Селим уже два дня находился во дворце Топкапы, но султан Сулейман не приглашал его к себе даже для приветствия.
Томительно тянулись минуты и часы, и Селим, не выдержав, покинул свои покои и направился к Хюррем-султан.
Она обрадовалась сыну так же, как и при встрече, два дня назад.
- Селим, а я уж было сама собралась к тебе, - радостно сказала она, погладив его по щеке.
- Матушка, если бы я мог, я бы не покинул Ваши покои никогда, уселся бы рядом с Вами, положил бы голову Вам на колени и замер от счастья, как тогда, в детстве, помните? – с ностальгическим чувством проговорил он, не выпуская руку матери из своих ладоней.
- Мой сынок, Селим, - только и смогла ответить она, и глаза её подозрительно заблестели.
Спустя минуту, Селим решился задать матери волнующий его вопрос:
- Матушка, иншаллах, повелитель в добром здравии?
- Слава Аллаху, повелитель здоров, - бодрым голосом поспешила ответить она, но, помолчав, призналась:
- Селим, когда увидишь отца, не удивляйся. Он изменился. Он часто задумчив и немногословен. Решение о казни шехзаде Мустафы далось ему очень нелегко. Но шехзаде не оставил ему выбора.
Селиму очень хотелось спросить мать, что она имеет в виду, что такого страшного совершил Мустафа, лишившись за это жизни. Он не верил, что брат мог стать предателем, как сказал ему перед отъездом из Манисы Лала Мустафа-паша. Но задать этот вопрос матери не посмел, не желая сердить её. Он с горечью подумал, что каким бы ни был ответ, он не вернёт Мустафу.
- Я понял Вас, матушка. Дай Аллах, повелитель справится и вновь вернётся к нам таким, каким мы привыкли его видеть, - сказал он матери.
- Аминь! – ответила Хюррем.
Неожиданный стук в дверь заставил их вздрогнуть.
- Хюррем-султан, шехзаде Баязет прибыл и желает видеть Вас, - сообщила возникшая на пороге служанка и тут же посторонилась.
В комнату стремительной походкой прошествовал Баязет. Увидев Селима, он резко остановился и удивлённо поднял бровь.
- И ты здесь? – бросил он в лоб Селиму бестактный вопрос.
- Добрый день, Баязет, - не замечая недовольства брата, ответил Селим.
- Матушка, приветствую Вас, - Баязет, наконец, обратил внимание на Хюррем-султан и поцеловал ей руку. – Повелитель вызвал меня в Топкапы, я немного задержался, он спрашивал обо мне? – оживлённо поинтересовался он.
- Нет, повелитель никого к себе не приглашал, думаю, нам следует терпеливо ожидать его решения в своих покоях, - бесстрастным голосом произнесла Хюррем-султан.
Шехзаде поклонились матери и вышли из комнаты.
- Интересно, зачем повелитель позвал нас обоих? – спросил Баязет и настороженно взглянул на Селима.
- Скоро всё узнаем, - коротко ответил ему брат и поспешил в свою комнату.
На следующий день, ближе к обеду, в покоях Селима раздался стук в дверь, и слуга султана Сулеймана Локман-ага, поклонившись, вежливо произнёс:
- Шехзаде Селим, повелитель ждёт Вас в главных покоях!
Селим задержал напряжённый взгляд на Локмане-аге, приосанился и вышел из комнаты. Дорога к покоям повелителя показалась ему нескончаемой. Остановившись перед султанской дверью, он несколько раз поработал кулаками, разгоняя застывшую от волнения кровь, и велел охраннику доложить о своём приходе падишаху.
Повелитель восседал на своём троне-диване. Изумрудный бархатный кафтан с золотыми застёжками и юсуфи (церемониальный головной убор), надетые на нём, говорили о важности созванного им семейного Совета.
Рядом с повелителем стояла Хюррем-султан, как всегда, с безукоризненным внешним видом, восхищая королевской статью и благородством.
В покои были приглашены дочь повелителя Михримах-султан, её супруг великий визирь Рустем-паша и шехзаде Баязет.
Падишах обвёл всех присутствующих жёстким взглядом и, сверкая стальным блеском глаз, произнёс:
- Теперь, когда все вы здесь, я объявляю вам о причине, по которой решил собрать вас. Волей, данной мне Аллахом, я решил назвать сегодня имя главного наследника престола. Во имя будущего моей династии я много лет следил за моими шехзаде и думал, кто из них достоин занять престол. Теперь я уверен. С позволения Аллаха я хочу видеть после себя на троне…шехзаде Селима. Пусть все знают об этом!
В комнате повисла минутная тишина. Каждый собирался с мыслями, подбирая слова, чтобы ответить на речь падишаха.
Селима обдало волной радостного возбуждения. После назначения санджакбеем Сарухана, став главным наследником, он ещё на одну ступеньку приблизился к трону. Он стал избранником падишаха! Сделав шаг навстречу повелителю и низко склонив голову, Селим приготовился сказать слова благодарности, но не успел.
