Биография. Сочинения. Основные принципы.
Роджер Бэкон (Rogerus [также Rogerius], Baco [также Bacon, Baconus]) (ок. 1220, Илчестер, графство Сомерсет (по другим источникам – Бисли, графство Глостершир), Англия – после 1290, Оксфорд), средневековый философ, богослов, ученый, монах-францисканец; в схоластической традиции известен как Doctor Mirabilis (Удивительный Учитель).
Роджер Бэкон родился в благородной и зажиточной семье (возможно, его предки были норманнами, прибывшими в Англию вместе с Вильгельмом Завоевателем). Достоверно неизвестно, где именно находились владения, принадлежавшие его семье, как и точное место и точная дата его рождения. Вероятно, начальное образование Бэкон получил в одной из школ при Оксфордском университете, а затем поступил и в сам университет, где получил ученую степень магистра искусств, т.е. магистра философии (хотя нельзя исключать и того, что он только начал обучение в Оксфорде, а завершил его уже в Париже, куда переехал в конце 1230-х – начале 1240-х гг.). Около 1245 Бэкон получил звание magiser actu regens, действительного профессора, и стал преподавать философию на факультете искусств Парижского университета. В последующие три-четыре года он активно читал лекции по Аристотелю, основное содержание которых представлено в написанных им в этот же период комментариях к «Метафизике», «Физике», «О возникновении и разрушении», «О животных», «О душе», «О небе и мире», «Об ощущении и ощущаемом» и к псевдоаристотелевским «О причинах» и «О растениях».
В Париже Бэкон преподавал недолго, его научные и философские взгляды радикально расходились со взглядами парижской профессуры. Около 1250 он вернулся в Оксфорд, где продолжал заниматься научной работой и около 1257 вступил во францисканский орден. В период 1250–1265 Бэкон окончательно сформировался как ученый и мыслитель. Его научные интересы постепенно сместились от натурфилософии аристотелевского типа в область естествознания и математических дисциплин, прежде всего – в сферу «науки о свете», геометрической оптики, в которой Бэкон видел своего рода универсальную модель для других наук. В этот период им были написаны: «Общая математика» («Communia mathematica», ок. 1258); «О тайных делах природы» («De secretis operibus naturae», ок. 1260); «Об умножении форм» («De multiplicatione specierum», ок. 1262); «Оптика» («Perspectiva», ок. 1263); «О причинах невежества» («De causis ignorantiae», ок. 1263); «Метафизика» («Metaphysica») и др. Кроме того, в начале 1260-х гг. Бэкон приступил к работе над «Общей физикой» («Communia naturalium»).
Выдвинутый Бэконом проект радикальной реформы всей системы науки и образования вызвал интерес у кардинала Ги Фулькуа Ле Гро (будущего папы Климента IV), который предложил Бэкону написать специальную работу и изложить в ней свои основные идеи. Этой работой стал самый известный его труд «Большое сочинение» («Орus Maius»), включавший компиляцию из предшествующих сочинений Бэкона: фрагменты из «Оптики», «Общей физики», «Причин невежества», «Умножения видов» и т.д. В 1266–67 Бэкон написал для Климента IV еще два трактата, в которых уточнялись идеи «Большого сочинения» – «Меньшее сочинение» («Opus Minus») и «Третье сочинение» («Opus tertium»). Папа Климент IV умер в 1268, и реформаторские планы Бэкона потерпели крах. В «Большом сочинении», как и в написанном в начале 1270-х гг. «Философском компендии» («Compendium studii philosophiae») Бэкон подверг жесточайшей критике известных парижских теологов и университетскую систему образования в целом. В 1277 или 1278 генерал ордена францисканцев Иероним из Асколи осудил учение Бэкона за некие «подозрительные новшества», а его самого приговорил к заключению в монастырской тюрьме (возможно, поместил под своего рода домашний арест, запретив при этом заниматься научной работой). После освобождения (между 1280 и 1290) Бэкон прожил недолго. Последней его работой стал «Теологический компендиум» («Compendium studii theologiae», 1292).
Основные принципы философии Роджера Бэкона
Творчество Бэкона находилось в стороне от магистральных для XIII в. путей развития философии и теологии. Он стремился к созданию всеобъемлющего учения, которое включало бы всё накопленное человечеством знание и было бы при этом ориентировано на практические цели и задачи. Постоянно акцентируя внимание на пользе (utilitas) науки и философии, Бэкон при этом считал, что они должны быть полезны прежде всего для спасительной миссии католической церкви, а «любое человеческое исследование, если оно не направлено на спасение, совершенно слепо и в итоге приводит во тьму ада» [Bacon, 1897–1900, Vol. 3, р. 36]. Философские (научные) исследования должны способствовать установлению бо́льшего совершенства в церковной жизни, созданию подлинного «государства верных» (т.е. христианского государства), обращению неверных и тому, чтобы «упорствующие во зле могли обуздываться и оттесняться подальше от границ Церкви силой мудрости, а не пролитием христианской крови» [Ibid., Vol. 1, р. 1]. Для Бэкона «вся мудрость, полезная человеку, заключена в Священном Писании, но не полностью разъяснена, и ее разъяснение есть каноническое право и философия» [Bacon, 1859, p. 81]. В свою очередь «философия есть раскрытие Божественной мудрости посредством учения и искусства» [Bacon, 1897–1900, Vol. 1, р. 65].
