Продолжаем обзор «миниатюрного искусства», или «балетов в миниатюре», поставленных в середине прошлого века балетмейстером Леонидом Якобсоном.
И опять хочется 2 миниатюры объединить по принципу их исполнителя. Знакомьтесь – Константин Александрович Рассадин (р. 1937, ум. 2021, после выхода этой статьи). До конца жизни он был главным балетмейстером Государственного балета на льду Санкт-Петербурга, творил в этой должности аж с 1979 г., когда ушел в эту смежную сферу искусства.
Рассадин был характерно-гротесковым танцовщиком Ленинградского театра им. Кирова в 1956–1979 гг. В своем родном городе он перед этим окончил хореографическое училище (ныне АРБ им. Вагановой), его педагогом была женщина – Ф. Балабина, которая в этом году выпустила в порядке эксперимента целый мужской класс. Ну а потом «материал» Рассадин попал в руки Якобсона, который и прославил его – он танцевал в его балетах «Клоп» и «Шурале», а главное – снялся в фильме-балете «Хореографические миниатюры» в номерах «Подхалим» и «Полишинель». Оба они были сочинены Якобсоном в 1958 г. к спектаклю. Впрочем, в 1947 г. была у хореографа другая редакция «Полишинеля» на ту же музыку, исполнял его неожиданно что классический премьер К. Сергеев.
Юмор и гротеск Якобсону в миниатюрах удавались очень хорошо. Если серьезные его номера порой спорны, то с комическими у него все в порядке. В серьезных он может помудрить, а в комических – пойти прямо «в лоб», и не скажешь, что плохо получается. Так у него происходит с социальными, сатирическими номерами, очевидным примером которых является его «Подхалим». Стара, как античный театр маска льстеца.
ПОДХАЛИМ (на музыку В. Цитовича)
Подхалим в костюмчике ходит по коридору большого учреждения, со всеми встречными здоровается и перебрасывается несколькими словами. Причем на сцене он один )) С кем-то он деланно приветлив, перед кем-то стелется, юлит, ходит на цыпочках, и вдруг грудь колесом – явно начальник идет – и наш герой лапки кверху. И немного наедине размечтался – эх, был бы я начальником!! Да только тут и номеру конец. Наверно, обеденный перерыв закончился ))
Известно, что на идею хореографа вдохновило стихотворение Маяковского «Подлиза». Но – только вдохновило, он его не копирует, сколь это возможно.
Этот сорт народа –
тих
и бесформен,
словно студень, –
очень многие
из них
в наши
дни
выходят в люди.
…
Вечно правы вы, Владимир Владимирович и Леонид Вениаминович!
ПОЛИШИНЕЛЬ (на музыку одноименного произведения С. Рахманинова)
А вот «Полишинеля» увы отдельного не отрезали (видео), придется загрузить весь фильм. «Полишинель» с 6,5 минуты
Полишинель – персонаж французского народного (балаганного, площадного) театра. Его итальянского аналога зовут Пульчинеллой, русского – Петрушкой. Он по канону балагур и весельчак, что касается внешности – горбун.
Но смотрим на нашего полишинеля. Сразу видим, что это хореографически плотный номер под замечательную музыку. Вот говорили же про Якобсона, что он ставит движение прямо на каждую ноту, будь он неладен. И в этом номере это весьма заметно.
Вот балагурит по роли наш полишинель. И вот он вдруг не удержался и… заплакал, горе прорвалось наружу. «Свою печаль он под улыбкой прячет, но горе прорывается сквозь смех» – сказано в преддверии номера в фильме. Чему он расстроился? Да понятно чему. Полишинель по канонам рогат, да только так глуп, что не догадывается об этом, хотя знают все – «секрет полишинеля». Но это по канонам, у Якобсона же он догадался. И далее это настоящий Канио из оперы Р. Леонкавалло «Паяцы». Кровавой finita la comedia не будет, а «Смейся, паяц!» будет:
Смейся, паяц, над разбитой любовью!
Смейся, паяц, ты над горем своим!
***
Отнюдь не всегда собеседников героев Якобсона должно додумывать воображение зрителя, как в «Подхалиме». Есть у него и более многолюдные номера. Пример – «Кумушки», где их аж 5.
КУМУШКИ (на музыку Ш. Аранова)
(Исполняют Н. Банухина, К. Златковская, И. Утрецкая (правильно Утретская), М. Кузнецова, Т. Исакова). Номер поставлен в 1949 г.
Две молодые особы болтают, рассказывают какие-то сплетни – «Ну чистая правда, вот те крест!». Они какие-то одинаковые: и косичками, и поведением. Мимо шла третья – взрослая тетка. Они ее затянули в свой круговорот болтовни. Четвертую прихватили так же. Наконец и пятую в плен. Они в раже добалтываются чуть не до драки, но до нее не доходит – не враги же они друг другу, а подружки по увлечению – спленичанью. В конце концов кумушки разбегаются, только молодухи при этом не расстаются– они опять парой.
Образы, конечно, гротескные. Музыка с национальным колоритом (молдавским – премьера прошла в Кишиневе) лихорадочно быстра, как речь-скороговорка этих болтуний-лид: драмкружок, кружок по фото, а еще мне петь охота. Да, то была девочка, и но двое из сплетниц – вполне себе девчонки. И туда же, с юности с тетками сплетничать. От номера ожидается простой сатирический смех, никакой сложности.
