Я вышел из командирской землянки с лицом человека, которому только что показали фокус, а он его не понял. Нет, я внимательно выслушал приказ командира роты, я слышал каждое его слово, но вот понять суть - не смог. Как же так?! Весь месяц мы готовились к обороне, до каждого бойца и командира было доведено, что оставлять те позиции, на которых мы находимся категорически нельзя. Чуть ли не за нашими окопами было большое село, а за ним развилка дорог, она была очень важна для наших войск. По ним шли машины с боеприпасами, пополнение, продукты! Нашу роту усилили десятью танками, которые мы с таким трудом врыли в твёрдую как камень землю кургана. Я уже подготовил себе пару дополнительных позиций на случай наступления фашистов и вот - на тебе! Меня откомандировывают в штаб дивизии, следует прибыть в течение суток, опоздание приравнивается к дезертирству, соответственно – расстрел!
- Володя, ты едешь?
- Костя, погоди. Ещё люди должны прибыть, нам всем по пути.
Костя был водителем ротной полуторки, он должен ехать в расположение штаба дивизии за боеприпасами, а заодно и нас подвести.
- Какие ещё люди?! Мне про тебя только сказали! Если к ночи не вернусь меня, там, за бугром расстреляют!
- Жди, скоро будут!
Ротный сказал, что я должен дождаться разведчиков и снайпера из соседней роты, только тогда всем вместе выезжать, меня ещё и старшим назначили, сержант всё-таки! А вот кажется и они. На лесной дороге показалась подвода, на которой сидели солдаты, у одного из них была винтовка со снайперским прицелом. Я помахал им рукой, меня заметили, направились в мою сторону.
- Становись, - скомандовал я, когда солдаты спешились, - смирно! До всех довели приказ? Я сержант Евдокимов, в пути буду старшим. Садимся в машину и выезжаем.
Бойцы запрыгнули в кузов грузовика, Костя с облегчением завёл мотор. Поехали.
Видимо наличие пассажиров в этой поездке не входило в планы Кости, и он действительно потерял много времени, дожидаясь нас, так как на той самой развилке он заложил такой вираж, что бойцы перелетели от одного борта к другому, трое чуть не выпали из машины. Выматерившись в адрес водителя, бойцы расселись и крепче держались за всё, что только можно было. Я оглядел свою команду. Пятеро разведчиков, одного я знал, вместе ходили в разведку и один снайпер, совсем молодой парнишка. Что нас ждало, если такая срочность? Хотя, чего я сам себя мучаю, мало ли мне поступало приказов, суть которых до меня доходила потом! Прибудем, расскажут. Я вспомнил один из таких приказов. Рано утром, когда все кому положено ещё спали, меня тихо разбудили и приказали явиться в дальнюю траншею. Прибыв в указанное место, я увидел там командира роты и полкового особиста. Странное соседство!
- Сержант, занимаешь позицию, как можно ближе к немцам, всё внимание на наши траншеи. Кто бы ни пошёл от нас, он должен быть убит. Приказ ясен? - ротный был краток.
- Не совсем.
- Что не ясно? - особист сверлил меня маленькими глазками, - Все кто пойдут от нас в сторону немецких траншей, не должны туда попасть!
- Разрешите выполнять?
- Выполняй, у тебя два часа на поиск и оборудование позиции.
Я не узнавал ротного, обычно он "разжёвывал" приказ до самой сути, проверял – правильно ли ты его понял, может что-то нужно пояснить. А тут он сам не свой, точно, особист на него так действует! Нашёл я себе хорошую позицию, и свои траншеи хорошо видать, и до немцев рядышком, вон, даже запах сигарет чувствую. Стал ждать. Ровно через два часа, когда в траншеях уже замелькали головы неосторожных красноармейцев, я заметил, как рядом с пулемётной точкой Степаныча, кто-то вылез на бруствер окопа. Посмотрел в оптику, так и есть красноармеец, в застёгнутой шинели и пилотке. Странно, подумал я тогда. Такая жара, а он в шинели! Посмотрев по сторонам, красноармеец бегом бросился в сторону позиций фрицев. Пристально рассматривая предателя в оптический прицел, заметил странности: прожжённая в шинели дыра, не хватает нескольких пуговиц, и да, звёздочки на пилотке нет. Плавно нажав на спусковой крючок, я убил того перебежчика. Повёл стволом влево, ещё один лезет, осматривается. Смешно оттопыривая задницу, прямо на меня полз красноармеец. Я подпустил его совсем близко, мог бы даже камнем в него кинуть, как только он вскочил положил его обратно на землю. Странно всё это! Додумать мне не дали немцы, такой огонь по мне из пулемётов открыли, что я думал меня изрешетят. Пришлось ждать их обеда, чтобы вернуться к своим. Потом ротный объяснил мне, что так особисты предупреждают всех, кто хочет к немцу уйти, мол, они стреляют перебежчиков. Пленных немцев тогда переодели.
