Крымский полуостров испокон веков является ареной войн и вооруженных конфликтов международного и внутреннего характера. Не зря крымские законодатели, разрабатывая образец флага автономии, отдали должное героическому прошлому красной полосой в нижней части полотнища. Не стал исключением и ХХ век. Две мировые и гражданская война не обошли Крым, оставив самый заметный след в его и без того богатой истории.
Самый известный адъютант 70-х
В декабре 2020 года исполнилось 50 лет со дня смерти некогда одного из самых известных в Крыму людей Павла Васильевича Макарова. Легендарный чекист, партизан, писатель, первый советский разведчик в штабе белых, прототип образа капитана Кольцова в телефильме «Адъютант Его превосходительства», автор ряда книг биографического характера, таким мы знали его благодаря советским средствам массовой информации как регионального, так и всесоюзного масштаба.
По сюжету фильма «Адъютант Его превосходительства» Павел Кольцов ведет активную разведовательно-диверсионную деятельность в логове Добровольческой армии. Имея разветвленную агентурную сеть, через курьеров подпольщиков передает информацию командованию Красной армии. Адъютант вмешивается в решения своего командующего, используя хитроумные комбинации, освобождает арестованных из тюрьмы, выводит на ложный след контрразведку. Широко использует он и методы оперативной работы: личный сыск, подслушивание, перлюстрацию корреспонденции. В конце концов, Кольцов проявляя личный героизм, пускает под откос литерный эшелон с английскими танками для белых, но попадает под арест и военно-полевой суд приговаривает его к расстрелу. Актер Юрий Соломин блестяще справился с ролью, благодаря чему стал одним из самых популярных в стране. После этого телесериала письма Соломину приходили сотнями, причем в адресе многие указывали лишь: «Москва, Павлу Андреевичу Кольцову».
Насколько сюжет фильма соответствует действительности, каковы истинные заслуги Макарова и в чем сходство его жизненного пути с биографией Павла Кольцова?
Прототип капитана Кольцова
Павел Васильевич Макаров родился 18 марта 1897 года в г. Скопине Рязанской губернии в семье кондуктора товарных поездов Сызрань-Вяземской железной дороги[i] . Рано осиротев, (отец погиб при крушении поезда в 1903 году), Павел идет на работу в типографию, а затем в малярно-кровельную мастерскую. Переехав в Крым, торгует газетами от редакции газеты «Южное слово», но затем за распространение информации, не пропущенной цензурой, подвергается аресту и меняет работу на кондуктора трамвая. После начала войны, окончив 4 класса училища, направляется в Тифлисскую школу прапорщиков, которую заканчивает в 1917 году и распределяется на Румынский фронт в составе 5-й роты 134 Феодосийского полка. Участвует в боях и получает ранение и контузию. После развала фронта и начала братания с немцами, прапорщик Макаров, распустил подчиненных и сам покинул окопы. Вернувшись в Крым, он примкнул к большевикам, идеи которых были близки ему еще с фронта. Историки Макарова утверждают, что по заданию Севастопольского военно-революционного штаба Макаров вместе с неким Цаккером был командирован на юг Украины для формирования частей Красной гвардии - Красной Армии. Но однажды, в Мелитополе попал в расположение дроздовцев , и опасаясь быть расстрелянным, рассказал о своей военной карьере, возведя себя в капитаны.
Интересен и тот факт, что Цаккер, в Мелитополь не поехал, а оказался в Бердянске и потом встретив своего коллегу уже в форме капитана, был очень напуган. Макаров рассказал ему о своих приключениях и просил передать в севастопольский штаб об этом превращении. Но как он сам признается позднее, передал ли эту просьбу Цаккер, ему так и осталось неизвестно.
Из прапорщика в капитаны
В своей книге «Адъютант Май-Маевского», изданной в 20-х годах, Макаров признается, что играть роль капитана ему было непросто. Не хватало грамотности и общего воспитания.
В доверие к командующему Добровольческой армии генерал-лейтенанту В.З. Май-Маевскому Макаров, попал после того, как стал сообщать ему о крамольных разговорах среди офицеров. Май-Маевский не сомневался в преданности Макарова в отличие от начальника контрразведки полковника Щукина, который до конца не доверял офицеру выскочке. Некоторые исследователи объясняют такое доверие Май-Маевского тем, что он сам чувствовал себя неловко среди офицеров, для которых кумиром был полковник Дроздовский. Поэтому Владимир Зенонович, при выборе адъютанта и отдал предпочтение новичку Макарову. Со слов Макарова даже сам Врангель однажды заметил прыткому адъютанту: «Я в Ваши годы был всего лишь подпоручиком». На что Макаров встал и дерзко возразил: «Но в мои годы Вы не имели Анны на темляке. А у меня, кроме нее, еще три боевых креста и два ранения». Врангель, якобы рассмеялся: «Сидите, капитан, я не хотел Вас обидеть. Обещаю, что Вы еще будете генералом и комендантом нашей первопрестольной столицы Москвы». Об этом факте известно со слов собеседника Макарова журналиста еженедельника «Радио и телевидение»,опубликовавшего это интервью в №6 за1966 год.
Новоявленный капитан быстро оценил все преимущества работы в штабе и даже уговорил своего начальника принять на службу в качестве ординарца брата Владимира, который действительно был большевиком. Доверчивость Май-Маевского по отношению к своему адъютанту поразительна. Заметив отсутствие грамотности и воспитания у капитана, командующий не делает из этого выводов, а лишь указывает ему на это, помогая восполнить пробелы. Когда контрразведка арестовывает большевистский актив Севастополя и Владимира Макарова в том, числе, Май-Маевский обещает адъютанту освободить задержанного, веря, что это недоразумение.(тем не менее, Владимир Васильевич Макаров был переправлен контрразведкой на крейсер «Корнилов», использовавшийся в качестве тюрьмы, где его казнили и тело сбросили в море).
