Мы продолжаем интервью с нашими экспертами — молодыми исследователями и практикующими врачами-онкологами, без которых была бы невозможна работа канала «1000 и 1 вопрос об онкологии». Каждый день они отвечают на разнообразные вопросы об онкологических заболеваниях, помогают пациентам из разных уголков России через сайт https://1001onco.ru, лечат и спасают человеческие жизни.
Сегодня о пути в профессию, новых направлениях лечения онкологии и о том, что приносит радость в работе рассказывает Максим Пак — к.м.н., онколог Клинического госпиталя «Лапино». Врач специализируется на лечении меланомы кожи, слизистых оболочек органов головы и шеи, а также занимается изучением эффективности новых противоопухолевых препаратов (клинические исследования) и прецизионной медициной — областью онкологии, в которой в лечении пациентов учитываются индивидуальные генетические характеристики опухоли и на основе них человеку назначается лекарственная терапия.
— Максим Бокманович, расскажите пожалуйста о себе. Как вы стали врачом и выбрали специализацию онколога?
— Я родился в маленьком городе Корсакове, это на острове Сахалин. Мои родители также родились на Сахалине в то время СССР. У меня не было никаких предпосылок для того чтобы стать врачом. Я сомневался в своем выборе вплоть до 11 класса и не был уверен, что это — мой путь. Решение далось мне очень тяжело, вопреки всему. можно сказать. У моих родителей была возможность отправить меня учиться на материк. Ближайшим к нам большим городом был Хабаровск. Я думал поступать в медицинский вуз именно там, но в последний момент принял решение учиться в медицинской академии Новосибирска.
Однако в этот сибирский город я не попал — мой дедушка Хван Чер Хо, который сейчас живет в Южной Корее, любил Санкт-Петербург. Он не раз был в Ленинграде в советское время, и мечтал, чтобы я получил образование именно там. В июне 2004 года на Сахалин приехала выездная комиссия из Санкт-Петербургской государственной медицинской академии имени И. И. Мечникова и мой дедушка «обманом» заманил меня сдать вступительные экзамены, под предлогом просто чтобы проверить свои знания (помню это как сейчас и всегда вспоминая смеюсь). Я сдал вступительные экзамены и поступил на лечебный факультет медицинской академии. После этого дедушка, не спрашивая меня, сам отвез выездной комиссии мои документы. Я тогда очень разозлился, ведь у меня были совершенно другие планы.
Я начал учиться в академии Мечникова, планируя через полгода перевестись в Новосибирск. Первый семестр был тяжелым — в новом городе у меня никого не было, а учиться было сложно. Я благодарен за поддержку ребятам — моим сокурсникам, с которыми мы до сих пор дружим и уже семьями. Прошло полгода, стало не так тоскливо, я увидел и осознал всю красоту Петербурга, и передумал уезжать.
Выбор онкологической специализации тоже произошел случайно. В моей академии онкология преподавалась на низком уровне, интерес к ней разгорелся в конце шестого курса. Меня интересовала детская онкология, трансплантация костного мозга. Это невероятно технологичные методы лечения, а уже тогда у меня была тяга к высоким технологиям.
Я сам приехал в Москву, так как понимал, что именно в центре Н.Н. Блохина под руководством М.И. Давыдова работали передовые специалисты в области лечения онкологии, и подал документы в Первый МГМУ имени И.М. Сеченова. Выбрал для прохождения ординатуры два отделения: отделение опухолей головы и шеи и отделение высокодозной химиотерапии, реанимации и трансплантации костного мозга. Таким образом в 2010 году я оказался в Москве и начал практиковаться в онкологии.
Так поступок дедушки дал начало моему пути в клинической медицине, стал его базой и основанием — сегодня я здесь и занимаюсь интереснейшей работой вместе с ведущими специалистами нашей страны. Сейчас я ему очень благодарен.
И, конечно, на протяжении всего обучения я чувствовал невероятную поддержку моих родителей. Без поддержки самых близких и родных невозможно ничего сделать! Но самое главное, что в столице у меня появилась прекрасная семья, дети. Что может быть лучше и счастливее этого?!
— Сколько времени вам потребовалось, чтобы из студента превратиться в молодого специалиста, а потом во врача?
