С утра ко мне собирались нанести визит из Спецгидросервиса для проверки счётчиков, а зашёл сосед дядя Вася, угрюмый как чиновник при оформлении бесплатных услуг. Сели на кухне, я чай/плюшки готовлю, думаю, сейчас согреется – разойдётся. А он всё также задумчиво глядит в окно…
– Тяжёлая смена?
Сосед встрепенулся:
– 12 часов за баранкой, почти не вылезая...
– А у меня тут чай индийский и тринадцатый том псс Ленина, – хвастанул я.
– Химера-а-а жизнь мою съе-еда-ает, – пропел дядя Вася обнимая ладонями горячую кружку.
– Чего не невесёлый, денег не заработал?
– Да сколько ни загребай руками, а вынесут вперёд ногами.
– Въехал куда?
– Лучше, – сосед криво улыбнулся, – выехал. С работы, – он сделал глоток и задумался. – Только вот уволился.
– Обстоятельства, – я сделал паузу, – перспективы?
Дядя Вася непредсказуем: охота ему поговорить или нет – сразу не угадаешь, но тут он сходу взял быка за рога:
– Под утро прилетает заказ – три адреса с большим пробегом. Подруливаю. Садится молодая женщина, симпатичная. Мы катаемся по указанным точкам, изредка в зеркало её разглядываю: с небольшим саквояжем, одета, накрашена – не вызывающе, на ночную бабочку не похожа. Два первых адреса много времени не заняли, меньше часа. А на третьем, через пять минут она вылетает из подъезда, а за ней тело ломится в одних трусах и тельняшке. Меня увидело и орёт: «Вали отсюда, пока я тебе запаску в жопу не засунул».
– Бугай здоровый, но синий как изолента и, видимо, колпак у него капитально потёк от новогоднего пережора, – сосед сделал большой глоток и продолжил рассказ.
– Ну мне-то все его обзывалки побоку – я зарабатывать выехал, а не в миксфайте участвовать. Да и чего раздумывать – пассажирка уже внутри, ну я и по газам.
– Да уж, синька – чмо, – поддержал я.
Василий глянул на меня и расплылся в улыбке:
– А помнишь, как мы познакомились?
– А то. Накидались тогда капитально.
– Никогда не забуду, как ты среди ночи вскочил и к окну – «духов» выглядывать, – дядя Вася обожал эту историю, – да так осторожно, блин. Без палева за занавеской простоял минут пять, пока не просёк, что дома, а-ха-ха.
– Ладно, – я тоже заулыбался, – что там с дамой-то?
– Да с ней-то ничего, а мудила как допёр, что я добычу у него из подноса увожу, – сосед снова нахмурился, – за кирпич. И хоть и был гад в дымину пьяный точнёхенько мне в заднее стекло залепил.
– Йобушки-воробушки! – присвистнул я.
– Ну, думаю, вот это я встрял под конец смены. Выхожу, а тип, судя по всему, какие-то остатки разума сохранив – бегом домой. Да, видимо, не под рассчитал – со всего маху об открытую дверь подъезда жмяк, и в нокаут. Подхожу – рожа разбита, тельняха кровью залита, но жив, лежит и похрапывает, падла. Я быстро соображаю: клиентку отвезу, потом на фирму, а с этим чучелом бесполезно сейчас разбираться.
На улице уже светлеет – я обратно к тачке, а мне навстречу пассажирка – бледная как поганка:
– Что с ним? – и зыркает то на него, то на меня квадратными глазами.
Вот дура, думаю, мне ещё твоей истерики не хватало. В общем усаживаю её вперёд и помчали. Ветер в салон задувает, холодно, но хорошо печка бодрая – держимся.
– Вы, – говорю, – кем работаете, что клиенты у вас такие эмоциональные?
Она немного помолчала, как бы раздумывая:
– Медсестра я. На дому инъекции ботокса делаю.
– Понятно, как и наш брат, – я усмехнулся, – лицом к лицу с клиентом. И не страшно?
– Это у меня первый форс-мажор, да и работы я не боюсь. Слышали про закон Парето? Он гласит, что 20% усилий дают 80% результата, – рассказывала она спокойно, очевидно небольшое приключение не выбило её из колеи.
– Что-то слышал подобное… – а у самого ещё не прошло ощущение будто только что чудом выбрался из очередной абсурдной короткометражки Джима Джармуша.
А она продолжает:
– Ну, вот у нас в стране как? Всё по закону Парето: 20% дело делают, прибыль приносят, а остальные 80: пенсионеры, инвалиды, дети, студенты, военные, чиновники и т.д. – только потребляют, ничего не производя. А некоторые, – добавила она с нажимом, – ещё и мешают. Завидуют успешным.
– Как давешний мачо в тельняшке? – я пытался острить, но самому было не смешно.
– Это муж клиентки. Допился…
– Ну, ладно. Забудем об алкашах и ленивых. Но как так получается, что среди работающих почти 80% – едва концы с концами сводят, чуть меньше 20% – с кредита на кредит перескакивают, а 2% – хозяева жизни. Неужели мы без этих 2% никто?
– Всё правильно, 80/20 – эффект Парето, закон природы. А 2% – это гении, рождающиеся раз в 100 лет.
– По-вашему получается, что Абрамович или Потанин толковее учёных. Я не спорю – обладать некими способностями, чтобы заставить миллионы людей на себя горб гнуть, при этом ещё и верить, что всё это справедливо, нужно. Только причём тут гениальность?
– Да при том, что большинство «архимедов» у нас – «актёры бюджетного театра». Слышали же, наверное, в новостях сколько НИИ у нас закрываются по причине неэффективности? – её колючий взгляд прошёлся по мне словно рентген.
