Между администрациями, прокуратурами и владельцами земельных участков, которые находятся рядом с водными объектами или накладываются на них, часто возникают споры. Доходит до судов. Мы поговорили с московским специалистом Максимом Кручиным и его студентами о том, как можно выявить несоответствие между данными, зафиксированными в официальных документах, и реальной ситуацией на водной и земельной территории.
– Максим, в этом году вы обнаружили много нарушений водно-земельных границ в Воронежской области. Как пришла в голову идея их выявить?
Идея сформировалась необычным образом. В весеннем семестре 2020 года, когда ввели дистанционное обучение, мне пришлось придумывать для студентов принципиально новые практические задания. Ведь выводить ребят на реки, ручьи, родники и болота, как я это делал во время практикумов, не было возможности.
Практические занятия студентов Максима Кручина до перехода на дистанционное обучение. Фото из личного архива
Примерно в это время Департамент экологии и природопользования Воронежской области объявил конкурс на лучшую научно-исследовательскую работу природоохранного характера. Я предложил студентам поучаствовать: проанализировать материалы публичной кадастровой карты по Воронежской области и выявить самые заметные нарушения земельного и водного законодательства, формирование земельных участков на водных объектах, грубые наложения.
Пара студентов, Илья и Лера, согласились и нашли приличное количество наложений, сформировали список, подготовили презентацию и отправили на конкурс.
– Разве такие нарушения может выявить не специалист?
Удивительно, но некоторые нарушения на стыке земельного и водного законодательства можно выявить, сидя дома за компьютером и чашкой чая. Для этого нужно анализировать материалы Публичной кадастровой карты (ПКК), зная некоторые особенности Водного и Земельного кодексов.
Согласно пункту 1 статьи 102 Земельного кодекса РФ, земли, покрытые поверхностными водами, составляют так называемые земли водного фонда. А согласно пункту 2, на землях водного фонда не создают земельные участки. В статье 6 Водного кодекса РФ говорится о береговой полосе водного объекта – земле общего пользования, которая для водотоков длиной менее 10 километров равна 5 метрам, для всех остальных водных объектов – 20 метрам. Эта земля не может быть частной.
Зная эти особенности земельного и водного законодательства, можно спокойно садиться за компьютер и начинать «гулять по карте», изучать любую интересующую вас территорию на предмет выявления несоответствий.
– Почему важно выявлять и устранять нарушения водно-земельных границ?
Тут я бы выделил несколько аспектов.
Первый – хозяйственный. По закону, все водные объекты у нас федеральная собственность (исключение составляют только небольшие пруды-копани и обводненные карьеры). Но в реальности, если через участок течет река или ручей, владелец рассматривает его как свою собственность – может берег и русло обустроить под водопой скота, может пересыпать или отвести русло, может в трубу загнать, может свалку на берегу организовать. Один участок – может, и мелочь, но такое происходит повсеместно. Поэтому в стране последнее время проблемы с водностью и качеством водных ресурсов.
Второй аспект – доступность. По Водному кодексу РФ, каждый федеральный водный объект имеет береговую полосу, участок земли общего пользования, где человек может спокойно пройти, поставить стульчик, полюбоваться закатом или рассветом. Это то самое право доступа к водным объектам, за которые сейчас в стране борются многие экологические организации. Но борьба эта очень часто бессистемная и голословная. На все доводы экоактивистов чаще всего появляется документы на земельный участок, с его границами, а дальше диалог заходит в тупик.
Коттеджный поселок Holiday в Рамонском районе Воронежской области на берегу реки Воронеж. Фото Коммерсант
Третий аспект – водный. Я убежден, что в стране должен быть свой водный реестр – полный перечень водных объектов, и все их границы должны быть выделены. Это сразу снимает огромное количество и производственных, и судебных вопросов. Сейчас такая работа во многих регионах ведется, но в основном по крупным, значимым рекам и водоемам – это очень ресурсозатратное мероприятие. С мелкими в это время просто беда происходит: они исчезают, зарастают, их распахивают, засыпают. Если ситуация не изменится, то скоро у нас в стране произойдет водохозяйственная катастрофа.
– Как Департамент отреагировал на выявленные нарушения?
Имея на руках достаточно подробный список выявленных нарушений, Департамент экологии и природопользования Воронежской области просто отложил его в долгий ящик.