Таким образом, смысл грандиозного проекта Бэкона заключался в том, чтобы поставить все философское и научное знание на службу христианской теологии, а его критика в адрес современников-схоластов была обусловлена главным образом тем, что они, по его мнению, будучи пленниками разнообразных заблуждений, препятствовали (прямо или косвенно) реализации этой задачи. Причины человеческих заблуждений Бэкон разделяет на два типа: всеобщие и частные. К первым относятся: 1) доверие сомнительному авторитету; 2) дурная привычка, или обычай; 3) следование суждениям толпы; 4) невежество, выдаваемое за всезнание. Последнее наиболее опасно, поскольку является источником других причин. В соответствии с христианской традицией, Бэкон относит эти четыре язвы (pestes) на счет греховности человеческой природы: «Четыре общие причины всех наших бедствий, поражающие от начала мира всякое сословие и всякого человека, сколь бы он ни был мудр (помимо Господа нашего Иисуса Христа и Блаженной Девы Марии), хоть раз принуждают отклониться от истинного пути или от высшего совершенства» [Bacon, 1859, p. 69]. Эти четыре pestes порождают частные причины заблуждений, перечисляя которые Бэкон отмежевывается от современной ему схоластической мысли. В число ее «семи грехов» Бэкон включает следующие: 1) в теологии доминирует философское знание (служанка занимает место госпожи); 2) те науки, которые могли бы быть полезны для теологии, игнорируются; 3) сомнительные авторитеты (такие, как Александр Гэльский) пользуются значительным влиянием; 4) в теологическом образовании господствуют «“Сентенции” Петра Ломбардского»; 5) в переводе Вульгаты имеются грубые ошибки, 6) из которых проистекают ошибки в буквальном и 7) духовном толкованиях Библии. Реформа научного знания, задуманная Бэконом, должна была по мере возможности устранить эти «семь грехов» схоластики.
О значении научных дисциплин
Среди научных дисциплин, неоправданно игнорируемых схоластикой, Бэкон упоминал прежде всего грамматику, математику и «опытную науку» (scientiaexperimentalis). В области грамматики Бэкона интересовали в первую очередь практические проблемы, а именно то, как незнание языков (прежде всего греческого, арабского и еврейского) привело схоластов к многочисленным ошибкам и заблуждениями как в сфере теологии, так и в сфере философии (например, в латинских переводах Аристотеля «столько искажений и чудовищных недостатков, что никто не может их понять» [Bacon, 1897–1900, Vol. 3. р. 82]). При этом знание языков необходимо не только для исправления переводов, но и, например, для литургических нужд, для обращения неверных и даже для правильного понимания пророчеств о будущем христианского мира.
То же самое относится и к математике, забвение которой привело к «полному уничтожению образования среди латинян» [Ibid., Vol. 1, р. 98]. По мнению Бэкона, современная ему схоластика игнорирует практическую значимость математических дисциплин, к которым в ту эпоху относили не только арифметику и геометрию, но также астрономию и музыку. Отождествляя астрономию и астрологию, Бэкон защищал астрологию от обвинений в строгом детерминизме и пытался показать, что она оставляет место для божественного промысла и свободы воли человека (Бэкон воспроизводил здесь точку зрения античных и арабоязычных астрологов). Знание математики может оказывать помощь теологам, например при определении дат переходящих праздников или в правильном понимании тех мест Писания, где упоминаются числа, геометрические фигуры, музыкальные инструменты и т.д.
Ряд идей Бэкона, связанных с приложением принципов математики к естествознанию и другим наукам, сыграли важную роль в развитии научного знания. По мнению Бэкона, только в математике имеется «несомненное доказательство» (demonstratio potissima), основанное на «необходимых причинах», тогда как во всех остальных науках неизбежны «сомнения, разномыслия и противоречия»; поэтому «математика совершенно необходима и полезна для других наук» [Ibid., p. 109]. Бэкон отмечал, что все древние мудрецы «работали в области математики для того, чтобы познать все», а из его современников линкольнский епископ Роберт Гроссетест и францисканец Адам из Марша «благодаря возможностям математики обрели знание о том, как разъяснить причины всего и в должной мере истолковать вещи как божественные, так и человеческие» [Ibid.]. Бэкон дает здесь понять, что его собственные идеи об универсальном прикладном характере математики были развитием сходных идей Роберта Гроссетеста. Прежде всего это касается использования законов геометрической оптики в качестве модели для описания любых физических процессов.
Согласно Бэкону, физика как наука о природе является учением о естественных деятелях (agentes) и их действиях, или эффектах. Деятелями являются все субстанции, а также некоторые акциденции (такие, как тепло, холод, влага, сухость, свет, цвет, запах и т.д.): будучи активными, они производят species («виды», или «формы»), которые называются также силами деятеля, его подобиями или образами. Species можно описать как своего рода физические или духовные эманации, исходящие от одной вещи к другой. Все процессы и все изменения в природе происходят благодаря действиям species, осуществляющимся в соответствии с едиными законами. Поэтому геометрическая оптика, которая изучает законы возникновения, распространения и действия видимых species (главным образом света), позволяет объяснить любое природное явление с математической точностью, «в линиях, углах и фигурах», и, соответственно, представляет собой универсальную прикладную дисциплину. В общем и целом эта концепция Бэкона была одной из ранних попыток математизации естествознания и сыграла важную роль для дальнейшего продвижения научной мысли в этом направлении.
Бэкон предполагал также, что принципы геометрической оптики можно использовать в теологии. Например, он писал: «Я сравниваю распространение форм (species) сообразно геометрическим фигурам с истинами благодати и греха, а также с истинами славы и наказания проклятых, ибо благодать нисходит на совершенных людей прямо, на несовершенных – с преломлением, а от дурных людей отражается» [Bacon, 1859, p. 227].
Автор: Апполонов А.В.
Подробнее о теории познания и моральной философии Роджера Бэкона читайте на сайте Электронной философской энциклопедии.