Костя гнал машину так, как будто опаздывал на свидание с самой красивой девушкой его города или села, я не знал откуда родом был наш водитель. В три часа дня мы были на месте, где опять он отличился, вдавив педаль тормоза в пол, он резко остановил машину, мы все впечатались в её кабину. Тут уж он точно услышал всё, что мы хотели ему сказать. Дождавшись, когда мы покинем кузов, Костя рванул машину вперёд. Я построил свою группу, заметив, что к нам бежит молодой лейтенант.
- Товарищ лейтенант, откомандированный личный состав первой и второй роты построен, старший группы сержант Евдокимов.
- Молодцы, что вовремя прибыли, генерал уже рвёт и мечет. Ещё людей ждём. Там, - он указал вправо, - полевая кухня, всем обедать и там же ждать.
Лейтенант убежал к большому кирпичному дому, видимо, там штаб. Изобразив подобие строя, мы отправились в указанном направлении, есть и правда хотелось. Когда повар наполнил наши котелки, я осмотрелся. Увидев снарядные ящики, дал команду устраиваться на них. Много места там не было, на них уже удобно расположилось десять бойцов.
- А вот и помощь наша подоспела! - мне навстречу поднялся пожилой сержант с медалью на груди.
- Почему ваша?
- Ну, мы первые прибыли, а значит вы наша помощь. Откуда будете?
- Первая и вторая.
- Мы с третьей, а вон те, трое, с четвёртой. С пятой роты представителей не будет, у них позавчера вся разведка полегла, значит, ждём шестую роту, они самые дальние.
- Что происходит? Расскажи, пока я ем.
- А я знаю?! Объяснят, поди. Ешь, не буду отвлекать.
К вечеру прибыли бойцы из шестой роты, двое из семи со снайперскими винтовками. Не дав вновь прибывшим ни минуты отдыха, тот же лейтенант всех построил и разделил на четыре группы, назначил старших. Старшим было приказано пройти в кирпичный дом, без оружия. Разместившись в большой комнате, мы ждали комдива, он вошёл быстрым и уверенным шагом. Я второй раз в своей жизни видел генерала, первый генерал был у меня в снайперской книжке под номером тринадцать, потому что он был немецким. Оглядев собравшихся, генерал попросил всех присесть на лавку, пожилой сержант уселся рядом со мной.
- Значит так, вчера наша разведка добыла жирного "гуся" (все поняли, что генерал говорит про хорошего «языка»), он, видите ли, домой ехал, в отпуск! Со страху много рассказал. С его слов они планируют большое наступление. Сейчас сосредотачивают живую силу и технику. Проблема в том, что нам им нечего противопоставить, пополнение не прибыло, боеприпасы только-только стали поступать, одним словом – хорошего мало. Если верить пленному, наступление начнётся послезавтра, то есть десятого, в пять утра, а завтра, девятого в расположение частей приедут офицеры. Своими, так сказать, глазами посмотреть на будущее поле боя. Штаб дивизии разработал операцию по срыву их наступления силами ваших групп. Что, страшно? - генерал, чуть улыбнувшись, посмотрел на меня.
- Никак нет, - я встал, - не страшно!
- Фамилия, сержант?
- Сержант Евдокимов, товарищ генерал, снайпер.
Генерал прищурил правый глаз.
- А не ты ли весной их генерала "приласкал"?
- Так точно, я.
Это и был тот самый, мною первый раз увиденный генерал. Дело было в мае, солнце пекло полетнему. Наблюдая за немецкой траншеей, я уже хотел было уничтожить расчёт немецкого пулемёта, как увидел группу немецких офицеров. Один из них снял фуражку, наклонив в мою сторону голову, стал вытирать лысину платком, вот этот платок я и пригвоздил к его темечку. Ох, и досталось мне тогда! Такой град мин на меня обрушился, столько пулемётов по мне било, спасла глубокая воронка! Ранило меня, осколок в ногу попал, еле до своих добрался.
- Ранен был?
- Так точно!
- Наградили?
- Никак нет!
Генерал на каблуках повернулся к полковнику стоящему за его спиной.
- Почему?
- Товарищ генерал, тогда обстановка такая была, что …!
- Обстановку тогда, я и без вас помню! Я спрашиваю – почему?
- Наградим, товарищ генерал!
