Важный результат повсеместного применения информационных технологий - формирование качественно новой, информационной среды обитания человека, ставшей подлинной «третьей» природой[1], дополняющей привычные «первую» (естественную) и «вторую» (технологическую) природы[2].
Если обычная природа определяет физиологические параметры существования человека, а техносфера расширяет его возможности (в конце концов, наиболее емкое определение свободы – это избыток инфраструктуры [143]), то информационная среда через эмоциональный фон и систему ценностей определяет его поведение. Предельным выражением этого служит социальная инфраструктура в виде социальных сетей, эволюционирующих в социальные платформы, диктующие поведение их участника так же неотвратимо, как температура или давление (для «первой» природы) или наличие или отсутствие дорог и электричества (для «второй» природы).
Социальные сети и социальные платформы при исключительной близости и перерастании первых во вторые по мере их эволюции отличаются характером деятельности их участников.
Социальные сети – среда для общения и поиска информации. Они могут затягивать, подменять реальность, формировать зависимость от себя, но они отделены от обычной реальности, и человек имеет принципиальную (хотя обычно и не реализуемую по технологическим причинам) возможность сократить время пребывания в них и даже вовсе покинуть их (ради других соцсетей или, что намного реже, ради реальности, - например, если они надоели).
Социальные платформы – следующий этап развития соцсетей: они служат не для общения, но для значимой для их участников деятельности в оффлайне (прежде всего для покупки товаров или услуг и для рекламы). Отказ от использования социальных платформ по сравнению с соцсетями качественно затруднен снижением при этом повседневного уровня не только эмоционального (как в случае с соцсетями), но и бытового, физического комфорта.
Влияние на человека социальных платформ (или через них), выше, чем соцсетей, так как их использование связано с действиями в реальном мире, и потому связанная с ним информация закрепляется в сознании сильнее. Поэтому социальные платформы - более мощный и передовой инструмент управления, чем соцсети, из которых они вырастают на наших глазах и с нашим участием.
Наиболее популярные соцсети, - прежде всего Youtube
, Instagram, а также Facebook, - используются растущей частью их аудитории как платформы (прежде всего в качестве рекламных площадок) и потому постепенно трансформируются в них; другие платформы (не только торговые, но и консультационные, - как, например, Tripadvisor) с самого начала создавались именно в этом качестве.
Компьютерные игры, в том числе интерактивные с глобальным охватом (в которых участвуют люди со всех концов мира, свободно входя в общую игру и приостанавливая свое участие в ней), - специфический вид соцсетей, ибо деятельность в них не направлена осознанно и целенаправленно на изменения в реальном мире.
Соцсети (в дальнейшем мы будем пользоваться более ранним и потому более обобщающим термином, подразумевая под ними и социальные платформы) становятся специфической средой обитания и общения, что представляется прелюдией к уходу в виртуальный мир (см. параграф 10.1). При этом в силу изначальной адаптации к человеческой психике и предпочтениям они значительно комфортнее реальности (см. параграф 1.1) и уже сейчас могут обеспечивать более яркие эмоции, чем повседневная жизнь среднего человека.
Пример 12
Комфорт как главная и разрушающая ценность Запада
«Мир и честь» - мертвая фраза;
мир и комфорт – то, чего
хотелось бы народу.
(Гайндман, один из первых
английских социалистов, -
Дизраэли; цит. по [223])
Личный комфорт стал главной и, по сути дела, единственной ценностью западной цивилизации. Это естественное следствие титанической работы по созданию общества массового потребления и по его скрупулезной деидеологизации (для обеспечения безопасности управляющей системы, опирающейся на глобальные финансовые монополии).
Результат поражает воображение: человек, живущий ради более комфортного личного потребления, серьезно меняет свое поведение и, строго говоря, становится асоциальным.
Решительный и крайне последовательный отказ от общественного ради личного (маскируемый фиктивно-демонстративной деятельностью вроде волонтерства и иных форм социального активизма) объективно означает глубокую и комплексную деградацию, плоды которой проявляются лишь со временем из-за колоссального «запаса прочности», накопленного трудами прошлых поколений.
Будучи защищен этим «запасом прочности» от житейских неурядиц, член развитых обществ получает возможность последовательно и почти безнаказанно игнорировать неудобные для себя элементы реальности.