– Устранили ли они в итоге нарушения? Власти идут навстречу, или приходится «бодаться»?
С устранением нарушений произошла очень занимательная и поучительная история. Когда стало понятно, что Департамент не намерен предпринимать активные действия, я обратился к знакомому инспектору Росприроднадзора. Он предложил отправить список нарушений официальным письмом. А для усиления эффекта – через экологическую, природоохранную организацию. Так я познакомился с Движением ЭКА.
Список передал, его отправили. Полученные ответы меня, мягко говоря, неприятно удивили и разочаровали. Департамент переадресовал письмо в местное управление Росреестра и местные администрации. Они прислали отчеты как из-под копирки: мол, «нарушений нет, участки сформированы законно». Из 15 воронежских муниципалитетов только 3 написали что-то нешаблонное, остальные дали отписку.
Эта ситуация меня сильно задела. Я зашел на сайт областной прокуратуры и записался на общественный прием граждан. На приеме задал вопрос: «Что делать? Писать ли в районные прокуратуры по отдельности, или одно письмо, вместе со списком и ответом, в областную?» Мне ответили без раздумий «Присылайте нам». В этот же день и список выявленных нарушений, и «отписочные» ответы были отправлены в Воронежскую областную прокуратуру.
– Каким был эффект от этого?
Областная прокуратура отправила материалы по районным. Сотрудники районных прокуратур изучали наш список участков с нарушениями и ответы администраций, оценивали качество и полноту ответов.
Только в двух районах прокуратура указала, что «нарушений не выявлено», во всех остальных – что «сотрудниками администрации допущены нарушения», «соответствующая проверка по указанным фактам сотрудниками администрации не производилась», «установлено, что данный ответ – формальный, без выяснения обстоятельств». Были ответы о привлечении сотрудников к ответственности. То есть прокуратура определила, что большая часть администраций Воронежской области просто отмахнулась от ранних писем.
Ответ из прокуратуры М. Кручину о нарушении водно-земельного законодательства. Фото из личного архива.
В сентябре, готовясь рассказать студентам об итогах этой работы, я зашел на сайты районных прокуратур. На некоторых была информация о поданных исках по нарушению земельного и водного законодательства. Из новостей, конечно, не понятно: это участки из числа выявленных нами или какие-то другие. Мне хочется верить, что это не случайность и именно наша работа привела к судебным искам.
– Почему вообще возникают несоответствия между официальными данными и реальным положением дел?
Причин несколько. Во-первых, ответственные органы власти, департаменты экологии и бассейновые водные управления, стараются не думать об огромном количестве водных объектов, которые есть на местности. Государственный водный реестр с информацией обо всех водных объектах ведется из рук вон плохо. В его основу положены сильно устаревшие данные из справочников 60-го года без учета актуальной информации.
При СССР земли водного фонда особо не выделяли, а после его развала, с окончанием колхозного и совхозного деления, многие граждане получали «земельные паи», участки земли. Их выделяли из общих колхозных земель, чаще всего без выезда на местность, картографическим способом – без учета фактической ситуации. Так приличное количество водотоков оказалось в границах участков.
Во-вторых, проблема с водоемами-прудами. Это вообще больная тема. В свое время колхозы и совхозы создали множество прудов. Какие-то – по проектам, но большую часть – так называемым «хозяйственно-бытовым способом». Приезжали камазы с землей, отсыпали дамбу, бульдозеры ровняли. И все, дамба готова, пруд заполняется. После распада СССР эти дамбы и пруды стали никому не нужны, муниципалитеты продавали их всем желающим. В итоге огромное количество водных объектов находится в частных руках, хотя по закону это федеральная собственность.
Пока не было ПКК, масштаб этой ошибки представить было трудно. Сейчас же видно, что проблема носит массовый характер. Я сторонник непопулярного мнения: все должно быть по закону, и если по закону водный объект федеральный, то власти должны принять меры к устранению выявленных несоответствий.
В-третьих, кадастровая ошибка. Многие участки, даже при наличии добросовестных владельцев, были неправильно поставлены на учет кадастровыми инженерами. Фактически участок может находиться на достаточном отдалении от водного объекта, но если при работе с его границами кадастровый инженер допускает ошибку (а причин их может быть множество), то при соответствующих регистрационных действиях границы этого участка ошибочно накладываются на водный объект.
