"В результате около 8 часов утра 26 июня 1941 года танковые части противника (3-я тд и 4-я тд) после сильного удара авиации прорвались через боевые порядки сводных отрядов 14-го мехкорпуса и 55-ой стрелковой дивизии и «внезапно напали на штаб 4-ой армии в районе Гулевичей. В результате неожиданного удара штаб понес потери в личном составе, враг уничтожил несколько автомашин."
Евгений Читинский
Начало первой книги "Лейтенант Старновский" здесь:
Начало второй книги "Линия Сталина" лейтенанта Старновского здесь
Предыдущая глава тут. Гл.19
Глава двадцатая. 26. 06. 41. Конец Слуцкого укрепрайона
В ночь на 26 июня 1941 года штаб командующего Западным фронтом генерала армии Павлова Д. Г. находился в Уручье, в 20-ти километрах восточнее Минска. Это было слишком далеко от фронта при наличии той связи, которая имелась в реальности, после погрома первых дней войны. Пока русские отправляли посыльных, будь то на лошадях или на автомобилях, немцы в «мгновение ока» тут же опережали их, командуя войсками по рации. Только дилетанты не знали, в чём тут разница. Профессиональные военные знали. Начиная от лейтенанта, заканчивая Жуковым и Тимошенко.
Вина Павлова (помимо прочего) была еще и в том, что, зная об этом, он еще больше удлинил расстояние от своего штаба до войск. Вроде трусом не был. Значит, знал что-то другое. Может, то, что укрепрайоны были небоеготовы и особой надежды на них не было? Может, он заранее их списал со счетов? Может, не надеялся на стойкость и мужество бойцов своей армии?
Однако, в любом случае, исходя из сложившихся реалий, командующему фронтом следовало ближе располагаться к линии подчинённых ему войск. Это было простое и логичное решение, требующее определённой смелости.
Отсутствие устойчивой связи не снимает вины за поражение в приграничных сражениях и с Генерального штаба, и с того, кто командовал Жуковым и Тимошенко.
Ведь только полный дилетант в военных вопросах в свою очередь мог требовать от Генерального штаба в таких условиях наступать или обороняться «здесь и сейчас», не имея времени на выстраивание этих самых оборонительных порядков ввиду отсутствия связи и «мгновенного управления».
Ну вот отдали приказ «Зацепиться за Слуцкий укрепрайон». Но пока приказ доставлялся в боевые части нарочными, пока части двинулись к указанным местам, немцы уже были там.
Мобильность немецких танков многократно умножилась на скорость руководства по рации. Это помимо того, что немцам сказочно подфартило в том, что русские сами отправили на расстрел свои танки, лишившись «мобильных пожарных команд», то есть подвижных резервов.
А мобильный резерв — это ключ к победе в оборонительных боях. И добавим, что такой резерв является источником накопления силы для подготовленных контрударов, что было показано на примере обороны Москвы.
Знали про важность мобильного резерва и в Генеральном штабе, как знали и про «отставание в доставке приказов». Все военные профессионалы это знали. Все, от летёхи «Ваньки взводного» до генералов и маршалов.
Но, как говорится, «Ёжики плакали, но лезли на кактусы». Осталось лишь добавить к этой фразе слова «Потому что их подгонял палкой дрессировщик».
В свою очередь Павлов отдавал приказы с запозданием, так как сам располагался очень далеко от боевых порядков дерущихся войск. Поэтому отыграть часок-другой в «лаге времени» он уже не мог. И если это не могло спасти положение в принципе, то уменьшить потери наших войск вполне можно было!
В отличие от него, командующий 4-ой армией генерал-майор Коробков А. А. свой штаб разместил в районе Гулевичей, то есть всего в 8-10 километрах от Слуцкого укрепрайона (расположились там в два часа ночи 26. 06. 41 г). До этого штаб размещался в Синявке (про это писалось в предыдущей книге). Именно поэтому Коробков до сего дня так оперативно реагировал на танковые выпады своего визави — командующего 2-ой немецкой танковой группы Гудериана, своевременно отправляя на перехваты свой мобильный резерв из 25-ти танков Т-26. Располагать свой штаб как можно ближе к дерущимся войскам — это требует от командира личного мужества!
Но танковый резерв очень быстро растаял! А пехотинец «на своих двоих» был не в состоянии догонять и перехватывать прорвавшиеся на флангах танки. Окружения стали неизбежны.
Кроме того, значительное удаление штаба фронта от штаба армии и отсутствие устойчивой связи не обеспечивали нормальных условий для взаимодействия между самими штабами, что только усугубляло кризис управления войсками. Это происходило в результате того, что при ведении манёвренной войны штаб фронта не знал места расположения штабов армий и корпусов, а последние не знали, где остановится штаб фронта.
Ну как Павлов мог знать, где располагается штаб 4-ой армии, если, как в данном случае — в 02 часа ночи штаб Коробкова разместился на новом месте, а через шесть часов в 8-00 его уже атаковали немцы.