- Так вот, сержант, одну награду я тебе должен, вторую обещаю после выполнения задания. Продолжим. Мы не знаем, когда и куда приедут те офицеры, но мы знаем наши слабые места в обороне, думаю, что и они про них догадываются. Туда и будут отправлены ваши группы. Ваша задача: при появлении офицеров, своим метким огнём их уничтожить. Дальше действовать по обстановке. Я сообщил вам много секретного для того, чтобы вы поняли всю важность этой операции! Остальное до вас доведёт майор Никитин. Все свободны.
Выйдя на улицу, все молчали. Каждый понимал опасность этой операции. Вышедший за нами майор дал команду построиться.
- Если что-то не понятно, спрашивайте, потом случая не будет. Как стемнеет, вы выходите на позиции.
Видя, что вопросов у нас нет, он собрал всех в кружок и показал на карте, где чьё место. Так же молча мы вернулись к своим группам. Пока нас не было, с кухни принесли вещмешки, по одному на группу. Тут же стояли ящики с боеприпасами и гранатами. Мы принялись вооружаться, проверять оружие. Ко мне подошёл молодой снайпер:
- Товарищ сержант!
- Что случилось?
- У меня оружие не исправно.
- Как так?
- Оптика, вот, - он показал мне свой оптический прицел, на линзе была трещина.
Я посмотрел через него на лес, картинка сильно искажалась. Когда Костя резко остановил машину, вероятно, о кабину и был удар. Что делать?! Сдерживая крутящиеся на моём языке матерные слова, я повернул голову на звук шагов. К нам подходил лейтенант, который нас встречал.
- Ну что, хлопцы? - он осекся, увидев взгляд пожилого сержанта, тот ему в отцы годился, - Патронов больше берите, пригодятся.
- Товарищ лейтенант, - я протянул ему прицел, - найдём такой?
- Такой нет, а вот …, Николенко! Николенко! - лейтенант окрикнул проходящего мимо бойца с катушкой провода.
- Я, товарищ лейтенант.
- Бегом к разведчикам! Возьми у них винтовку немецкую, для снайпера и все патроны ! Бегом, скажи, что я приказал.
Боец оставив возле нас катушку, убежал в небольшой лесок.
- Когда комдив про того генерала услышал, весь день весёлый ходил, - лейтенант повернулся ко мне, - шутил всё, говорил, как хорошо немца расчесали! Ты только живой вернись, будет тебе награда и долг вернут. Все возвращайтесь, - уже грустно добавил он, - прошу!
Николенко принёс немецкий карабин с оптическим прицелом и пол вещмешка патронов. Теперь вроде всё, мы готовы.
- «Винтовку для снайпера», - передразнил лейтенанта пожилой сержант, когда тот ушёл, - «хлопцы»! Ты видел, каков он? Сапоги гармошкой, форма новая, наглаженная, папа не меньше чем генерал, при штабе пристроил! Мишин я, Николай, - сержант протянул руку, - слыхал я за тот случай, молодец!
- Евдокимов, Володя, - я пожал его руку, - а тогда случайно получилось, я самого красивого выбрал, не знал что он генерал!
Бойцы рассмеялись, приняв мои слова за шутку.
Половину пути мы проделали по траншеям, потом шли лесом, а заканчивали как всегда – на животе. Не знаю, специально ли мне определили эту позицию или на спичках гадали, но одного взгляда было достаточно чтобы понять, что нам будет очень непросто выполнить задание. Мы находились на невысоком берегу узкой речушки, она как бы разделяла позиции врага и наши. Лето было сухое, речка сильно потеряла в воде, а как раз под нами и вовсе сократилась в ширине до полутора метров. Да ещё и подъём на наш берег был пологим! Если здесь неглубоко, то танк или бронемашина с лёгкостью проедут. Генерал говорил про наши слабые места, вот это было одно из них! Но больше всего меня настораживало не это, а то, что я увидел, когда стало светать. Прямо против нас, на расстоянии меньше километра, между двумя выступами леса, была миномётная батарея противника. Они, конечно, зарыли миномёты в землю, но простая солдатская лень выдала что они здесь. Видимо, так хотелось фрицам спать, что поднос мин они отложили на утро. Вон, бегают солдаты из леса к своим окопам с ящиками. Между нами и миномётной батареей было почти чистое поле, редкий кустарник и пучки высокой травы, вот и вся растительность. Ночью мы плотно подкрепились, хотя врачи не советуют делать это перед боем. Распределил бойцов таким образом: мы с молодым снайпером были по краям, а автоматчики в середине.
