Ловите новое слово, которое будет теперь всплывать чаще – пробация. Такой термин крайне редко используется в уголовно-процессуальном праве, чаще говорят о ресоциализации.
Почему вдруг о пробации заговорили?
Если коротко: исправительная система не лечит, а калечит, так уж вышло. Поэтому поднятие вопроса связано с тем, что России сейчас в огромном количестве высвобождаются люди из колоний, идут на СВО, а потом, амнистированные, с чистой совестью – на свободу. Сколько их? 10? 100? 10000?
Раньше такого не было, отбывшие наказание, возвращались домой и варились в своём собственном обществе. Но раньше не было массового помилования, никто не думал, что люди, получившие большие сроки, вдруг окажутся на свободе так скоро! Поэтому реалии жизни толкают в срочном порядке что-то делать.
Сложно сказать, с чем мы столкнёмся в ближайшем будущем.
На самом деле уделить время ресоциализации надо было давно. Минюст задумался только в прошлом году и задал вопрос президенту.
И это яркий пример подхода к ситуации: о необходимости создания службы пробации говорится в Концепции развития уголовно- исполнительной системы России до 2020 года, утвержденной распоряжением Правительства от 14 октября 2010 года. То есть три года назад у нас уже должен был быть работающий институт.
А мы о нем только сейчас заговорили…
Хотя, это неудивительно: система ФСИН вообще в принципе не была заинтересована в решении этой темы – им же «клиентов» не хочется терять. Ежегодно в эту систему, на ее улучшение, вливаются огромные бюджеты, но положительной динамики не видно. Я как практикующий адвокат это говорю.
Как пробация будет работать? В большинстве стран – это гражданское ведомство, не связанное с пенитенциарной службой, оно занимается адаптацией бывших заключённых в обществе. Это психологическая поддержка, решение социальных проблем, трудоустройства и тд. Грубо говоря испытательный срок, но под надзором.
Статей о пробации, кстати, не так уж и много, точнее в нашей стране их пока вообще нет. Законопроект о пробации в Госдуме лежал аж с 1995 года без движения. Показательно!
Но с приходом в нашу жизнь СВО, закон наконец-то удалось сдвинуть. В ноябре 2022-го его снова внесли в ГД, в декабре – уже приняли в первом чтении.
Одно расстраивает: проект закона предполагает создание единого реестра участников пробации, который будет вести ФСИН. Не знаю, получится ли у них что-то стоящее? Ведь столько лет у них были возможности для решения проблемы!
«С введением в России системы пробации предусматривается помощь таким гражданам в решении проблем с проживанием, получением образования и новой профессии, устройством на работу, поиском родственников и решением других проблем, с которыми он может столкнуться. В том числе предусмотрено и оказание психологической помощи»,— сообщил председатель профильного комитета по безопасности и противодействию коррупции Василий Пискарев в пояснительной записке к закону.
Я очень надеюсь, что в законе обязательно уделят внимание теме помилованных. Чего таить, из-за них и зашевелились! Конечно, авторитет Евгения Пригожина высок, недавно он попросил первую партию помилованных в Карелии, начать жить с чистого листа и не совершать преступлений. А будет желание – позвал обратно в ряды «Вагнера».
«Каждый из вас прошёл то, что не проходили ваши отцы и деды, а только прадеды во время Великой Отечественной войны. Я говорил, что мне нужны ваши криминальные таланты, чтобы убивать врага на войне. Теперь криминальные таланты не требуются — постарайтесь помнить, что не надо в лагерь возвращаться. Деньги есть, медали есть, адреналина выхлестнули столько, что и на правнуков хватит. Поэтому старайтесь поаккуратнее. Тех, кто захочет вернуться — ждём обратно».
Получается, пока у осуждённых только такая вот пробация, под надзором ЧВК?
