– Эх, неблагодарные нынче дети пошли, Танька, неблагодарные, – вздыхала Тамара Петровна.
Татьяна Ивановна согласно кивала головой. Обе женщины, удобно устроившись на кухне у последней, попивали чай и предавались своему любимому занятию – обмену сплетнями. Этот ритуал проходил у них еженедельно, а иногда, в особых случаях – и чаще. Сейчас как раз выдался именно один из таких.
– Нет, ну ты представляешь? Собственной матери такое заявить!
– Да это же, небось, влияние зятька твоего. Никогда он мне не нравился, Тома, я же тебе говорила.
– Так и мне не нравился. Но как я дочери-то замуж выходить запрещу? Чай, не маленькая уже. Да и, откровенно говоря, кто бы ещё её такую взял? А без мужа-то нехорошо…
– Нехорошо, – согласилась Татьяна Петровна.
Ане, дочери Тамары Петровны, было чуть за тридцать, когда она вышла замуж. По меркам её матери это была редкая удача – найти себе жениха в таком возрасте. Сама-то она окольцевала её отца в восемнадцать, причём будучи уже глубоко беременной. Родила пятерых детей, последней из которых и оказалась Аня. С точки зрения немолодой уже женщины это и был идеальный жизненный сценарий. И дети, один за другим, воплощали в жизнь именно его.
Кроме младшенькой. Она всегда отличалась упрямством и своевольностью. По крайней мере, по мнению матери. Вместо погони за замужеством решила сначала отучиться в университете, потом нашла себе работу с хорошей зарплатой. Так, наверное, и прожила бы всю жизнь одна, если бы не влюбилась в коллегу.
Какое отношение брак имеет к любви Тамара Петровна не особо понимала. Да и зять ей пришёлся не по вкусу. Зарабатывал он, хоть и неплохо, по меркам их городка, но всё же не больше дочери. Обзаводиться детьми эти двое тоже не спешили, считая, что для этого нужна какая-то особая подготовка.
Да даже с самой свадьбой они затянули аж на два года. А когда она всё-таки состоялась, выяснилось, что Аня с Димой не желают приглашать никого, кроме самых близких друзей и родственников. Не всех родственников, как полагала мать невесты, когда услышала это. Нет. Только родителей, братьев и сестёр. Как ни уговаривала она молодых, что так не делается, они были непреклонны.
Церемония прошла более, чем скромно: гостей оказалось всего-то человек двадцать. Даже тамаду, и того не позвали. Расписались, посидели в какой-то кафешке – даже не в ресторане! – да и разошлись. Тамара Петровна, конечно же, углядела в этом всём прижимистость жениха. Правда, молодые потом в свадебное путешествие укатили. Но это-то, уж, наверное, за Анькин счёт.
Тем не менее, женщина решила радоваться тому, что имеет. Хоть как-то младшенькую пристроила, и ладно. Большего-то ей всё равно не светило. Так что на свадьбе она была сама любезность.
Почти не критиковала место, ничего не сказала про отвратительный костюм жениха. Да даже не стала в очередной раз рассказывать о том, как обиделся троюродный дядя Коля из Тамбова, когда узнал, что Анька замуж выходит, а его не позвали. Но самое главное – она преподнесла молодым просто царский подарок. Дачу.
– В моём-то возрасте уже тяжеловато по грядкам скакать, – сказала она, вручая зятю ключи. – А вы молодые, сил у вас много, да и будет, чем заняться на досуге.
Вот из-за этой-то дачи и разразился скандал, который обсуждали две старые подруги, сидя на кухне. Спустя пару лет после свадьбы дочь с зятем пригласили маму посмотреть, как похорошел участок. Это ей уже не понравилось.
– Что значит, «похорошел»? – возмущалась она, позвонив Татьяне Ивановне. – Они что, хотят сказать, что при мне там всё плохо было, а они-то уж сделали, как надо?
Ещё больший шок она испытала, когда приехала на злополучную дачу. Ещё бы! Вместо грядок с морковкой – какие-то цветники, вместо теплицы – площадка под шашлыки с большим мангалом, вместо ягодных кустов – скамеечки и качели. Весь участок испещрён какими-то странно извивающимися дорожками, мощёными плиткой. Но хуже всего: там, где была её гордость – картофельное поле – они установили бассейн.
Такого варварского отношения женщина стерпеть не могла. Она возмущалась и хваталась за сердце. Она требовала, чтобы они немедленно убрали всё это безобразие, и срочно занялись посадками овощей. В конце концов, она заявила, что если они не хотят этим заниматься, то и дача им не нужна – пусть отдают обратно. Они отказались.
– Даренное не возвращают, мама, и уж тем более не требуют назад, – заявила дочь.
– К тому же, мы столько денег сюда вложили, чтобы сделать из вашего никому не нужного огорода комфортное место для отдыха, – поддержал её зять.
– Никому не нужного?! – от возмущения Тамара Петровна чуть не задохнулась.
– Да он же у тебя урожая почти и не приносил, – сказала Аня. – Одни убытки от него были, ни пользы, ни удовольствия.
– Значит так, – отрезала мать. – Выбирайте: или вы мне отдаёте участок назад, или я вас и знать больше не хочу. Что тебе, дочка, больше дорого: мать или дача?
– Ну, – равнодушно ответила Аня. – Ты-то уже выбрала дачу, а не меня.
Такой несправедливости Тамара Петровна вынести не смогла. Она развернулась, покинула участок, и с тех пор больше с дочерью не разговаривала. Та тоже не спешила звонить и извиняться.
– Вот и делай для них добро, Танька, – подытожила женщина, поставив пустую чашку на блюдце. – Теперь у меня ни дачи, ни дочери.