— Я не могу точно определить момент, когда стал врачом. Впервые я ощутил ответственность за жизнь пациента в ординатуре — уже тогда мы много ассистировали в операционной, вели пациентов, занимались написанием истории болезни. Думаю, я почувствовал себя врачом где-то на втором году обучения в ординатуре. В целом, ординатура, интернатура и аспирантура заняли у меня шесть лет. В 2018 году я защитил кандидатскую диссертацию на тему «Роль факторов прогноза в оптимизации хирургического лечения меланомы кожи головы и шеи», а официальную трудовую деятельность в отделении опухолей головы и шеи НМИЦ онкологии им. Н.Н. Блохина в НИИ клинической онкологии им. Н.Н. Трапезникова в должности научного сотрудника начал с 2017 года.
— Сейчас принято говорить, что врач оказывает медицинские услуги, раньше это называли служением, какая формулировка вам ближе?
— Я и мои друзья относимся к работе как к служению. К сожалению, реалии нашей страны таковы, что медицина превратилась в сферу услуг. Куда бы мы не пришли, есть какой-то прейскурант цен на медуслуги. Это произошло как-то незаметно, но сегодня это факт.
— Как вы считаете, чем хороший врач отличается от плохого?
— Мне не хочется говорить про врачей в контексте плохого или хорошего. По большому счету, все врачи работают по призванию. Я считаю, что все врачи хорошие, но отличаются по квалификации. Иногда врачи так сильно заняты рутинной работой, что у них нет времени на постоянную учебу. Сегодня врач должен заполнять миллион бумаг, оперировать, лечить, бороться с осложнениями, дома быть с семьей — у него совсем нет времени на обучение. А со временем пропадает желание учиться, происходит эмоциональное выгорание из-за постоянного стресса, из которого в дальнейшем нельзя выбраться. В конце концов, мы видим врача таким и пациентам он кажется плохим, но это далеко не всегда так.
В работе с людьми важны моральные качества врача. Мы же выполняем функцию не только врачей, но и психологов. Наши пациенты отличаются нестабильным психоэмоциональным фоном, поэтому мы должны их поддерживать, относиться к ним с большим пониманием и терпением. Наверное, плохому человеку и хорошему врачу непросто, но грани между этими качествами очень зыбкие. Не нам решать, кто хороший и кто плохой человек.
— Как начинается и проходит ваш обычный день? Когда добираетесь домой? Бывают ли звонки вечером и по ночам?
— Я встаю в 6:00-6:30 утра. Примерно в 7:45-8:00 я на работе. Стандартный день начинается с обхода лежащих в стационаре пациентов, потом идут операции, перевязки, прием пациентов в поликлинике, проведение лекарственного лечения, подготовка всего необходимого для визита пациентов в рамках клинических исследований. На консультации приходят абсолютно разные пациенты, иногда с начальными стадиями опухолевого процесса, но чаще с распространенными вариантами, часто с неоперабельной или метастатической болезнью. Ближе к вечеру мы с коллегами обсуждаем непростые клинические случаи, больных - кандидатов на клинические исследования или на комплексное геномное профилирование. Возвращаюсь домой достаточно поздно, в районе 8-10 часов вечера. Это обычные трудовые будни врача-онколога.
Пациенты могут позвонить и вечером. Иногда я специально откладываю звонки на вечер, потому что пока еду домой в машине, можно обсудить какие-то вопросы в спокойной обстановке.
Ночью звонят коллеги по поводу экстренных случаев или операций, но, к счастью, это бывает редко. Крайне редко я получаю звонки в ночное время от пациентов.
— Самый сложный пациентский кейс — расскажите о нем.
— Пациенты разные, каждый случай по-своему очень сложный.
Не получается говорить о больных в общих чертах. У кого-то была сложная операция, у кого-то сложное психоэмоциональное состояние. Задача врача — найти с пациентом общий язык. Ведь мы делаем одно общее дело и хотим чтобы оно было успешным. На успех лечения влияет командная работа. А команда состоит из врачей, среднего и младшего медицинского персонала, самого пациента и его родственников, которые должны действовать как одно целое. Наша цель — излечить пациента либо облегчить его состояние всеми возможными способами.
Так что не бывает простых историй. Когда работает кто-то один — например, пациент хочет излечиться, а врач не хочет его лечить (к сожалению, такие случаи бывают), сложно рассчитывать на благоприятный исход. Правило работает и в обратную сторону. К примеру, если у пациента заболевание вызвано курением, его прооперировали, пролечили и он продолжает дальше курить, то такая ситуация может привести к негативному исходу.
— Расскажите самую радостную и вдохновляющую историю про пациента.
