Крестьянское недовольство продразвёрсткой, а так же призывом в Красную армию солдат, только что вернувшихся с полей Первой мировой войны, вылилось в волну стихийных антибольшевистских крестьянских восстаний : на Среднем Поволжье, Дону, Кубани, Западной Сибири. Наиболее крупным стало восстание под руководством эсера А. Антонова в Тамбовской губернии. Но ещё раньше восстали крестьяне в Рязанской губернии.
Проходивший в начале ноября 1918 года в Спасске III уездный съезд Советов срочно создал Военно-революционный комитет для подавления вспыхнувшего в уезде крестьянского восстания. В состав ВРК вошли : начальник милиции Панюшкин, Игошин, Смелков и другие. Начальником штаба стал Козлов. Руководителем обороны Спасска выбрали военкома Полухова, его замом военрука Шверина. Штаб совета располагался в доме №44 по нынешней улице Войкова.
Первыми, доведённые до отчаяния разгулом насилия со стороны власти, поднялись крестьяне сёл Дегтяное и Деревенское. Но чекисты сумели поймать одиннадцать инициаторов бунта - приговорив их к расстрелу и приведя приговор в исполнение, подавили мятеж. В Ижевском народное недовольство выплеснулось в наиболее мощное в те дни вооружённое восстание.
Субботним утром 8 ноября с высокой колокольни Покровского храма, как гром среди ясного неба, грянул набатный звон. Ему ответили с других церквей села. Вооружённая чем попало людская толпа с северного конца Ижевского направилась на центральную Красную улицу. Возглавляли народ офицеры Артамонов и Борискин. У здания волостного комитета партии их попробовал было остановить старый коммунист И. Алфутов, но был убит повстанцами. Другие комитетчики и милиционеры в страхе разбегались кто куда, прятались по подвалам и чердакам домов и даже в заброшенных глухих уголках сельского кладбища. Но везде их настигала разъярённая толпа восставшего народа и с криками: «Долой проклятых комиссаров! Бей красную сволочь!» расправлялась с ненавистными большевиками, расстреливая их из обрезов или поднимая на вилы. Так погибли представители местной Советской власти М. Нюнин, И. Фокин, В. Алфутов, С. Анашкин и многие другие.
Остальным же членам Ижевской партийной организации посчастливилось спастись. Расправившись со своим волостным комитетом, сутки спустя многие из восставших ижевцев, вооружившись кто чем, отправились походом на Спасск.
Из центра на выручку спасским большевикам были посланы латышские стрелки, не знавшие жалости и пощады к иноплеменным контрреволюционерам. Тем самым центральная власть потребовала от местных властей примерно наказать восставших, дабы впредь никому неповадно было выступать против диктатуры пролетариата.
На заседании штаба обороны был немедленно издан приказ взять в заложники десять видных представителей города. В тот же день арестовали и посадили в подвал «чрезвычайки» настоятеля городского Спасо-Преображенского собора протоиерея Л. Краснова, а также дьякона Лебедева с псаломщиком, владельца соседнего поместья Исады В. Кожина, дворян и купцов Путилина, Подлазова, Курдюкова и других некогда состоятельных и уважаемых в Спасске людей. Идущим на город мятежникам предъявили условие: если они решатся на штурм, заложники будут тут же расстреляны.
Наблюдательный пункт расположили на высоченной соборной колокольне. Оттуда вся округа была видна, как на ладони. Пулемётные гнёзда установили на двух ветряных мельницах. Одна из них стояла в поле у дороги, по которой должны были двигаться повстанцы, другая – на болоте рядом с Ломоносовской улицей.
Тем временем восставшие сконцентрировали свои силы и организовали штаб в Новом Киструсе в двадцати верстах от Спасска на левом берегу Оки. В штаб вошли бывшие офицеры царской армии, полицейские, жандармы, представители купечества и эсеры : военруки Мельников, Любомиров, инструктор всевобуча Тарасов, учитель Ракчеев, левые эсеры Гутков и Макшин, бывшие офицеры Чельцов, Николаев, Алексеев. Общее руководство осуществлял штабс-капитан Голубкин. Штаб повстанцев наладил связь с заокскими сёлами, где также были разоружены и арестованы члены волостных исполкомов. Когда же подошла основная масса восставших крестьян из Ижевского, Санского, Выжелеса и Деревенского, решили наступать на Спасск. Одновременно со стороны Панино должны были продвигаться отряды из сёл Новики, Федотьево, Бельское и Дорофеево. Уже во время похода к повстанцам присоединились жители Михалей.
