Здесь подвох - не сокращенное от подводный охотник, а действие, имеющее целью подвести кого-либо, поставить в затруднительное, неприятное положение.
Тёща минного офицера Димы Трешникова была не просто зациклена на дворянском происхождении. Всю жизнь она старалась это доказать, зачастую нелогичными поступками и подвохами.
Дело было в конце отпуска в Ленинграде. Дима с супругой уже собирались возвращаться на службу на Север. Их пригласили друзья в Москву на день рождения.
Обычно Мальвину, породистую ангору, подаренную им тещей некоторое время назад, оставляли в Зеленогорске у Диминых родителей. Там в обществе двух местных котов ей было весело и вольготно. Правда, через 3 месяца после такого общения появлялись разноцветные пушистые шарики, что теще страшно не нравилось. Она бубнила, что порода безвозвратно испорчена.
В этот раз тёща сама предложила присмотреть за кошечкой 3 дня, чего ранее никогда не делала.
После возвращения молодых людей из Москвы она в назидательном тоне объявила, что помогла решить назревшую проблему. Сделала доброе дело - лишила Мальвину радости ненужного материнства.
- Получается, что ее два зеленогорских друга будут лишены радости отцовства? - скрипнув зубами, спросил Дима. И как часто бывало, не получил ответа.
Запахло войной. Минер затаил неприязнь и решил выждать. Супруги с кошечкой уехали на Север. У минера появилось достаточно времени для выработки плана действий. "Еще немного такими темпами и можно докатиться до невыносимой жизни", - с невыносимой грустью думал Дима.
Тёща на поле боя семейной жизни - это тяжелая артиллерия или, как говорят на флоте, главный калибр. Это серьезно, с прицелом, из засады, с дальних расстояний, но, как будто, прямой наводкой. Сразу насмерть без ранения и вариантов. Такое серьезное оружие в стане врага крайне опасно, непредсказуемо и нежелательно.
А вот супруга - это так, "пукалка-сорокопятка" (во время войны пушка самого маленького калибра 45 мм). Громко, неприцельно и невпопад. От нее легкие ранения без угрозы для жизни. Главное, чтобы в тылу не было наводчика, роль которого обычно выполняет тёща.
Мама в законе (лобовой перевод с английского языка тёща - "mother-in- law") Генриетта Германовна была личностью неординарной и внешне, и внутренне.
Она сменила себе имя, обучаясь в ПТУ. Вспоминала об этом неохотно. Тем кто знал, объясняла, что предыдущее - Галина - не в полной мере соответствует ее благородному происхождению. Хотела поменять и отчество на Ипполитовна, но вовремя передумала по уважительной причине. Приехал отец и коротко выразил несогласие: "Поменяешь - прибью!" Теща закономерно выбрала жизнь здесь и сейчас.
Генриетта Германовна была, по-своему, привлекательна.
Ее волосы, красивого русого цвета, реденько выбивались из кожного покрова головы перпендикулярно во всех направлениях непослушными вихрами. На их цвет и форму ничто не могло повлиять: ни бигуди, ни перекись водорода, ни даже сушка утюгом. Приходилось надевать жгучий брюнетный парик с локонами. Красота неземная, инопланетная.
Маленькие бегающие глазки непонятного серо-зеленого цвета. Под стать им жиденькие белёсые бровки которые она зачем-то прореживала рейсфедером, а затем тщательно подводила косметическим карандашом.
Между глазками милый вздернутый носик. Под ним была родинка с растущим из нее довольно длинным вьющимся волоском, похожим на моржовый ус. Это она считала своей изюминкой и, поэтому, сохраняла в первозданном виде.
Ротик был маленький с тоненькими губками, толщину которых она предпочитала резко увеличивать ярко красной помадой. Цирк уезжал, а клоуны оставались.
Вот что у нее было безупречно - так это ровные белоснежные зубы, как у породистой лошадки. Об этом атрибуте ходили легенды, достойные отдельного повествования.
Маленького росточка. Ее роскошная фигурка напоминала перевернутую грушу с двумя сухими черенками.
Короткие ручки начинались с мускулистых, натруженных малярной кистью и валиком плеч и заканчивались миниатюрными ладошками. Маникюр она не делала. Профессия маляра-отделочника не позволяла. Да и роговые выступы ноготков, как у мальчика-с-пальчика, были слишком малы для нанесения лака.
Пышная грудь выходила из верхней части тела строго в горизонтальном направлении, а заходила обратно под углом в районе отсутствующей талии.
Ниже отсутствующей "60" не было нижней "90" из классической формулы "90 - 60 - 90". Затем сразу начинались две тоненькие кривенькие косолапки. Вертикальную устойчивость фигуре обеспечивал сороковой размер ноги, который закономерно уравновешивал восьмой размер груди. Формула фигуры принимала вид "120-40", где 120 см - охват груди, 40 - размер ноги. Полный пибаланс.
Дима даже песенку придумал, которой гордился и любил напевать про себя или в кругу сослуживцев:
Вот это моя тещенька -
Большой размер ноги.
Какая же красоточка -
Гы-гы, гы-гы, гы-гы.
Сердце минного офицера замирало, когда теща садилась кушать. Ведь ее грудь служила продолжением и украшением стола, что значительно увеличивало место для расстановки бутылочек и закусочек. На ней можно было легко уместить даже большое блюдо с жаренным поросенком. Все это не могло скатиться даже в условиях жестокого шторма и безудержного веселья. И что самое главное, ее коротенькие ручки не могли дотянуться до краев этой дополнительной площади. Как хорошо, когда много гостей - не надо просить у соседей популярный в СССР стол-книжку.
Когда Генриетта Германовна волновалась, то ее грудь вздымалась и опускалась с амплитудой волн картины Айвазовского "Девятый вал". У такой груди просто нет цены, точно так эксперты не могут оценить стоимость произведений искусства.
Впрочем о прекрасном можно писать бесконечно...
Как-то Дима пришел домой со службы. Был поздний вечер. Он смыл с себя характерные запахи подлодки и присел на кухне поужинать. Надя приготовила вкусно без изысков - жареная картошка с грибами и борщ. Грустная и ласковая ангора забралась и улеглась калачиком на минерские колени.
Дима ел борщ с удовольствием, по-отцовски - с хлебом и салом. Под такую закуску еще и пара рюмочек со "Столичной" из морозилки расслабили. Идиллия, да и только.
- Как дела на службе? Ты сегодня поздновато, - спросила Надя.
- Да все нормально. Напряженно сейчас. Сдаем первую задачу - это та, что на берегу. Потом в море. По весне в автономку. Приходится, как всегда, крутиться.
- Да. Сложно. Я, честно говоря, думала у нас поинтересней будет жизнь. А тут море, море и море. Сегодня вот письмо от мамы получила. Пишет, что с трудом нашла в своем плотном рабочем графике окошко. Хочет приехать к нам в гости ненадолго, месяца на два. Как раз в начале декабря. Посмотрит, как мы живем. Новый год встретим вместе.
- Сюрпри-и-и-з, - Дима чуть не поперхнулся, - я, пожалуй, наелся. Спасибо, все было так вкусно. Хороший подарочек. Хорошо, что я уже поужинал.
С одной стороны новость была, конечно, так себе. Но с другой предполагалась игра на своем поле. Добыча шла в руки. И это внушало оптимизм. На лице минера играла задумчивая и слегка зловещая улыбка.
Ставьте лайки. Комментарии приветствуются. Подписывайтесь на канал.