Шехзаде Баязет, с налитыми кровью глазами и раздувающимися ноздрями, похожий на ретивого скакуна, задёргал плечами, резко развернулся и широкими размашистыми шагами устремился к двери.
- Баязет, вернись! – взревел Сулейман.
Окрик султана не остановил шехзаде, не обернувшись, он вышел за дверь.
Хюррем-султан подалась вперёд, Михримах-султан издала возмущённый вопль, Рустем-паша вопросительно взглянул на султана.
- Рустем-паша, - сказал повелитель, посмотрев на зятя и показав глазами на дверь.
Великий визирь поклонился и спешно покинул покои, пустившись вдогонку за Баязетом.
- Повелитель, позвольте удалиться, - еле сдерживая слёзы, выдавила из себя Михримах.
Султан Сулейман согласно махнул рукой, и султанша, опустив голову, покинула своё место.
Рустем-паша догнал Баязета, когда тот сильным рывком открыл дверь своей комнаты и заскочил в неё.
- Шехзаде, я понимаю Ваши чувства, однако, Ваше поведение по отношению к повелителю непозволительно, оно недостойно шехзаде, - начал говорить Рустем, входя в покои вслед за Баязетом,
Шехзаде дёрнул плечом, покраснел и бросил визирю в лицо:
- Рустем-паша, это тебя не касается, иди, займись делом. Или поторопись ублажить свою женушку, чтобы ей не взбрело в голову развестись с тобой, а то придётся тебе вернутся на свою конюшню.
Рустем-паша изменился в лице, зубы его крепко сжались, желваки на щеках стали туже. Он поклонился и отступил к двери.
- Шехзаде, - сказал он, сделал шаг назад, собираясь выйти и тут же остановился, почувствовав, что на кого-то наткнулся. Оглянувшись, он увидел стоявшую на пороге Михримах-султан, которая молча слушала разговор мужа и брата.
С закипевшими в глазах слезами она резко развернулась и побежала по коридору. Рустем бросился за ней, догнал, взял за плечи и развернул к себе лицом. Она приникла к его груди и заплакала, приговаривая:
- Рустем, как он мог так оскорбить тебя? Как он мог забыть, сколько ты для него сделал?
- Успокойся, любовь моя! Каждая твоя слезинка вонзается в мою душу острым кинжалом. Если только ты пожелаешь, я стану конюхом, я стану свинопасом, я не боюсь ничего, кроме одного – потерять твою любовь! – Рустем гладил расстроенную жену по голове, пытаясь успокоить её.
Михримах подняла голову, посмотрела на мужа и засмеялась сквозь слёзы. Рустем вытер слезинки с её глаз, обнял, и они вместе пошли в покои Михримах, оставшиеся за ней в Топкапы после свадьбы.
В этот вечер супруги долго обсуждали сообщение повелителя, инцидент в его покоях и поведение шехзаде Баязета. Всё больше их симпатии склонялись к выдержанному и деликатно-вежливому, умеющему быть благодарным, шехзаде Селиму.
Султан Сулейман неподвижно сидел на своём диване-троне, угрюмо сжимал кулаки и грозно хмурился. Баязет сильно расстроил его. Младший сын с детства демонстрировал скверный характер, а позже, проявляя своенравие, часто не слушал повеления султана, проявляя неуважение. “Несдержанному и импульсивном шехзаде будет трудно управлять огромной империей, - думал Сулейман. Шехаде Селим спокойный, рассудительный, сметливый и умеющий чувствовать людей”. Султан знал о слабости сына к хмельным напиткам, однако, посчитал, что её можно искоренить, а вот характер и натуру уже не исправишь.
Рассуждая так, он сделал свой выбор в пользу шехзаде Селима.
Но была ещё одна причина, из-за которой Сулейман настороженно относился к младшему сыну. Тот своим воинственным и жёстким нравом напоминал ему отца, Селима Грозного, которого Сулейман боялся всю жизнь. В своё время Селим I по прозвищу Явуз, что означало “злой, свирепый”, решил сместить отца, султана Баязида II, с трона и организовал против него бунт.
Всё это вспомнил Сулейман, глядя вслед выбегающему в ярости младшему сыну.
Селим не стал просить позволения повелителя покинуть покои. Оставшись с ним наедине, он немного молча постоял, подошёл, опустился на колено и, склонив голову, высказал слова почтения и благодарности, заверив в вечной преданности.
Размеренная спокойная речь среднего сына, его покорный почтительный вид успокоили разыгравшиеся нервы султана. В знак одобрения он похлопал его по плечу крепкой ладонью и вдруг спросил:
- Селим, как поживает твой шехзаде?
- Повелитель, слава Аллаху, шехзаде Мурад растёт послушным и умным, - удивлённо взглянул на отца Селим.