В ночь на 9 ноября объявили выступление. В селе Гавриловское, откуда до Спасска оставалось всего лишь несколько вёрст, участники похода собрались у местной церкви. Выслушав напутственные слова священника церкви и призывную речь их командира Ракчеева, сплошные массы народа двинулись по широкому тракту на штурм уездного города. Вооружены мятежники были весьма разношёрстно: одни из них имели винтовки и охотничьи двустволки, другие держали в руках топоры и кинжалы, несли на плечах вилы и косы.
И когда их встретили перекрёстным огнём пулемётные очереди, началась кровавая бойня. По старинке, наскоком захватить город, атакуя толпой хорошо вооружённых красноармейцев, не удалось. Наступление захлебнулось.
Поднялась паника. Разбегавшихся крестьян рубили шашками конные латышские стрелки. Погибли многие десятки человек. Потом красные бесчинствовали в Гавриловском, арестовывая и убивая на месте уличённых в восстании.
В тот же день для восстановления порядка в Федотьево и Киструс по приказу военревкома были посланы отряды милиции и красноармейцев во главе с военкомом Полуховым. Из Шилова через Тырново в Ижевское направили отряд латышских стрелков. Наступая с востока, с помощью артиллерии они заняли мятежное село и начали вершить свой революционный суд. Сразу расстреляв на месте пятерых выявленных мятежников, чекисты арестовали ещё 32 жителя села и отправили в уездную ЧК. Киструс сопротивлялся до 14 ноября.
В арестный дом в Спасске было также доставлено более 350 человек, задержанных в лугах под Киструсом и собранные там же два воза брошенного повстанцами оружия. Руководители мятежа, не сумев должным образом организовать крестьянское восстание в уезде и потерпев неудачу под городом, сами успели спастись, уйдя за пределы губернии.
Сразу после разгрома мятежа по уезду прокатилась волна захвата и арестов его участников среди крестьян мятежных сёл. Силами Спасской ЧК в Деревенском было арестовано и отправлено в уездную «чрезвычайку» 16 человек, в Бельском – 5, в Дегтяном – 17 повстанцев, в том числе двадцатилетняя Анна Ракчеева, жена руководителя восстания. В Гавриловском поймали ещё семерых мятежников, даже из малого Дорофеева привезли 12 человек.
Арестовывали не только крестьян, но и сельских учителей из-за сочувствия восставшим. Лишь немногим из них удалось потом выйти на волю из тюремных камер в Спасске. В некоторых же сёлах – Михали, Новики и другие – прямо в церкви расстреливали местных священников за связь с бунтовщиками.
В самом Спасске, как сообщалось в сводке военно-революционного Совета, в ходе подавления восстания было «расстреляно более 150 буржуев и кулаков». Члены партии РКП (б) и представители бедноты выражали полное одобрение и всяческую поддержку всем действиям власти. Впереди были годы Гражданской войны, НЭП, коллективизация, репрессии 30-х годов...
В Новом Киструсе появился скромный обелиск погибшим при защите советской власти — у школы, на краю площади, примыкавшей к Троицкому храму. Когда-то на нём была табличка с именами. Запомнилась фамилия Антипов - просто потому, что в классе со мной училась девочка с такой же фамилией. В 1970-е на площади построили здание под «кафе» и магазин, памятник оказался загнанным в угол, зарастал лопухами. Табличка и ограда со временем исчезли. Сейчас он слегка обновлён. Память погибших крестьян-повстанцев никак не увековечена.
Зато увековечена в Дегтяном, что вызывает большое уважение и к жителям села, и к администрации. Ничего такого нет ни в Спасске, ни в Рязани. Хуже того, группа спасской молодёжи в ночь на 1 октября 2021 года повалила памятные плиты на городском мемориале солдатам и офицерам локальных войн, воинам-интернационалистам, ликвидаторам аварии на Чернобыльской АЭС...
