Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 8 Часть 9 Часть 10 Часть 11
Часть12 Часть 13 Часть 14 Окончание
Навигация по каналу «Полевые цветы»
В Штабе округа дела решились быстро. Уже в машине Пересветов с каким-то счастливым отчаянием решил: а возьму и заеду в Горькую Криницу! Сто лет не был в родном хуторе! Если проездом бывал в родных краях, то чаще всего останавливался просто в степи, у криницы. А вот возьму – и заеду! Время есть.
Там, где с трассы надо было сворачивать на полевую дорогу, что ведёт к хутору Горькая Криница, остановился. Почувствовал, как сначала жаром обдало... а потом холодные, безжалостные тиски сжали сердце. Пересветов уронил голову на руль. В открытое окно заплывали волны запаха полыни и ромашек... Запах этот услужливо напомнил: тринадцать лет назад, в этот день, была свадьба... Так вышло, что не считал он, сколько времени прошло со дня свадьбы. Считал только дочкины, Танюшкины, годы – в начале лета ей исполнилось двенадцать... Танюшкин день рождения – от этой вехи отсчитывал и свою жизнь... И с трассы на полевую дорогу так и не свернул.
... Был последний зимний курсантский отпуск. Та зима выдалась неожиданно снежной для здешних мест. Замёрзло степное озеро, степь сверкала ровным, ослепительно белым покрывалом. Казалось, нет в целом мире ни холмов, ни гор, ни берегов – только это ровное белое безбрежье. Санькины мать с отцом на целую неделю уехали аж в Питер – армейский друг отца пригласил на свадьбу дочери. Днём Саня с Мишкой и Танюшей всё же сходили в степь – нечасто здесь увидишь столько снега, даже сухих кустиков полыни не видно. А Танюшка отважилась по сугробам пробраться подальше, ладошками откинула снег, сорвала веточку полыни... Целую ночь её ладони и даже волосы хранили этот горьковатый запах... запах их детства, родного хутора, степной криницы...
После заката все втроём зашли к Сане. Танюша приготовила чай, а хрустящее миндальное печенье, просто нереально вкусный и ароматный секрет Танюшкиного мастерства ещё перед прогулкой в степь Санька переложил в красивое блюдо. Мишка с Саней радовались горячему чаю. Гора миндального печенья таяла, исчезала с нездешней скоростью – курсанты даже глаза прикрывали от неземного наслаждения. Танюша улыбалась, подливала им чай. Михаил и Саня рассказывали об училище, смеялись – вспоминали философские высказывания и замечания старшины роты Бутынцева. Ближе к полуночи Мишка спохватился.
-Сань, Тань, я пойду. Мать уже волнуется – ушли ещё до заката…
Весёлый голос Мишки совсем не совпадал с неизбывной горечью в его глазах. На мгновение встретились взглядами с Танюшей… Михаил замер: Таня словно просила за что-то прощения… и медленно опустила ресницы. Саня вышел проводить друга. Мишка посмотрел на небо:
- Туман опускается. К оттепели. – Грустно улыбнулся: – Жалко – снег растает…
Пожал Санину руку, быстро зашагал вдоль хуторской улицы.
Саня постоял на крыльце, выкурил несколько сигарет. Таня… Танюша сейчас была в его доме. В освещённое окно он видел, как Таня убирает со стола, моет посуду. Усмехнулся: даже не верится… Как часто… после отбоя, или проснувшись среди ночи, он думал, как это случится… когда они с Танечкой останутся вдвоём. Почему-то ещё днём, в заснеженной степи, он знал, что это произойдёт сегодня. А счастье – Танюша краснела и опускала глаза, когда он настойчиво искал её взгляд – вдруг оказалось разбавленным какой-то неосознанной тревогой… Счастье было не просто счастьем, о котором Саня так мечтал. Теперь он чувствовал – то, что случится у них с Таней уже сейчас, этой снежной ночью, станет не только счастьем… а ещё и защитой… От неожиданно сильного Дашкиного притяжения. И… как хорошо, что сегодня всё случится!
Он зашёл в дом. Танюша стояла у окна, смотрела, как густеет туман – даже огоньков окошек соседних домов не видно. Саня стоял за её спиной. Она слышала его взволнованное дыхание, чувствовала, что сейчас Санины руки обнимут её плечи… и тогда у неё не будет сил уйти. Танюша повернулась. Не поднимая глаз, спросила:
- Ты… проводишь меня? Поздно уже.