Договорились, что первый выстрел мой, потом молодого, другие молчат до приказа. Определился с ветром, ориентирами, приметил запасную позицию чуть за нами, приготовился ждать. Прошёл час, другой, у немцев обычное утро. Вот один выскочил из своего окопа по нужде, присел прям за первым кустом, вот что-то вылетело из другого окопа, вероятно консервная банка. Безалаберно они себя ведут, очень, хотя нам это на руку. Может здесь пополнение миномётчиков, так это вообще хорошо, пока сообразят, пока прицелятся, у нас будет время. Посмотрел на часы, почти девять, пора бы и приехать уже начальству! Или они сюда не поедут? Нет, поедут, они не могли это место не заметить, этот берег должен их манить как коровья лепёшка мух. На их месте я бы уже здесь пост поставил, тогда бы мы не подошли так близко. Вероятно, не хотят свой интерес обнаруживать, понимают, что за ними могут наблюдать. Вот вдоль леса пробежал офицер, я взял его на мушку. Не зря он выбежал на открытое место, сокращая себе дорогу, ох не зря! Послышался звук мотора. Присмотрелся к выступу леса, там что-то мелькнуло. Точно, машина едет, я такую раньше не видел. Кабина без крыши, дверей нет, позади брезент. Остановилась возле последних берёзок, водитель мотор не глушил, интересно. Передал по цепочке – внимание на выступ. Сам не сводил глаз с машины, присматривался. Появились трое, не выходя из-за деревьев, остановились. Разговаривают, руками машут, не боятся. Подбежавший к ним офицер, вытянулся перед человеком в чёрной форме - танкист, он, наверное, тут главный. Я выждал момент, когда старший офицер повернётся ко мне всем телом – выстрел, согнувшись пополам тот упал. Раздался второй выстрел, молодой боец сразил свою цель, оставшиеся немцы легли на землю. Водитель машины, резко дёрнув с места, попытался прикрыть ею лежащих. Ещё выстрел молодого, машина резко встала, водитель вывалился из-за руля. Ждём! В окопах миномётчиков началась суета, блеснули окуляры биноклей.
- Всем на запасную позицию, бегом!
Отдав команду, навёл прицел на лежащих на земле, прицелился в третьего приехавшего – выстрел, даже видел, как он вздрогнул. Назад я бежал уже под свист мин, падая в большую воронку от авиабомбы, почувствовал спиной взрывную волну от первых разрывов.
Что тут началось! Разрывы мин, их вой, будто и не было тишины. Как только я понял, что разорвалась последняя мина, отдал приказ вернуться, кто его знает, что там немцы предприняли пока мы прятались. Весь берег был перерыт минами, как будто огромные кабаны здесь поработали. Как я и предполагал, немцы пошли в атаку, вернее поехали - к нам приближались два бронетранспортёра. Я ждал, когда они будут в непосредственной близости от нас, тогда миномётчики стрелять не будут, своих накроют. Один из бронетранспортёров, решив сходу преодолеть узкое место речушки завяз, мотор заглох. Солдаты выпрыгивали из его чрева и сходу открывали огонь по нависшему над ними берегу. С нашей стороны полетели гранаты, разведчики открыли автоматный огонь. Я уже "снял" пулемётчика во втором бронетранспортёре, в первом, утонувшем, он погиб от разрыва гранаты прямо в машине. Кто-то из разведчиков вскрикнул, видимо ранен, я тоже почувствовал горячее прикосновение пули к правому плечу, но не обращал на это внимание. Бой быстро затих, один из раненых гитлеровцев выстрелил, голова одного из разведчиков упала на землю, молодой снайпер добил стрелявшего, но было поздно, у нас потери.
Снова бежим к спасительной воронке, снова вой мин, они рвутся вокруг спасительной ямы, нас засыпает землёй. В этот раз нас обстреливали дольше, намного дольше и калибр мин был увеличен. Принимаю решение уходить, задание выполнено с лихвой, десятка два фашистов лежат под берегом, теперь главное дождаться прекращения огня. Наконец взрывы прекратились, я выскочил из воронки, в моей голове гудело, свистело, трещало. Приказал одному из разведчиков прикрывать нас, с другим бросились к воронкам. От молодого снайпера почти ничего не осталось, прямое попадание, лишь карабин, прикладом вверх, торчит из земли. Подхватил раненого, скомандовал отход. Нам бы только до леса дотянуть, только бы в берёзки, наши русские, попасть! Разведчик, перехватив у меня раненого, взвалил его на спину, да, так быстрее будет. Оглянувшись в очередной раз, заметил фашистов, они не стреляли, хотели нас взять живыми. Развернулся, со всего размаха, забыв про рану в плече, кинул гранату, другой разведчик сделал тоже самое. Недолёт, но немцы лежат, разведчик, прикрываясь огнём из своего автомата, отходит. Поднялись гады, бегут на нас, убил одного, второго, кончились в винтовке патроны!
