Есть такая психологическая тенденция: говорить правду в глаза. В одной семье устроили совет. Нужно было решить серьезные финансовые проблемы. Молодая девочка с мамой ужиться не может. Девочке тридцать лет. И у нее с мамой моральная несовместимость. Поэтому нужно жить одной. Чтобы замуж выйти. Без мамы.
Девочке необходима своя жилплощадь. Но в семье денег нет. Они имеются только у одного члена семьи – у старой бабушки. Ей девяносто. Она в разуме и в силах. И у нее два миллиона. Потому что старушка копила.
Знаете, как это делается? На очень жесткой экономии. Так вот у нее два миллиона.
Собрался семейный совет. И дочь бабушки – особа прямолинейная – так прямо правду и сказала: «Мама, тебе девяносто. И у тебя есть деньги. Ты все равно свое отжила. Конечно, дай Бог тебе здоровья. Но девяносто не тридцать. Дай нам на квартиру – для твоей внучки. На похороны себе оставь. Остальное – на квартиру».
Бабушка онемела. Она спросила, а что, ее уже хоронить собрались? И заплакала.
Дочь на это возразила, что она – сторонницы правды. И не надо голову в песок прятать. Потому что девяносто лет и тридцать. У одного жизнь закончилась, а другого начинается.
Бабушка подумала, что все сговорились, чтобы ее огорчить. А еще подумала, что они ждут ее ухода. И что им ее не жалко. И она тоже об этом сказала – прямо.
А дочь, которой шестьдесят, заметила, что она ничего обидного не сделала. И слезы старой матери не понимает. Наверное, это старческие капризы.
На любое действие имеется иногда противодействие. Тридцатилетняя «девочка», которой нужна квартира, сказала шестидесятилетней матери, что у нее нет сердца. Круг замкнулся. Заметьте: все друг другу правду говорили. Шестидесятилетняя дама старушке об ее скорой неминуемой кончине и о деньгах, которые нужны на квартиру. Бабушка, что ее угробить хотят раньше времени. Тридцатилетняя «девочка» шестидесятилетней матери, что у нее нет сердца.
А какой результат? Ссора в семье. Причем тяжелая. Все друг на друга обиделись.
У людей в годах, кому за восемьдесят, что-то в сердце обостряется. Они понимают, что им мало осталось. И нервничают. Кому хочется? Да и страшно. Мы же все люди. И все пока живые. И еще у пожилых людей появляется подозрение, что окружающие ждут их смерти. Чтобы взять деньги, чтобы забрать их жилплощадь.
Им кажется, что их не любят. Что они в тягость: всем мешают, не дают жить свободно, привязывают к себе.
Моему знакомому тоже правду на работе сказали, что ему пора на пенсию «сваливать», потому что он не дает молодым работать. Место не освобождает. А еще «правда» в том, что ему деньги не нужны, потому что у него пенсия. А молодым нужны. Поэтому – «сваливай», место освобождай.
Он «правду» выслушал и заболел.
Еще одному моему знакомому «правду» сообщили. Оказывается, он был коммунистом и «угнетал» страну, честным людям жить не давал. Работал на предприятии, которое «сдохло». И приговор: жизнь его прошла зря.
Нет ничего страшнее смертной казни. Был человек, бац – и нет его. И что-то общее имеется между казнью и словами, что у кого-то нет времени – жить. Что он или она глубокие старики. Поэтому отдай нам свои деньги. Отдай нам свою квартиру. Отдай нам свои сапоги, потому что мы тебя в старых похороним. В дырявых. А какая разница? Тебе все равно помирать.
Напомню один текст. Его «хорошо» прочитали. Но я напомню. Кто-то, может, не видел. «Со стариками сурово, как в армии».
