Новые деньги для ведения активных боевых действий понадобились Англии уже в 1693 году, но финансисты отказали в них ради качественно нового уровня своего влияния: создания частного банка в качестве центрального и установления этим своего контроля за всеми финансами общества. Ситуация была настолько отчаянной, что для поиска денег создали специальный комитет палаты общин.
Предложение шотландца Уильяма Петерсона о создании такого банка для эпохи государственно-частных компаний, когда классическое государство только начинало формироваться, не было чем-то странным: финансисты предложили королю и парламенту в своей сфере принципиально тот же механизм, который купцы уже давно использовали в торговых компаниях.
Новизна заключалась в двух факторах.
Прежде всего, объектом деятельности была не торговля с дальними странами, а финансирование государства. Обязательства частного банка были обеспечены государством (собираемыми им налогами и его вкладами в банке) и выпускались для оплаты долга правительства. Парадокс (и смысл частного центрального банка) заключался в том, что любое обязательство (банкнота) Банка Англии с момента выпуска являлась в конечном счете долгом государства перед ее держателем, - а выпускаться она могла и без согласования с государством[1]. Требование сделать банкноты Банка Англии полноценным платежным средством, объективно конкурирующим с монетами, которые чеканило правительство, последнее поначалу отвергло с формулировкой «это зашло слишком далеко», - но деваться было некуда. Правда, банкноты Банка Англии обладали крупным номиналом, недоступным для большинства населения, так что их появление заметила только элита.
Второй фактор новизны заключался в смене характера государства. После Славной революции оно уже отделилось от короля; сказать по примеру французского соседа нормальное для абсолютизма «государство – это я» было уже невозможно. Поэтому вхождение короля в учредительный капитал, по инерции, возможно, еще воспринимавшееся современниками как естественное участие государства в «государственно-частном партнерстве», на деле было участием частного лица, пусть даже и исключительно влиятельного.
Таким образом, приватизация государства нового типа, –
le stato Макиавелли (юридически оформленного Вестфальским миром более чем через столетие после осознавшего его становление гениального флорентийца), отделенного от королевской семьи и являющегося общественным, а не частным институтом, - в Англии произошла практически в момент его создания.
И стала одним из факторов его будущего могущества, поскольку приватизаторы воспринимали себя как неотъемлемую часть Англии и ее владельцев, не имея и не приобретя за последующие века иной идентичности, кроме английской (несмотря на свой, вероятно, пестрый этнический и даже конфессиональный состав).
Банк Англии – первый в мире частный[2] центральный банк – был создан в 1694 году для финансирования войны с Францией точно так же, как ФРС в 1913 был создан для финансирования Первой мировой войны [315]. Но, если американские финансисты ХХ века раздували войну для завоевания господства не только над США, но и над всем миром, их английские предшественники использовали ее в более скромных целях: лишь как способ загнать английское государство в безвыходное положение и захватить экономическую власть в Англии[3]. Созданием Банка Англии финансисты впервые в истории закрепились в высших эшелонах власти [330].
Пример 26
Как был (не) оплачен капитал Банка Англии
и что это значило
Акт парламента от 27 июля 1694 года основал Банк Англии как акционерное общество в результате соглашения между почти обанкротившимся к тому моменту правительством и группой финансистов. Для покупки акций банка в момент его учреждения инвесторы, чьи имена так никогда и не были названы, должны были предоставить 1,25 млн.фунтов стерлингов золотом. Но уплачен был лишь 1 млн.фунтов [231], а по некоторым данным, и вовсе 750 тыс. [359].
Иногда капитал Банка Англии называют равным не 1.25, а лишь 1,2 млн. фунтов: «Была открыта общественная подписка на заем в 1 200 000 фунтов; подписчики …составили привилегированную компанию, …которой были отданы переговоры обо всех последующих займах. Список подписчиков заполнился в десять дней» [130] , - но, вероятно, речь идет о первом займе, предоставленном Банком Англии правительству как раз в 1,2 млн. фунтов [359]. Речь идет, таким образом, не о подписке «на» займ, а о подписке [на финансирование капитала Банка Англии] «для» последующего предоставления займа.