- В лес, уходи в лес! - кричу отставшему разведчику, но тот не слышит, прикрывает наш отход.
Вот он спасительный лес, протяни руку и достанешь. Видимо поняв, что мы можем скрыться, фашисты стали стрелять, сначала были редкие очереди, потом уже из всех стволов. Почувствовав удар в правую ногу, я упал, но смог подняться. Обернувшись, бросил последнюю гранату, успел заметить, как немецкий солдат пустил длинную очередь в прикрывающего нас разведчика. Раздался крик - «Ура», из леса, стреляя, бежали наши солдаты, первым бежал тот самый лейтенант! Пробежав мимо меня, бойцы бросились на фашистов. Началась рукопашная схватка, меня подхватили и потащили в лес.
- Винтовку заберите, винтовку!
Я потерял сознание.
Очнулся от тряски, меня несли, перекладывали, снова несли, потом понял что везут на машине, рядом, с обеих сторон ещё кто-то лежит, трясёт, неужто Костя везёт - вот "повезло"! Снова провалился в небытие. Слышу тихий женский голос, ему отвечает мужской, как не силюсь, не могу понять про что они говорят. С опаской открыл глаза, а потолок то красивый, расписной весь, как в церкви. Да это и есть церковь! Снова голоса, женщина успокаивает мужчину, обещает, что у него всё будет хорошо. У него может и да, а со мной что? Тихим голосом попросил воды, тут же к моим губам прикоснулось что-то мокрое и мягкое. Нет, я хочу пить, хочу много воды, хочу погрузиться в неё, как в реку. Снова прошу пить, наконец, к моим губам поднесли кружку с водой, жадно глотаю. Только напившись, разглядел перед собой девушку, красивая, улыбается.
- Всё будет хорошо, поспите ещё, это помогает.
Как будто приказ выполнил, уснул. Пробудившись, почувствовал себя легче, вокруг полумрак, кто-то стонет, да не один. Значит я в госпитале, значит ранен. Вспомнил бой, вспомнил ранения. Что с ногой? Пошевелил пальцами, боль отдавала во всей ноге, но они шевелились, значит, нога целая, а рана заживёт. Снова перед глазами появились картинки боя. Молодого снайпера мина накрыла, один разведчик на берегу погиб, один прикрывал и тоже погиб, видел лицо того немца, что длинную очередь в него пустил. Значит трое точно погибли, а где тот, что раненого тащил, и ещё одного не хватает. Что с ними, у кого спросить?!
- Володя, не спишь?
Я повернулся, в полумраке разглядел пожилого сержанта, не сразу вспомнил его имя.
- Николай, ты?
- Я. Ты как?
- Живой. Что со мной?
- Доктор сказал, что два пулевых, плечо и нога, тебе операцию сделали, всё хорошо, бегать и стрелять будешь. А я вот отвоевался, - Николай приподнял правую руку, я увидел, что от локтя её нет.
- Как же так?
- Пуля в локоть попала, разворотила там всё. По нам из пулемёта ударили. Я один из группы остался, все погибли. Ничего, в колхоз пойду, в контору. Там и с одной рукой можно работать, я же по профессии счетовод, а на счётах я и левой управлюсь.
- А нас, кажется, трое осталось.
- Двое, слышал, что одного мёртвого вынесли.
- Если бы не лейтенант тот, вообще никого бы не осталось. Спас он нас своей атакой, на помощь пришёл.
- Дела! А наступление мы сорвали, не зря парни полегли, передумали немцы!
Подошла медсестра, отругала за разговоры и приказала спать, мы подчинились.
Через три дня в палату вошёл хмурый комдив. Чуть слышно поздоровавшись с нами, положил возле моей подушки две коробочки.
- Должок возвращаю и обещанное. Молодцы вы ребята, такое дело сделали! И тебе причитается, - он положил коробочку рядом с подушкой Николая, - выздоравливайте, хлопцы!
Вечером зашёл майор, который нас провожал на задание, Никитин, кажется. Присел на край моей кровати.
- Ну как вы, герои?
- Живы вроде. Как лейтенант? Спасибо ему хочу сказать.
- Погиб лейтенант, в том бою и погиб.
- А чего комдив такой хмурый, у нас ведь всё получилось, награды вот нам принёс?! - Николай приподнял голову.
- Так то сын его был, единственный, похоронили. Когда услышали, что вас минами закидывают, он сам вызвался, собрал кого смог. Вот такие дела!