Начальник штаба 4-ой армии генерал-майор Сандалов Л. М. в своих мемуарах «1941. На московском направлении» так это описывал: « К 2 часам 26 июня наш командный пункт развернулся в Гулевичах. Связаться со штабом фронта по проводам и по радио мы не смогли, хотя по телефону Минск отвечал. Со штабами корпусов связь работал лучше».
В таких условиях даже простой лейтенант понимал, не говоря уже про командира роты и комбата, что нужно не подтягивать войска «неизвестно куда», а в глубине своей территории создавать хорошо подготовленные оборонительные позиции, пока есть время. Выкопать окопы вот на этом выгодном для обороны берегу речушки, «сорокапятки» замаскировать вон в той рощице, а минометы выдвинуть чуть левее на небольшую возвышенность. И сделать все это нужно здесь и сейчас, а не топать походной колонной неизвестно куда без разведки по полдня.
Раз уж у тебя нет устойчивой связи и мобильного танкового резерва.
Но «Ёжики плакали, но всё равно лезли на колючки».
А ведь командиры Красной Армии — это не ёжики из анекдота. Они всё понимали. Как понимали и то, что будет с ними, с их родными и близкими, если они не выполнят приказ и если их объявят «врагами народа», предателями, дезертирами и прочими паникёрами.
Они, стиснув зубы, поднимались в атаку, а затем, отчаянно крича «Ура!», шли на верную смерть, увлекая за собой солдат без поддержки танков и артиллерии. Или вели на расстрел танки без поддержки пехоты, артиллерии и авиации. И именно в этом заключалась трагедия приграничных сражений. Знали, что нет времени на подготовку к контрнаступлениям, нет времени на организацию взаимодействия родов войск, и всё равно шли в атаку!
А как бы эти командиры, солдаты и танки пригодились бы в грамотно построенной обороне! Но история не имеет сослагательного наклонения. Случилось то, что случилось!
В результате около 8 часов утра 26 июня 1941 года танковые части противника (3-я тд и 4-я тд) после сильного удара авиации прорвались через боевые порядки сводных отрядов 14-го мехкорпуса и 55-ой стрелковой дивизии и «внезапно напали на штаб 4-ой армии в районе Гулевичей. В результате неожиданного удара штаб понес потери в личном составе, враг уничтожил несколько автомашин. Противник был задержан на рубеже Лядно, Малышево одним из отрядов 14 механизированного корпуса и подразделениями161-го запасного полка. Штаб армии под пулеметным огнем отошел в Заградье, откуда в 9 часов утра донес в штаб фронта что противник УПРЕДИЛ нас и теснит 55-ю стрелковую дивизию и другие войска армии на Слуцк».
Это из монографии Л. М. Сандалова «Первые дни войны», которая до перестройки и гласности шла под грифом ДСП (для служебного пользования). К чему это я, а к тому, что данная книга не предназначалась «для широких масс», а была сугубо военным трудом для военных профессионалов.
Так вот, внимательный читатель сразу обратил внимание на слова «противник УПРЕДИЛ». Вот это и есть «неустойчивая связь», «отсутствие мобильного танкового резерва». Это и есть последствия идиотских неподготовленных контрударов приграничных мехкорпусов, где на расстрел были отправлены советские танки (без разведки, без связи, без поддержки пехоты, артиллерии и авиации). Автору на ум приходит только сравнение с такими событиями, как «расстрел питерских рабочих» 9-го января 1905 года, и с атакой конной лавы в стиле «УрЯ, урЯ, шашки нАголо, и на пулеметы» из эпохи 1-ой мировой войны.
«Упредили»…
Давайте разберемся, где находились эти отряды, которые куда-то не дошли (а мы понимаем, что на позиции Слуцкого УРа). Населенные пункты Лядно и Малышево находятся на расстоянии 16-18 км от линии Слуцкого укрепрайона, проходящей в районе Семежево.
Что такое 16-18 км для пехоты? Ответ — это 4 часа пешим ходом (плюс-минус).
Что такое «противник был задержан»? Представим маршевую колонну этих войск. Впереди стрельба, разведка доносит, что по шоссе прут немецкие танки. Наши войска быстро разворачиваются в боевые порядки (армия-то еще Кадровая) и останавливают немецкие танки, тем самым спасая штаб 4-ой армии от полнейшего разгрома. А судя по всему, штабные машины гнали «под пулеметным огнём» немецкие мотоциклисты и бронетранспортеры с броневиками. Те самые, которые едут впереди танков.
Автору так и приходят картинки — вот по шоссе мчится штабной автобус, полуторки, легковые автомобили. Несколько наших мотоциклов. Позади колонну прикрывают пара броневиков. Вдалеке виднеются немецкие танки, ползущие вслед за своими бронетранспортерами, броневиками и мотоциклами с пулеметами. И тут на обочине дороги, прямо в поле разворачиваются в боевые порядки наши сводные отряды. Причем даже их, даже в условиях «встречного боя» хватило, чтобы задержать прорыв немцев.