А Саня вместо ответа поднял её на руки, понёс в свою мальчишескую спальню. Танюша закрыла глаза – от страха перед силой его рук, перед силой его… ещё непонятного желания… И от счастья. И слёзы вдруг покатились: хотелось, чтобы свадьба сначала, платье белое, фата… Прошептала:
- Саань!.. Санечка, не надо…
А Саня целовал её лицо, шею, расстегнул «молнию» спортивной курточки. Таня прикрывала грудь руками, умоляла:
-Ой, Санечка, не надо…
Сане перед зимними каникулами Дашка снилась. От этого бесстыдного сна он долго не мог отойти. На занятиях, на строевой… на марш-броске вдруг видел смеющиеся Дашкины глаза… руки её чувствовал… Не слышал обращённых к нему Мишкиных слов, в глазах туман стоял. И сейчас ему хотелось, чтобы нетронутая Танюшина нежность избавила его от того сна-наваждения. А Танюша плакала, удерживала его руки, а он снял её брючки… пальцами коснулся … голова закружилась – казалось, он касался трепетных лепестков какого-то немыслимо нежного, беззащитного цветка…
- Таанькаа!.. Таанечка!..
Сквозь сладость своих неудержимых толчков он чувствовал, что ей очень больно. Сам не заметил, как вскрикнул в самом конце… а через мгновение снова забилась его сила в Танечкиной нежности… Потом он лежал с закрытыми глазами, счастливо понимал, что Дашкина бесстыдная смелость слабее такой беззащитной Танюшкиной нежности…
Саня поднялся.
- Тань… я провожу тебя. – Улыбнулся: – А то… достанется тебе от бати.
Танюша стыдливо прикрылась ладошками, прошептала:
- Отвернись… я оденусь.
Уже на крыльце Танюша прижалась к Саньке, вдруг снова заплакала. А он обнимал её, прислушивался к тревоге, что так неумолимо возвращалась в его сердце…
Около Танюшиного дома он снова стал целовать её, надеялся заглушить непонятную тревогу, что так настойчиво откуда-то возвращалась… Краем глаза заметил, что в окне погас неяркий огонёк. Понял, что родители Танюшины не спали, ждали её…
Сам он так и не уснул. То ли в полудрёме, то ли в забытьи – вспоминал, как боялась и плакала
Таня, и в этой полудреме ему тоже хотелось плакать – от её девчоночьей боли… а потом Танюша куда-то отдалялась, а смелая и уверенная Даша смотрела вызывающе и насмешливо… а Танечка снова тихо плакала…
Еле дождался рассвета. Как не хватало ему сейчас Мишкиного ненавязчивого, молчаливого понимания, просто – родного Мишкиного взгляда! Вчера договорились встретиться после обеда. Но – так долго!.. И Саня не выдержал. Подошёл к Таниному дому, бросил в окно маленький камешек. Танюшка выбежала в одном платьице. Саня прижал её к себе, прошептал:
- Ко мне… идём. Оденься.
При свете дня Танюшка стеснялась до слёз, а Саню захлёстывало желание её нежности.
Мишка несколько раз подходил к Саниному дому, топтался на крыльце… и впервые не решался войти в дом, даже просто постучать не решался… А тупая боль в сердце упорно обещала очнуться позже.
Вчерашний туман поднялся, и здешний снег быстро оробел перед выглянувшим солнцем – сначала неуверенно зазвенел тонкими ручейками, но уже к полудню по хутору хулигански весело неслись потоки талой воды. Небывалая радость для местной ребятни – чтобы столько снега… а потом – такие ручьи!
Мишка с Таней смотрели, как Санька мастерит с пацанами бумажные кораблики, как бегает за уплывающими корабликами по глубоким лужам, совсем по-мальчишески радуется…
А Мишка осторожно взял Танюшину ладошку. Таня прерывисто вздохнула – как после долгих слёз. Мишкино сердце снова больно сжалось: Танюшкины реснички так жалко трепетали…
Через два дня курсанты уезжали. Вечером перед отъездом снова собрались у Сани. Мишка понимал, что не надо так смотреть на Танюшу… не надо тревожить своим взглядом Саню… и ничего не мог поделать, не мог оторвать глаз от Танюши, что так изменилась в эти последние дни их с Саней курсантского отпуска. Мишка искал её взгляд… а она опускала усталые и счастливые глаза, ресницы её вздрагивали, а когда они всё же встретились с Мишкой взглядами, он понял, что между Танюшей и Саней произошло самое-самое сокровенное… Самая тайная тайна свершилась. И в глазах Танюшиных светилась бесконечная нежность к Сане. И Мишка оберегал эту тайну, старался невзначай не прикоснуться к ней…
Уже в казарме, в первую ночь после возвращения из отпуска, Саня тихо, очень серьёзно спросил Демидова:
- Миш! А ты вообще… жениться собираешься? Скоро выпуск…
Мишка помолчал. Теперь, когда у Танюшки с Саней… словом, всё случилось, Мишке даже легче стало: ну, вот и всё… Не надо теперь одёргивать себя, когда тайно любовался Танькой… не надо злиться на неё – что сестра называется… а такая красивая… и нежная…
Саньке ответил просто – теперь это можно было, раз всё случилось:
- Если найду… хоть немного похожую на Таньку – женюсь. А на другой – нет.
