственно, удивляться тут нечему, поскольку РККА в принципе не училась вести оборонительные бои. О чём уже написано немало. Я бы лишь добавил, и в прошлые периоды нашей военной истории, оборонительные действия часто не входила в число рассматриваемых. Это, конечно, «золотой век» Екатерины Великой, когда все военачальники, а не только Суворов и Румянцев, рассматривали наступление, как единственный способ ведения боя. Несмотря на соотношение сил. Правда, и воевать приходилось против турок, и, когда дело дошло до Наполеона, сразу научились обороняться.
Думаю, нет нужды объяснять, что любая армия должна иметь полноценную подготовку и быть готовой вести любой вид боевых действий. И, теоретически, так оно и было. По бумагам, вроде как оборонительным действиям армию и обучали. Но, во-первых, был ещё и морально-идеологический подход, по которому оборона вроде как считалась недостойной для бойцов и командиров Красной Армии. А во-вторых, поговорка о том, что «Суровость российских законов смягчается необязательностью их применения» на вооружённые силы распространяется даже больше, чем на остальное. Раз оборона — лишь вынужденный вид боевых действий, то сам бог велит на неё забить.
И тут напрашивается очень хороший пример весны-лета 1941 года. Однако, это потянет на отдельную статью, так что я пока закончу.
И порекомендую вам мою статью:
Как сравнить потери Красной Армии и Вермахта