Кстати, на доверчивость Май-Маевского обращается внимание и в фашисткой листовке 1943 года «Хамелеон», распространявшейся с целью скомпрометировать Макарова как руководителя партизанского отряда.
Не проявляют бдительности и бывшие сослуживцы П.В. Макарова по Тифлису и Феодосийскому полку. Увидев бывшего прапорщика в звании капитана и в должности адъютанта командующего, они только заискивают перед ним.
А Павел Макаров просто манипулирует окружением Май-Маевского в своих целях. Сначала он добивается выведения из штаба командующего начальника личного конвоя Май-Маевского амбициозного князя Мурата и «заменяет» его на «преданного» капитану князя Адамова. Потом, таким же образом, рокирует еще двух офицеров.
По поводу возможностей Макарова в освобождении задержанных имеются противоречивые сведения. С одной стороны Макарову действительно удалось убедить Май-Маевского освободить группу военнослужащих, задержанных контрразведкой за дезертирство. Один из освобожденных, прапорщик Сагиров (впоследствии в 20-х годах - начальник евпаторийской милиции), вспоминал, что адъютант командующего Макаров, беседуя с задержанным, признался ему, что связан с подпольным комитетом большевиков[i] . Все это выглядит неправдоподобным. Такой риск не был вызван острой необходимостью, а под пытками (которые широко практиковались в застенках контрразведки по свидетельству самого же Макарова) задержанные могли выдать своего благодетеля.
Верой и правдой служил кровавым белогвардейцам?
А вот С. Леонов один из руководителей севастопольского подполья, спустя почти полвека в разоблачительном письме на имя секретаря ЦК ВЛКСМ Е.М. Тяжельникова утверждает, что сам лично обращался к Макарову с просьбой о содействии в освобождении заключенных из Севастопольской крепости. В ответ Макаров произнес: «А что я за это буду иметь?». На основании этого Леонов делает вывод, что «…Макаров П.В. советским разведчиком в штабе белых не был, а был активным белогвардейским офицером в кровавой дроздовской дивизии, в которой служил верой и правдой до конца ее существования…». Возникает вопрос, как тогда Севастопольское подполье посмело обратиться к «активному белогвардейскому офицеру» с такой просьбой?
Мемуары адъютанта генерала Май-Маевского
В книге «Адъютант Май-Маевского», издававшейся только при жизни автора более пяти раз, прямо утверждается о том, что, что Макаров работал в штабе белых по заданию противника. Однако еще в тридцатых годах возникли серьезные сомнения, в достоверности изложенных в ней сведений. Дело в том, что в неразберихе революции и гражданской воны возникло множество псевдогероев, приписывавших себе не существующие подвиги и иные заслуги. И делалось это не только из тщеславия. Герои революции и гражданской войны имели право на персональные пенсии, внеочередное получение жилья и другие серьезные льготы. Это сейчас мы закрываем глаза на подобные явления самозванства в нашей действительности, считая стыдным копаться в чужом белье или сомневаться в чьих-то заслугах. А в то время в местные и центральные органы шел поток писем (и вовсе не анонимных), разоблачающих лиц, «примазавшихся к делу революции». Была создана Центральная Комиссия по выявлению бывших красных партизан и бывших красногвардейцев. Люди собирали свидетельства очевидцев, своих заслуг перед страной, массу справок о том. что они в тот или иной период состояли или не состояли, воевали на той, а не на иной стороне и.т.п.
Соратники назвали самозванцем
Макарову выдержать этот экзамен не удалось. После издания своих мемуаров в советские партийные органы посыпались письма недоброжелателей, разоблачавших лихого капитана, и Крымский отдел ВКП(б), занимавшийся изучением(а по сути созданием истории партии) т.н. Крымистпарт, был вынужден заняться проверкой фактов, опубликованных автором. По свидетельству 22 крымских подпольщиков, собравшихся в Москве, было установлено, что «Макаров никогда не был членом крымской подпольной организации большевиков, служил верой и правдой белогвардейцам душителям рабочих». Крымистпарт «установил», что попав в пьяный скандал, Макаров был посажен на гауптвахту, откуда бежал. Крымская повстанческая армия использовала Макарова получением от него кое-каких сведений, за что и дала ему приют в своих рядах. «Нынешние омерзительные пьяные выходки Макарова, говорят о том, что школа Май-Маевского не прошла бесследно для этого самозванца. Макаров должен быть разоблачен до конца» .
Действительно П.В. Макаров в этот период злоупотреблял алкоголем, что признают даже его друзья. Это еще более усугубило его положение. В 1929 году Павел Макаров решением пресловутой Центральной комиссии был исключен из рядов Красных партизан и лишен персональной пенсии. Однако Крымистпарт все таки признал, что адъютант Май-Маевского предоставлял повстанческой армии «кое-какие сведения», но до статуса разведчика эта работа явно не дотягивала.
М. Михайлов
Уважаемые читатели! Благодарю Вас за проявленный интерес. Спасибо за Вашу реакцию и критику.
Стараюсь откликаться на Ваши оценки и отзывы. Дочитывайте, подписывайтесь, ссылайтесь и делитесь с друзьями и на своих страницах в социальных сетях. Просим Вас при перепечатке данных ссылаться на нашу статью и канал. Ваши комментарии и обсуждения дают пишу для новых расследований и публикаций.
Адрес (длинная версия) нашего канала здесь:
https://zen.yandex.ru/id/5f311d4c54d22d249665a617?lang=ru&clid=300
Ждите наши новые истории!