Итак, совместная жизнь Верди и Джузеппины строилась не по типичной схеме семейных отношений, где двое людей объединяются понятием «мы». Это был союз двух одиноких, состоявшихся и уже не юных людей (обоим было за тридцать), каждый из которых ценил свою свободу.
____________________________________________________________________________________
Это продолжение истории о Верди и Джузеппине Стреппони. Первая часть 👉здесь, вторая 👉здесь, третья 👉здесь.
____________________________________________________________________________________
Неравный брак
Разница между ними заключалась в том, что свою свободу Джузеппина положила к ногам Верди и отдала ему все преференции такой позиции. То, что они не скрепили венчанием свой союз, было не столько результатом соглашения двух сторон, сколько её личной инициативой. Она не хотела стеснять браком его свободу. Это можно понять по некоторым репликам в её письмах.
Причиной такого выбора было прошлое Джузеппины . Оно тяжелым грузом висело в их отношениях с Верди. Он был воспитан в итальянской провинции с её перпендикулярным патриархальным уставом, и широтой взглядов не отличался. И хотя Верди никогда не высказывал ей свою позицию и ни в чём не упрекал, Джузеппина всё понимала и не гордилась своими достижениями на оперном поприще.
Она оставила в прежней жизни всё, что связывало её с профессией оперной певицы, и не хранила в их общем доме ни афиш, ни других свидетельства своих триумфов. Своего незаконнорожденного сына Камиллино она тоже оставила за скобками этого союза и никогда не заводила речь о том, чтобы взять его в их общий дом.
Проще говоря, Джузеппина считала себя недостойной стать женой Верди. С её любовными приключениями и незаконнорожденными детьми она не допускала мысли занять то место, которое когда-то принадлежало юной и чистой Маргарите Барецци, матери умерших детей Верди. Она добровольно взяла на себя все моральные расходы этой ситуации и терпела как заслуженное наказание очень болезненные последствия такой позиции.
Кроме того, Джузеппина понимала, что сердце Верди разбито его личной трагедией, что он не мог так скоро забыть свою Маргариту, и что тема семьи закрыта для него раз и навсегда.
Она видела, что этот человек обречён нести на себе груз своего несчастья и готова была разделить с ним эту ношу в любом качестве. Ей хватало душевной щедрости принять его трудный характер, жёсткость, резкость, молчаливость и неласковость.
Как всякий по-настоящему любящий человек, она видела самую суть личности Верди, его уязвимость, цельность, доброту, честность и суровую красоту раненой души. И конечно, она боготворила его творческий дар и готова была служить ему вечно.
Джузеппина заняла свою позицию у подножья пьедестала его славы и не роптала на издержки такого положения. Она никогда не называла его по имени. Чаще всего «Верди» и «Волшебник», "Маг" (по-итальянски "Mago") - с любовным пиететом перед его творческой персоной.
Твоё и моё
В самоотречении Джузеппины легко заметить некоторый болезненный перекос. Она скрупулёзно сохраняла свою финансовую самостоятельность.
За свою вокальную карьеру Джузеппина скопила небольшой капитал, который вложила в торговый бизнес во Флоренции. На эти средства она содержала себя, сына и всю свою семью: мать, сына и больную сестру. Братья к этому времени уже встали на ноги.
На протяжении всей их совместной жизни они с Верди вели отдельные счета, даже платья Джузеппина покупала на свои деньги. Что-то заставляло её поступать именно так, хотя вряд ли он хотел этого. После трёх десятков лет совместной жизни Джузеппина даже купила у Верди (к тому времени уже своего законного супруга) дворец Орландо в Буссетто - тот самый "дворец скандала", как называли его местные жители, где они прожили когда-то два года. Верди уступил его жене за 18000 лир.
Джузеппина хотела сохранить дворец для потомков в память о великом маэстро, но позже, в тяжёлое для Италии время конца 80-х годов продала его и раздала деньги нуждающимся.
Мы не знаем, почему Джузеппина стремилась сохранять свою финансовую независимость. Но точно не потому, что у Верди недоставало денег, чтобы её содержать.
Ещё в те годы, когда они только начинали свою совместную жизнь, Верди был очень состоятельным человеком. Спрос на его оперы и размер его гонораров росли с каждым годом. В конце концов он стал самым дорогостоящим композитором во всей Европе. Его «Аида», написанная для нового театра в Каире в 1871 году, стоила правительству Египта гигантской суммы, которая сильно увеличила государственный долг.
Но когда Джузеппина ездила куда-нибудь за его счёт, она всегда отчитывалась перед ним по поводу своих расходов. Трудно сказать, кому это было нужно, ей или ему.
Венчание
Первые годы их совместной жизни они редко ездили вместе - Джузеппина не могла сопровождать Верди в деловых поездках. В глазах общества она была ему никем, а он не мог или не хотел компрометировать себя или её публичной демонстрацией такого рода отношений. Только спустя десять лет после начала совместной жизни, в 1859 году, они обвенчались. Верди в было 46, Джузеппине 44 (её портрет в этом возрасте выше👆 ).