В одном из грамотных ответов из района было весьма подробно расписано, что часть наложений произошла из-за кадастровой ошибки, допущенной при использовании местной системы координат, созданной с определенными неточностями. Это, наверное, самый простой случай, который устраняется тем же самым кадастровым инженером. Процедура устранения ошибки хорошо отработана – главное, чтобы, устраняя свою ошибку, на чужую на попали.
В-четвертых, самые вопиющие нарушения происходят с попустительства местных властей. Когда на берегу водоема, в притягательной для проживания зоне, формируются участки под ИЖС или базы отдыха. Определяются такие случаи достаточно просто – сам участок захватывает только прибрежную зону, имеет правильную форму, сформирован и поставлен на учет недавно, там сразу хозяйственная деятельность. Все это возможно только с попустительства местных властей.
Строительство дома на берегу пруда в д. Вородуново в Тульской области. Фото Российская газета
Хочется верить, что инициированная нами работа приведет к положительным результатам, и реки будут продолжать течь и радовать нас, а владельцы земельных участков на их берегах не будут поставлены в ситуацию невольных нарушителей. Что все будет приведено в норму, в соответствии с земельным и водным законодательством.
– В каком формате Вы действуете сейчас?
Меня вдохновила реакция Воронежской областной прокуратуры, действия которой были направлены на устранения выявленных нами замечаний. К тому же студенты заканчивают обучение, будут писать дипломные работы, и опять возникла потребность в актуальной, интересной, полезной теме.
Студенты Максима Кручина на практических занятиях до перехода на дистанционное обучение. Фото из личного архива
Мы решили масштабировать прежний проект. Если ранее нарушения искали рандомно, самые яркие и заметные, то теперь я предложил студентам отработать всю Воронежскую область, порайонно. А для оценки и статистики провести такую же работу по соседней области, например, по Тульской. Мы привлекли к этой работе студентов 2 курса, организовали несколько уровней проверки и контроля. Студенты-дипломники Илья и Лера все это организовывали, принимали-проверяли, собирали в общий файл.
Некоторые сперва находили 5-7 нарушений. Но, копнув глубже, обнаруживали более 80 нарушений в том же самом районе.
На сегодняшний момент лидер – студентка, определившая в одном районе более 170 участков с наложениями. Есть группа студентов, определивших более 70-80 нарушений в районе. Среднее же количество выявленных нарушение по району – штук 30.
– Каковы перспективы?
Из ближайших – инициировать работы по устранению выявленных нарушений в Воронежской и Тульской областях через областную прокуратуру. Теперь нужно не просто отправить информацию, но и проанализировать ответы, выявить общие закономерности и особенности. Поскольку отработаны два соседних региона, будет интересно сравнить и статистику по обеим областям, и по ответам, и по реакциям прокуратуры. Из дальних перспектив – новые дипломники. Попробуем реализовать нашу методику в других регионах.
Может быть, найдутся инициативные группы или отдельные граждане, которые возьмутся найти нарушения в своем районе, области, крае.
– Илья, Лера, изменилось ли ваше представление о мире/экологии/обществе, пока вы выполняли эту работу?
Кухарук Илья, Башашкина Валерия, студенты Московского гидрометтехникума, г. Балашиха Московской области.
Это работа, как нам кажется, может послужить хорошим примером для тех людей, которые озабочены вопросами экологии в своих регионах.
Наша вера в честность и порядочность владельцев земельных участков из нашего списка, после проведения исследования немного пошатнулась. Нами, студентами, по вполне простенькой методике выявлено порядка трех тысяч нарушений. Возникает вопрос, а точно ли эти люди пытались соблюсти законы? А если заняться выявлением таких ошибок и нарушений целенаправленно, с выездом на местность, что за результаты можно будет получить тогда будет?
Кухарук Илья на полевых работах. Фото из личного архива.
Очень хотелось бы, чтобы наша работа подтолкнула людей проверить законность размещения своих земельных участков относительно границ водных объектов. И если выяснится, что нарушения есть – самостоятельно их устранить. Собственно, в этом тоже есть некоторое предназначение эколога – предотвращать нарушение, рассказывая людям о возможности его появления.