А что было бы, если бы они успели «сесть» на цепочку ДОТов, хоть и не боеготовых? Кстати, некоторые из них были вполне себе исправны! Остальные можно было бы довооружить в ходе оборонительных боев, привезя со складов оборудование и вооружение! И если еще успеть мало-мальски окопаться?
Тем временем немцы уже проезжали взорванный возле дороги ДОТ и все дальше и дальше распространялись вдоль шоссе.
Сержант Васильев видел, как по этой дороге шли немецкие колонны. Как потом они замедлили ход и, наконец, совсем остановились. Словно мутная река, наткнувшаяся на неожиданную запруду. И тут роль параллельных проселочных дорог стала приобретать решающее значение.
Именно поэтому гауптман Крупински сейчас штурмовал брошенный ДОТ русских, который располагался севернее шоссе на два с лишним километра. Именно за ним и начиналась дорога, проложенная телегами крестьян из соседних деревень. А затем, отчитавшись о захваченном бункере русских, гауптман Крупински бросил вперед разведку на трех мотоциклах.
Таким образом, отряд сержанта Васильева на целый час задержал продвижение немцев возле самого ДОТа, и еще час потребовался гауптману Крупински, чтобы построить свой батальон в походную колонну и дождаться донесения своей разведки.
Когда бойцы сержанта Васильева увидели красноармейца Черкашина, тот копал могилу. Рядом лежали мертвые Ярошик и Лаптев.
- Витя, идти надо, немцы обходят! – это было всё, что мог ему сказать сержант.
- Ты вот что, Григорий Иванович, ты иди, а я их похороню и догоню вас на мотоцикле. Место тут хорошее, деревья, дорога недалеко, всё им веселее будет тут лежать. Люди будут ходить и ездить, птички петь, да и полянка солнечная. Солнышко будет их согревать!
- Немцы, говорю!
- Вот и я говорю, Микола — мой боевой товарищ и друг, мой второй номер! Как я его брошу? Он меня в бою не бросал! А Вася? Он же земляк мой. Вместе призвались, вместе служили! Не могу я, Григорий Иванович, бросить их! Не могу!
Сержант с тоской посмотрел на своего пулеметчика, было видно, что тот тихо плакал и остервенело копал. Что-то надорвалось в душе этого солдата. Что-то произошло такое, после чего своя собственная жизнь уходит куда-то на второй план. На первом месте остается смерть и дань уважения мёртвым! Это нужно было понимать. И сержант всё понял, он подозвал Анисина:
- Жора, бери двух бойцов и помоги Витьку, а потом на мотоцикле нас быстро догоните. Двое в люльку уж как-нибудь влезут!
- Один на багажник! – поправил его младший сержант.
- Ну, ты уж тут сам разберешься!
- Разберемся, Григорий Иванович, не сомневайся!
Когда отряд скрылся за поворотом лесной дороги, бойцы уже копали две могилы. Винтовки лежали рядом, лишь трофейный автомат у младшего сержанта висел за спиной. Компактный, удобный, копать не мешал.
Они быстро вырыли могилы, молча похоронили своих товарищей.
Черкашин на двух кусках досок стал ножиком выцарапывать имена погибших и дату смерти, а бойцы в это время лопатками досыпали и подравнивали могильные холмики.
Анисин устало встал и сказал:
- Счас, ребята, я на минутку отойду, приспичило!
Остальные молча продолжили свою работу.
Когда сзади послышались шаги, они даже не обернулись, подумали, что это младший сержант возвращается, и тут же раздался резкий гортанный окрик:
- Halt! Hände hoch! (Стой! Руки вверх!)
Продолжение здесь. Гл. 21 "Вилли против Черкаша, или "фраер" по-немецки"
#история #великая отечественная война #история ссср #вов
Другие книги Евгения Читинского на Яндекс-Дзене:
- Читайте русский Lost (культовый сериал 10-х годов) фантастический боевик "Похищенные инопланетянами. Выжить вместе".
- Всё как "взаправду"! Читайте про массовое попаданство на тропические острова в другом мире "Атолл Рай".
Вот выдержка из гл. 7 "Из чего делать ручное рубило, если здесь нету камней?"
"- Устрицы! Здесь тропики, скорее всего, это будут устрицы!
- В общем, съедобные ракушки посмотрю! — Наталья всё еще стояла возле парня. И не зря.
Коля резко обернулся, и, глядя снизу вверх, обеспокоенно произнес:
- Будь осторожна! Мы не знаем, что в этом море есть! Дальше нескольких шагов не забредай!
- Хорошо! Я буду очень осторожна! – Наталья улыбнулась ему. Вон как он за неё беспокоится! И она пошла к морю"