Для Верди – вдовца и человека со сложным отношением к церкви – эта процедура была просто технической формальностью. Всё было так, как захотел он: они просто сели в коляску, поехали в соседний городок, взяли в свидетели того, кто попался под руку (кучера и звонаря церкви) и без всякой лирики сделали всё, что надо, для получения брачного свидетельства. Кстати, он не счёл нужным поделиться этой новостью с кем-либо из своих друзей.
Вряд ли Верди подумал о том, что для Джузеппины этот момент всё же имел очень важное значение. Она впервые выходила замуж, она приобретала возможность носить фамилию любимого человека и быть с ним рядом везде и всюду, а не только в пределах Сант-Агаты. Кроме того, церковные обряды имели для неё значение – она была ревностной католичкой. Но во всех ситуациях их совместной жизни она с готовностью поступала так, как хотел Верди.
Это стало законом их союза и воспринималось ею как должное. Щедрая и светлая душа Джузеппины растворяла в любви к Верди все тени обид и упрёков, для которых у неё было немало поводов. Она восхищалась своим Волшебником:
«То, что я обожаю в тебе - это твоя личность, твоя честь, твоя снисходительность к ошибкам других людей, хотя к себе ты очень требователен. Твоё милосердие так искренне и глубоко, твоя гордая независимость и детская простота, твоя естественность – вот что помогло тебе сберечь первозданную чистоту мыслей и чувств в этой человеческой клоаке».
Только одно «но» есть в этом, нарисованном ею портрете Верди:
«… Для того, чтобы быть совершенным, ему не хватает лишь чуть-чуть больше мягкости и теплоты в повседневном общении с той, у которой нет иного счастья, кроме его ласкового слова».
Это «чуть-чуть» на самом деле означало, что Верди вообще был не расположен проявлять душевную чуткость, выражать лирические эмоции и говорить пылкие слова любви. Всё это он оставил своим оперным героям. Гораздо больше, чем любовь к Джузеппине, его волновали гонорары, перспективы урожая пшеницы на его полях, поголовье коров и лошадей на скотном дворе и качество вина в винном погребе.
Отравить попугая и съесть павлина
Никто не был более далёк от образа артиста, одержимого своим творчеством, чем Верди. Его главной мечтой было навсегда покончить с музыкой и забыть, что такое опера. Тому было несколько причин 👇
Главной страстью Верди было фермерство. Если бы не необходимость вкладывать деньги в расширение хозяйства Сант-Агаты, он вряд ли брался бы за новые оперные проекты.
Джузеппина жаловалась друзьям:
«Его любовь к земле превратилась в манию, безумие, страсть, одержимость! Он встаёт ещё до восхода солнца. чтобы объехать все свои поля: пшеницу, кукурузу, виноградники, и возвращается домой совершенно разбитым от усталости». «Я уповаю исключительно на то, что погода испортится настолько, что нельзя будет выйти из дома, только это вынудит его снова взяться за перо».
Бедная Джузеппина, привыкшая к большим городам и блеску театральной рампы, не находила особой прелести в том, чтобы просыпаться в шесть часов утра от криков осла. Её не вдохновляли растущие удои и она с трудом переносила одиночество на ферме, удалённой от всех городов.
Тем более, что местность в Сант-Агате была не очень живописной и, особенно в плохую погоду, на любого могла навести уныние. Либреттист Верди Пьяве, некоторое время живший на его вилле, писал оттуда приятелю:
«Когда здесь идёт дождь, честное слово, иногда стоит посмотреть на себя в зеркало, чтобы проверить – ты ещё в человеческом облике или уже превратился в жабу или лягушку».
Но Джузеппина привыкла жить интересами Верди, и свои неудобства не принимала в расчёт. Поскольку он любил своих лошадей, коров, кукурузные поля и виноградники, она любила их тоже.
«Я очень счастлива согласиться на всё, что радует тебя, тебя, единственного на свете, никогда не причинявшего мне страданий! Да будет так, как хочешь ты, …до тех пор, пока не закрылись мои глаза и пока я могу сказать тебе, что люблю тебя всем своим существом!»
Джузеппина занималась домашним хозяйством, садом, вела всю переписку Верди и создала на своей половине дома маленький удобный для себя мир: много книг, собачка Лулу, шумная коллекция певчих птиц и экзотических попугаев.
Один их них, кстати, своими резкими криками так выводил из себя Верди, что он сгоряча решил однажды его отравить и даже отправил человека за ядом. Но потом, конечно, передумал и искренне раскаялся в своих преступных намерениях.
Хотя крикливому красавцу-павлину, которого подарил композитору мэр Буссето для украшения парка Сант-Агаты, повезло меньше: Верди приказал сварить из него суп.
Продолжение 👉здесь.
Первые три части этой истории 👇