Информационные технологии делают эмоциональный комфорт важнее материального, что обеспечивает высокий уровень манипулируемости, готовность отказа даже от уже привычных удобств ради избежания дискомфортной и обременительной борьбы за свои интересы и в целом означает последовательное, хотя и неосознаваемое предпочтение интересов эмоциям (см. параграфы 3.5. и 6.5).
В этих условиях игнорирование неприятной части реальности и отказ от усилий по их исправлению не снижает, а повышает уровень эмоционального комфорта (так как позитивные эмоции доминируют над материальными неудобствами), что ведет к бегству из реальности (подробней об этом применительно к управляющим системам см. в параграфе 4.5).
Попытки вернуть личность в реальность напоминанием о последней воспринимаются ею в этих условиях как неприемлемое нарушение ее неотъемлемых прав, как не имеющее оправдание посягательство на нее и вызывает поэтому инстинктивную жесткую агрессию. Это касается и лично развитых, образованных и культурных, и статусных, влиятельных людей. Автору, пытавшемуся вернуть представителей Запада в реальность, много раз приходилось слышать в свой адрес обвинение, которое казалось им чудовищным (и, вероятно, является таковым в современной западной системе ценностей): «Вы нарушаете мой комфорт!»
[3] Такое обвинение рассматривается представителями современных западных культур как самодостаточный, окончательный и неопровержимый аргумент, указывающий на недопустимость поведения оппонента и априорную неправильность всех его высказываний, вызывающих «дискомфорт», - в одном ряду с «отрицанием Холокоста»[4] и «гомофобией». Отсутствие немедленной покаянной реакции и попытка продолжения содержательного разговора воспринимается носителями современной западной культуры (в том числе политиками и политологами) как проявление варварства и неадекватности.
Сегодняшняя Россия в глазах Запада подлежит уничтожению не только в силу ценностной несовместимости (см. параграф 6.8) или конкретной заинтересованности (см. второй том), но в первую очередь как источник дискомфорта, причем исторически длительного.
Управление сознанием и поведением, как массовым, так и индивидуальным, через управление соцсетями (как правилами публикаций, так и, главным образом, механизмами показа и продвижения публикаций, демонстрацией каждому специально подобранного с учетом его индивидуальных особенностей контента) - относительно новый метод. Его исключительная эффективность была экспериментально доказана на президентских выборах 2016 года в США[5] (хотя еще в 2008 году Обама получил именно благодаря использованию указанных технологий среди прочих титул «президента соцсетей» - см. сноску 418 на стр. 586).
В современных условиях индивидуализированная настройка соцсетей (которая уже производится на основе самообучающихся компьютерных алгоритмов постоянно, автоматически и в массовом порядке) позволяет сформировать вокруг пользователя на основе его поведения информационно-эмоциональную среду, обеспечивающую абсолютно свободное принятие подавляющим большинством действующих порознь и без какого бы то ни было ощущаемого ими принуждения людей нужных управляющей системе (владельцу платформы или влияющим на него) конкретных решений (будь то формирование индивидуальной повестки дня, то есть признание важности или неважности тех или иных событий, достоверности или ложности той или иной информации, покупка и рекомендация товаров или поддержка политических деятелей или идей).
Обычно это сопровождается незаметным для самого человека принятием системы ценностей, нужной управляющей системе, что означает глубокое и комплексное преобразование личности, - как правило, не замечаемое самой этой личностью или воспринимаемое ей как ее собственная выстраданная и осмысленная эволюция.
Внешнее воздействие через формирование эмоционально-информационной среды существования человека в соцсетях им, за редкими исключениями, не ощущается: человек воспринимает эту искусственно сконструированную среду, «третью» природу как естественную, сложившуюся стихийно, нейтральную по отношению к нему и, более того, единственно объективную, отражающую реальное устройство мира и социума.