- Насколько я знаю, он подошёл к тому возрасту, когда пора совершить хытан (обрезание). Я не смог приехать в Манису и дать ему имя, поэтому решил устроить в столице праздник по случаю церемонии обрезания шехзаде Мурада. Следующей весной, если на то будет воля Аллаха, в Стамбуле пройдут большие гуляния в честь шехзаде, - по-доброму улыбнулся султан Сулейман.
- Повелитель, Вы сделали меня самым счастливым! Пусть Аллах наш Великий пошлёт Вам долгие годы жизни всем на радость! - взволнованно произнёс Селим, не ожидая такой милости от повелителя, и припал губами к его руке.
В превосходном настроении Селим вышел от султана Сулеймана и поспешил к Хюррем-султан поделиться благой новостью. Выслушав сына, Хюррем, расстроенная происшествием в покоях супруга, повеселела и благодушно произнесла:
- Какая прекрасная новость! Иншалла, скоро встретимся все вместе, и наши души возрадуются на большом празднике! Пусть дарует Аллах Всемогущий нам эту встречу!
- Аминь! – произнёс счастливый Селим.
Выйдя от матушки, Селим столкнулся в коридоре с Баязетом, который шёл к ней попрощаться, решив не задерживаться более в Топкапы.
- Баязет, постой, - остановил его брат, - я понимаю, что тебе неприятно было узнать, кто стал главным наследником, но ты повёл себя недопустимо. Не стоило это показывать при повелителе, это неприлично. Никто не смеет оспаривать его решения, - как можно мягче сказал Селим.
- Селим, это ещё ничего не значит, что из двух сторон повелитель поддержал твою, - дерзко ответил Баязет.
- Баязет, мы с тобой не стороны, мы братья, - пристально взглянул ему в глаза Селим.
- Братья? – рассмеялся Баязет, - мы с тобой соперники, среди шехзаде не бывает братьев, каждый из нас с детства мечтает о троне, и займёт его самый храбрый и сильный, доказавший свою смелость в бою. А ты можешь пока праздновать своё торжество, скоро оно закончится.
Говорил он порывисто, захлебываясь, в звуках голоса слышался какой-то надрыв и в то же время воодушевление, в глазах сверкали яростные искры, плечи и ноги беспокойно вздрагивали.
- Прощай, Селим, до скорой встречи, - прищурившись, сказал он и торопливо пошёл своей дорогой.
Селиму стало не по себе. Не так хотел он проститься с братом. Баязет с детства был холоден с ним, даже враждебен, с годами это чувство не прошо, а стало лишь сильнее.
С разрешения повелителя Селим вскоре покинул столицу и вернулся домой.
Ещё издали, подъезжая к дворцу, он заметил на террасе маленький женский силуэт и ласково улыбнулся. Он знал, что это была его Нурбану, которая, вероятно, каждый день выходила на балкон и всматривалась вдаль, мечтая увидеть самого желанного всадника на свете.
Так и было. Как только шехзаде поравнялся с воротами дворца, фигурка с террасы исчезла. Спрыгнув с коня, Селим отдал поводья охраннику и пошёл к центральной двери. Стражник распахнул её, на пороге показалась Нурбану и бросилась на шею шехзаде, крепко обнимая и покрывая горячими поцелуями его лицо. Через минуту она отступила назад, присела в низком реверансе и почтительно произнесла:
- Простите, шехзаде, я очень рада Вашему возвращению. Слава Аллаху, он позволил снова видеть Ваш благословенный лик!
- Нурбану, любовь моя, здравствуй, я тоже очень рад тебя видеть! Как наши дети, иншалла, они здоровы, - спрашивал Селим, обнимая за плечи свою фаворитку.
- Дети здоровы, слава Аллаху, очень ждут Вас, - ответила Нурбану.
- Я так соскучилась, Селим, - истосковавшимся тоном продолжила она.
- О, эти дивные глаза, о, медовые уста, куда вы прятались от меня, я тосковал, я искал вас повсюду, я молил Аллаха вернуть вас мне! И чудо свершилось, печаль моя ушла, я вновь готов упасть в объятия моей любимой! – на ходу сочинял стихи Селим для своей женщины.
Нурбану не отрываясь, вглядывалась в глаза Селима, заворожённая его любовными речами!
Когда первые сильные эмоции от радостной встречи немного поутихли, Селим взял девушку за плечи и, внимательно заглянув ей в глаза, сказал:
- Нурбану, я хочу немедленно поделиться с тобой новостями, которые привёз из дворца Топкапы. Поверь, ты будешь довольна, услышав их, - заинтересовал свою фаворитку Селим, - идём в ту беседку у фонтана, разговор наш будет долгим, и пусть он пройдёт в тихом уютном месте под мелодичное журчание воды и освежающее дуновение ветерка.
Так они и сделали…
