Итак, герой нашего рассказа Бастард Орлеанский попал в плен. И это, возможно, спасло ему жизнь, потому что в ночь, когда бургундцы захватили Париж (28 мая 1418 года), мало кому из арманьяков удалось спастись. Но в момент плена наш герой думал совсем о другом: один из захватчиков сорвал с его шеи орден Дикобраза.
Орден этот (рыцарское сообщество) учредил его отец, Людовик Орлеанский, для противостояния бургундцам еще в 1393 году. В Ордене было всего 25 рыцарей, возглавляемых Гроссмейстером (разумеется, герцогом Орлеанским). Чтобы иметь право вступить в Орден, нужно было доказать, что предки претендента до четвертого колена были рыцарями. А членам Ордена полагался отличительный знак - подвеска на перевязи, изображавшая дикобраза, который был фамильным знаком Орлеанских принцев (подробнее о фамильных знаках я рассказывала в статье, ссылку на которую дам в конце этого рассказа).
И вот именно этот знак, последнюю память об отце и сорвал с шеи Жана какой-то бургундец. Самого Бастарда связали, бросили на лошадь и увезли в замок Сен-Жермен-ан-Ле. Там наш герой провел в плену более двух лет. Увы, но как именно он провел эти два с лишним года, хронисты нам не поведали. Можно только предположить, что из-за его ценности, как пленника, вряд ли его держали в сыром каземате.
К счастью для орлеанской партии (хоть и к несчастью для Жана), Бастард был единственным, кого захватили в плен. Дофина, ночевавшего в ту ночь по старой памяти в особняке на улице Пти-Мюск, разбудил Таннеги дю Шатель и практически в неглиже сумел провести принца в Бастилию. Туда же добрались чудом уцелевшие Филипп Вертю (брат нашего Бастарда) и Жан Луве. Финансист чудом достал лошадей и они галопом покинули объятый мятежом Париж. Остальные сторонники арманьяков заперлись в Бастилии.
Бернару Арманьяку не так повезло: он попытался скрыться в доме какого-то горожанина, но тот, напуганный убийствами и опасавшийся за свою жизнь, предпочел сдать "высокого гостя" бургундцам. Та же участь постигла канцлера, аббата Сен-Дени, капитана королевской артиллерии и прочих руководящих лиц столицы. А через некоторое время опасаться за свою жизнь пришлось уже и самим бургундцам, потому что остановить пьяную от крови толпу оказалось не под силу никому. Новый прево города, напуганный вышедшим из-под контроля мятежом, просто разрешил бунтовщикам делать "все, что они сочтут нужным".
Арестованных орлеанцев, пытаясь спасти от толпы, успели перевести в тюрьму Консьержери, которая была укреплена лучше остальных. (Рассказ об этом замке-тюрьме можно прочесть, заглянув на мой канал - уверяю, что там можно узнать много интересного 😉) Те же из арманьяков, что закрылись в Бастилии, попробовали вернуть власть, но увы, неудачно. Шестое и седьмое июня кровавой страницей вошли в историю Парижа задолго до Варфоломеевской ночи - тогда в городе погибло больше 600 человек. Тела убитых валялись на улицах, потому что их не разрешали хоронить, а нищие и бродяги снимали с них одежду и даже белье в надежде поживиться.
Тем временем толпа осадила Бастилию. У крепости, несмотря на все ее укрепления, было одно очень уязвимое место - внутри крепости не было склада с продовольствием. Поэтому, оценив все шансы, комендант Бастилии решил сдаться, предварительно взяв с осаждающих слово, что всем пленникам сохранят жизнь. Однако, пока бунтовщики праздновали взятие крепости (да, первый раз Бастилия пала отнюдь не в XIX веке), откуда-то возник слух, что главные силы арманьяков осадили город. Разъяренная толпа кинулась громить тюрьмы и убивать пленников.
Пали все городские тюрьмы, включая Консьержери. Убийства сторонников орлеанцев и дофина были поставлены на поток: выкликалось имя, несчастный, сгибаясь, проходил в дверь, а за ней на него обрушивались молотки и другие подручные средства убийц. В тюрьме Шатле охрана попыталась сдержать толпу, и была убита вместе с пленниками. Участь Бернара д'Арманьяка была одной из самых страшных - его живого порезали на ремни, означавшие белый дофинистский флаг, потом забили до смерти и таскали тело по городу, пока не выбросили в отхожее место.
Читая про эти страшные дни, я все время вспоминала Варфоломеевскую ночь и Французскую революцию. Точно так же издевались над телом адмирала Колиньи, и точно так же люди гибли на эшафоте за короля, как в июне 1418 года за дофина. Получается, что страшные дни начала XV века ничему не научили французов, если подобное повторялось раз за разом, да и не только во Франции.
После 12 июня, когда в городе уже началась эпидемия от незахороненных трупов, убийства в городе начали затихать. Всего за те дни погибло около двух тысяч человек, не считая жертв мора. Но только через месяц, 14 июля, когда в город торжественно въехали Жан Бургундский и королева Изабелла, город успокоился окончательно.
Продолжение истории читайте, подписавшись на мой канал. Предыдущую часть, а также ссылки на статьи, о которых я упоминала в своем рассказе, можно найти здесь:
Мушкетер XV века (часть 13) Бастард Орлеанский попадает в плен
Дворец или казарма? Повороты в жизни Блуа
Сторожка консьержа или королевский дворец? Консьержери, Париж