Между тем это воздействие уже сейчас, при всей несовершенности и частичности применяемых технологий носит не просто комплексный, но всеобъемлющий, тотальный характер. «Программирование групп пользователей – потребителей осуществляется на основе огромных, постоянно пополняемых массивов поведенческих данных… из трех компонентов. Одна часть …принадлежит владельцам платформ, поисковиков и ресурсов интернета. Другая – производителям операционных систем для гаджетов.... Третья – …компаниям-производителям умных вещей. Вся информация от чайников, утюгов, холодильников и квартир поступает как телекоммуникационным провайдерам, так и производителям интернета вещей… Хранилища поведенческих данных Google, Facebook, Amazon …видимо, превышают емкость нового дата-центра АНБ в Юте... Все …данные компании получают с полного согласия пользователей.
Помимо использования поведенческих данных в собственных целях, эти компании легально продают их…, в первую очередь брокерам данных. Крупнейший из них – Аксиом – располагает… поведенческими архивами почти на миллиард жителей планеты, включая все основные страны, за исключением Китая. В среднем профиль данных одного человека имеет 120-150 параметров» [58, 191].
Искусственный характер эмоционально-информационной среды, формирующей сознание и существенно корректирующей личность, незаметно для нее превращает ее в марионетку, в утративший самосознание объект манипуляций, свято верующий при этом в свою сознательность и разумность.
«…Интернет, когда-то «открытый» и «свободный», стал контролировать нас и ограничивать… Интернет-компании используют… многочисленные алгоритмы и фильтры, чтобы показывать нам то, что является для нас наиболее релевантным… Во-первых, через фильтры мы не можем разглядеть всей картины. Мы видим лишь ее отредактированный вариант. Во-вторых, мы не замечаем …фильтров… Даже не догадываемся, что из картины что-то выбросили... И, наконец, сегодня не мы определяем, что нам важно и интересно. За нас это делают машины (выделено мной – М.Д.)» [238].
Это во многом лишает человека разумности, отнимая у него свободу воли, и возвращает общество в состояние жестко программируемого его идеологическим руководством социального автомата, характерное в лучшем случае для Средних веков. Подверженность самого идеологического руководства его собственным технологиям формирования сознания создает «петлю восприятия»
. Попав в нее, общество само программирует себя, все меньше интересуясь реальностью по мере погружения в «третью» природу, которую оно само для себя конструирует, исходя из случайных и сиюминутных потребностей информатизированной части управляющей элиты (см. параграф 4.4).
Погружение индивида в «третью» природу, ограничивающее его возможности, самостоятельность и способность к мышлению, принципиально важно с точки зрения формирования коллективного сознания и его взаимодействия с индивидуальным. Если соцсети и в целом «третья» природа является средой существования коллективного сознания, то утрата индивидуальным сознанием суверенитета - этап его встраивания в коллективное сознание в качестве отдельного не сознающего свое положение элемента и, с другой стороны, не менее важный этап становления коллективного сознания.
* * *
На фоне изложенного очередная в истории человечества смена технологического базиса – с индустриального на информационный – носит рутинный и даже уютный в своей понятности характер.
Тем не менее, как и прошлые подобные катаклизмы, нынешний сопровождается полной перестройкой всех общественных отношений сверху донизу, без исключений. Не только общество, но и личность на наших глазах и с нашим участием приобретают качественно новые черты. Люди начинают пренебрегать своими интересами ради получения новых эмоций (см. параграф 6.5) и объединяться в секты вместо партий и клубов (см. параграф 6.6), а общество надстраивается новыми уровнями: его первичной ячейкой становится не семья, а индивидуум (см. главу 2), а высшим уровнем организации человечества оказывается уже не государство, но эмансипировавшийся от него глобальный управляющий класс (см. параграф 7.2).
Приобрести книгу можно здесь: День ТВ
В ЭЛЕКРОННОМ ВИДЕ: ЗДЕСЬ Том 1. Общая теория глобализации: https://xn----8sbalcgsi5aih6o.xn--p1ai/21807-mdelyagin-konets-epokhi-ostorozhno-dveri-otkryvautsy?search=%D0%94%D0%B5%D0%BB%D1%8F%D0%B3%D0%B8%D0%BDТом 2.
Специальная теория глобализации: https://xn----8sbalcgsi5aih6o.xn--p1ai/24234-konets-epokhi-ostorozhno-dveri-otkryvautsya--tom-2-s?search=%D0%94%D0%B5%D0%BB%D1%8F%D0%B3%D0%B8%D0%BD