Саня не спал почти до рассвета.
А весной отличника сержанта Демидова с группой курсантов отправили в школы – организовать встречи со старшеклассниками, рассказать об училище, о профессии офицера… Демидов был рад, что есть возможность побывать и в родном хуторе. Сердце счастливо взлетало: у Тани сейчас педагогическая практика, она проходит её в их родной школе… Ну, ничего не мог поделать с собой Мишка… Очень хотелось видеть Танюшу. Это его тайное счастье не помешает Танюшиной с Саней любви… И никто никогда не узнает про Мишкино счастье – просто увидеть Танюшу.
Таня тоже обрадовалась встрече, поцеловала Мишку. А в его сердце отозвалась боль – он ещё раз увидел, что Танюша теперь другая, что ей уже известно то, чего он, Мишка, пока не знает…
После встречи с ребятами Михаил ждал Танюшу около учительской. Учительница математики, их любимая Ольга Анатольевна, улыбнулась курсанту:
- Татьяна Владимировна в двадцать первом кабинете, с пятиклассниками занимается. У неё очень хорошо получается подтягивать отстающих ребят…
Мишка осторожно заглянул в свой любимый двадцать первый кабинет… Вспомнил, как на выпускном неожиданно для самого себя написал на доске:
- Таня! Я тебя люблю!
Сейчас Танюша писала на доске примеры с дробями, объясняла пятиклашкам, как решать такие примеры… Мишка замер: Таня вдруг побледнела… улыбнулась детям:
- А теперь попробуйте сами… Через десять минут проверим.
Присела за стол, прикрыла глаза ладошкой… Светловолосый веснушчатый мальчишечка с тревогой смотрел на учительницу. Танюша улыбнулась ему, чуть заметно кивнула: всё хорошо! Поднялась, подошла к мальчишке, положила на светлую головку свою ладошку:
- Получается? Давай посмотрим.
Мишка еле дождался звонка. Ребята разбежались, а Танюша осталась сидеть за столом. Мишка взял в ладони её бледное лицо, дождался, пока Таня поднимет глаза:
- Танюш?.. С тобой всё хорошо?
Таня благодарно прижалась губами к Мишкиным ладоням. Смахнула с ресниц слёзы.
- Ничего страшного, Мишенька, – Таня улыбалась, а в глазах – тревога непонятная. – Я… Миш, я беременная.
Мишка бестолково улыбнулся: Танька… беременная?.. Танька!.. Беременная!.. У неё и… у Сани… ребёночек будет?.. Мишка задохнулся в какой-то волне немыслимого счастья за них… за Саньку, за Танюшку… А где-то глубоко в сердце всё же поднималась боль – от тревоги в Танькиных глазах. Осторожно спросил:
- Саня знает?
Танюшка испуганно вскинула глаза:
-Нет! И ты не говори ему… пока. Я сама.
Мишка согласно кивнул: конечно, Саня должен узнать об этом от Танюши… А ещё Мишка знал, что теперь он будет защищать и беречь Танюшку – от любых бед, от любой горечи…
Всю дорогу, когда возвращались в училище, Мишка ни с кем не разговаривал, делал вид, что дремлет. А сам представлял, как будет счастлив Саня… глаза Танюшкины вспоминал… как плескались в них счастье и тревога…
А Саня хмурился… смотрел виновато и растерянно, и в то же время – с непонятной отчаянной решительностью. Через несколько дней Пересветов и Демидов были в суточном наряде. Мишка чувствовал: Саня собирается ему что-то сказать… Молча ждал. Саня закурил, глубоко затянулся.
- Миш… Я женюсь.
И Демидов как-то просто догадался:
- На Дашке, да?
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 8 Часть 9 Часть 10 Часть 11
Часть12 Часть 13 Часть 14 Окончание
Навигация по каналу «Полевые цветы»