По официальной версии, подписчиками, то есть основателями Банка Англии стали «40 купцов» [363]. Более вероятно, что в их число (помимо выдвинувшего идею Петерсона) вошли король и наиболее влиятельные члены парламента; по крайней мере, это объясняет поразительный механизм оплаты подписчиками капитала Банка Англии, по степени наглости сопоставимый с махинациями российских либеральных реформаторов в 90-е годы ХХ века (см. о них [157]).
Мало того, что капитал Банка Англии был оплачен частично - 1 млн. фунтов[4] вместо 1,25 (вероятно, Вильгельм III воспользовался неформальной «королевской привилегий» и просто переложил свои обязательства на подданных, ставших его партнерами).
Из миллиона фунтов стерлингов золотом, о котором говорилось выше (вероятно, для укрепления репутации Банка Англии), не было оплачено ничего. Лишь 20% суммы было внесено банкнотами (обязательствами банкирских домов), причем их стоимость, вероятно, была завышена. Основную часть капитала – 80% - внесли средневековыми «мерными рейками» tally sticks [11] – деревянными деньгами (обязательствами правительства или его региональных агентов), имевшими тогда цену до 60% ниже номинала [357]. Правительство, оплатив заем с процентами, обеспечило создателям банка фантастический доход: внеся обесценившиеся средневековые рейки вместо золота и получив возврат полноценными деньгами, они только на этом, без процентов получили почти двукратную прибыль (с учетом не оплаченной части объявленного капитала рентабельность операции для учредителей составила 2,4 раза – 140%)[5]!
Система «мерных реек» была введена английским королем Генрихом I около 1100 года в качестве казначейских обязательств для защиты от подделки монеты. На деревянные полированные рейки наносились зарубки, обозначающие номинал, после чего они расщеплялись вдоль так, чтобы зарубки сохранялись на обеих частях. Фактура дерева, характер расщепления и зарубок исключали подделку. Одна часть оставалась у короля, вторая выплачивалась в качестве его обязательств и принималась в уплату налогов, что обеспечивало ее ценность. Формально хождение мерных реек было отменено в 1826 году; пожар, уничтоживший здание парламента в 1834 году, был вызван сожжением мерных реек, загромождавших архив. Возможно, они хранились так долго как инструмент влияния парламента на Банк Англии: как свидетельство мошенничества, с которого началась его история, - на случай конфликта с ним.
Возможно, именно этой вакханалией и объясняется то, что в условиях отчаянной нехватки денег у правительства и согласованности механизма создания Банка Англии финансирование его уставного капитала («подписка») затянулась на долгие 10 дней.
Помимо короля, «владельцами Банка Англии были крупнейшие банковские династии Европы, часть которых постепенно переселилась в Англию, хотя до самого последнего момента [до национализации в 1946 году – М.Д.] в его капитале было заметно присутствие иностранцев» [330]
Приобрести книгу можно здесь: День ТВ В ЭЛЕКРОННОМ ВИДЕ: ЗДЕСЬТом 1. Общая теория глобализации: https://xn----8sbalcgsi5aih6o.xn--p1ai/21807-mdelyagin-konets-epokhi-ostorozhno-dveri-otkryvautsy?search=%D0%94%D0%B5%D0%BB%D1%8F%D0%B3%D0%B8%D0%BDТом 2. Специальная теория глобализации: https://xn----8sbalcgsi5aih6o.xn--p1ai/24234-konets-epokhi-ostorozhno-dveri-otkryvautsya--tom-2-s?search=%D0%94%D0%B5%D0%BB%D1%8F%D0%B3%D0%B8%D0%BD