– Ну, ладно там профессора, академики – книжные черви и архивные души, хотя куда мы без них, но вот я как таксист, создаю ли я ценность? – спрашиваю, а сам чувствую, что завожусь.
– Конечно, – она поправила саквояж на коленях, после очередного «лежачего мента», – вот вы вместе с хозяином фирмы создаёте определённую ценность. Получаете и делите прибыль. Но с точки зрения хозяина бизнеса, э-э, – она замялась подбирая слова, – вы для него как бы статья расходов, поэтому недалёк тот час, когда вас заменят роботом.
– Стоп, стоп, стоп, – ехать нам оставалось немного, и я заговорил скороговоркой, – а с моей колокольни статья расходов – это как раз фирма.
Медсестра хмыкнула:
– Почему бы вам в тогда самому не искать себе заказы?
– А разве на монополизированном рынке у меня есть такая возможность? – жёлтый глаз светофора позволял проскочить, но я уже не торопился.
– Предположим, что вашей дочери необходимо поздно вечером переместиться из пункта А в пункт Б, – взгляд её скользнул по мне, видимо, представляя есть ли у меня семья, – с кем вы её отправите: с «бомбилой» или с представителем фирмы? Выходит что проблема не в монополии, а в удобстве и безопасности сервиса. А водитель-частник такие условия обеспечить не в состоянии.
– Допустим, но какое удобство и безопасность обеспечивает вам наша фирма? Вот мы едва ноги унесли от этого жлоба и что, подобного результата не в состоянии обеспечить таксопарк?
– Дело всё в том, кто выше ценность создаёт для клиента: фирма или таксопарк. Лично я буду пользоваться тем, что мне удобнее.
– Давайте так, уважаемая, – процедил я сквозь зубы, – таксист для фирмы – это источник прибыли. Ведь разница между деньгами от выполненных мной заказов и зарплатой, это и есть то, что делает хозяина богаче.
– В реальной жизни все мы зависим от успешных собственников. Если бы не мелкий бизнес, так бы и маялись как в «совке»: очереди, дефицит, кумовство… – она явно теряла интерес к беседе, а я лишь сильнее распалялся от её мыслеблудия.
– Да какой там мелкий бизнес?! Он ведь ни черта не решает. Во всём мире это «кормовая база» для крупного собственника, когда очередной кризис шарахнет, – взгляды наши пересеклись и кроме презрения я прочёл в её глазах толику страха. Это вернуло мне спокойствие:
– Например в ЕС приходит куча бабла от неравноценного обмена с Африкой, Ближним Востоком, той же Украиной. И в Европе определённую часть дохода действительно отстёгивают на поддержку малых предприятий, чтобы в обществе о марксизме молчали в тряпочку и бомжи не заводились сверх нормы. Так что мелкие коммерсы – это скорее про занятость, чем про эффективную экономику.
Она вроде бы замолчала, да и мы уже почти приехали, но в конце концов не сдержалась:
– Ну да, конечно, у нас каждый таксист не только «баранкой», но и страной рулить может. А на самом деле у таких как вы просто нет мотивации развиваться, – выпалила она и вызывающе посмотрела на меня как амазонка на Тесея.
– Дело в том, что способность зарабатывать – ещё не признак ума. Чаще даже наоборот, – заезжая во двор философски заметил я.
Когда мы остановились пассажирка раздражённо буркнула:
– Да нормально в стране всё, просто ныть не надо.
Пока она ковырялась в саквояже я глянул на разбитое стекло и меня прям ярость охватила:
– Мы уже это всё от вексельбергов слышали. Мол, вы нищие, потому что ленивые, а не потому что мы вас грабим и эксплуатируем.
– Это я вас эксплуатирую? – она держала в руках деньги, словно они были неопровержимым доказательством её правоты. – Я вам плачу за проезд, а не за нотации, – змеиная улыбка тронула её губы, – не бойтесь выйти из зоны комфорта…
– Комфорта!? – вскричал я выскакивая за ней из машины.
– Пару раз меня хотели придушить моим же ремнём безопасности, – медсестра на мгновенье опешила, – раз пять пытались избить и ограбить, раз десять расплачивались фальшивыми деньгами, бесчисленное количество раз выбегали из машины на перекрёстках, – она круто развернулась и направилась к подъезду, – закатывали истерики, срывали на мне злость, – я кричал ей вдогонку чувствуя, как с каждым словом на душе становится легче, – это помимо ежедневного хамства и отношения как к прислуге...
– Лилипуты всегда были невысокого мнения о Гулливерах! – парировала она перед тем как скрыться в подъезде.
Дядя Вася допил чай, сполоснул кружку и вытирая руки подытожил:
– В общем, мало того, что глупа как пробка, так ещё и в бутылку полезла.
– А уволился почему? Тачка-то застрахована, да и разве ты виноват, что тебе стекло высадили? – слушая дядю Васю я представил себе медсестру, идущую к успеху в ночи со шприцем ботокса на перевес.
– Это пыль брат, мелочи. Заработок-то, конечно, у таксистов есть, но жить скучно, да и тупеешь реально.
– Кто бы спорил, – подначивал я, – по-настоящему таксует один Харон, все остальные это так...
– Потому-то я на базу тачку пригнал и рассказав очешуительную историю про ночные приключения сделал шефу ручкой, – сосед пожал плечами, – работы нет – денег нет, работа есть – жить некогда...
В этом момент в прихожей раздался звонок, и я вспомнил про счётчики. На пороге стоял здоровый мужик с наполовину заклеенным лицом. С одной стороны, пластырь скрывал ссадины и рассечения, а с другой – демонстрировал избитую максиму: Россия сегодня – это Россия после вчерашнего!