— Сейчас я занимаюсь сложной категорией пациентов, которые принимают участие в клинических исследованиях новых препаратов. Как правило, в группы клинических исследований попадают пациенты, которым уже были проведены все виды стандартного лечения, доступные на территории России, исчерпаны все возможности.
Раньше я работал с пациентами, которые получали первичное лечение — терапию, которая могла привести к полной победе над болезнью — и радовался, когда пациента удавалось излечить. Сейчас я радуюсь небольшим победам, положительным результатам после нескольких курсов назначенного лечения. Мои пациенты понимают, что их болезнь неизлечима, но у нас получается продлить им жизнь, добиться облегчения состояния.
Я вижу в их глазах невероятную радость от этих маленьких шагов и разделяю их чувства. Это совершенно иная радость, чем у первичных пациентов, но не менее яркая и вдохновляющая.
С начала 2020 годамы с профессором Али Мурадовичем Мудуновым начали работать в рамках прецизионной (персонализированной) медицины. Она включает в себя планирование лечения с учётом индивидуальных особенностей заболевания и пациента.
В настоящее время около тридцати пациентов из разных уголков России получают off-label терапию, то есть терапию на основе данных комплексного геномного профилирования (CGP/NGS), которое позволяет подобрать пациенту терапию с учетом индивидуального генетического профиля опухоли.
С каждым пациентом я нахожусь на связи. Они мне звонят, делятся хорошими результатами. Кто-то уже год получает терапию, кто-то полгода, кто-то три месяца. Мы видим эффективность терапии, видим как она работает и это приносит большую радость.
— Как пациенту найти врача — как вы ищете врача для себя и для родных?
— Сейчас много Digital-решений для поиска квалифицированного врача-онколога. К примеру, недавно вышли гадлайны по лечению онкологических заболеваний — проект «Онконавигатор», где собрана информация по опухолям головы и шеи, женской репродуктивной системы, легкого и желудочно-кишечного тракта. Это невероятная работа, проделанная врачами-онкологами и командой инклюзивного проекта Everland. Также есть проект «1001 вопрос об онкологии», где можно найти высококвалифицированного врача. Подобных проектов много, сегодня найти врача легче, чем 10 лет назад.
— Что важно знать пациенту с онкологическим заболеванием?
— Я люблю обсуждать с пациентом стратегию лечения. Мы проговариваем с пациентом то, что мы будем делать сейчас, но где-то в голове я держу, какая стратегия будет через год или два. Выбор стратегии лечения — основная компетенция врача-онколога. И ее комфортно обсуждать с пациентом, который ориентируется в своей болезни. То есть, работа врача должна быть направлена в том числе и на то, чтобы пациент был максимально проинформирован о своем заболевании. Как оно протекает, насколько агрессивно, как мы будем идти, шаг за шагом. Такой путь я считаю продуктивным.
— А что врач ждет от пациента?
— Я жду от пациента невероятного стремления излечиться. Когда пациент не хочет лечиться, когда лечить его хотят родственники, это большая проблема. Я хочу видеть у пациента желание делать все, что нужно, дисциплинированно соблюдать наши рекомендации. Желание вылечиться — самое главное.
Мы помогаем
Пациентам с разными видами рака нужны доктора для консультации, второго мнения и лечения — мы поможем найти контакты самых лучших специалистов даже для сложных случаев. Оставьте свою заявку на 1001 вопрос про рак (1001onco.ru)
Задайте вопросы
Задать вопрос можно под любой статьей на канале, а также в группе«1000 и 1 вопрос об онкологии». Там можно обсудить все, что касается лечения и профилактики онкологических заболеваний и получить оперативную помощь в маршрутизации.
Расскажите о нас в соцсетях
Так вы поддержите друзей или знакомых с онкологией.
«Онконавигатор. Дорожные карты»
Наш проект «Онконавигатор» собрал реальные истории пациентов, которые успешно прошли лечение и вышли в ремиссию.
Здесь вы найдете рекомендации от 45 ведущих врачей 10 российских клиник из разных регионов, алгоритмы действий на всех этапах лечения самых разных локализаций рака. Материалы представлены максимально доступно — видео, инфографикой, текстами, инструкциями и памятками.
Больше историй на https://oncoguide.ru/
«Онконавигатор» в соцсетях:
Читайте другие статьи на нашем канале
Как лечат метастазы легких при колоректальном раке?
Онкогематология: когда высокие дозы химии становятся шансом на выживание?
В каких случаях при лечении рака мочевого пузыря его удаляют?
Как пациентам с онкологией получить поддержку от благотворительных фондов?
