Заметила одну закономерность в своей жизни - всё не полосами, а "резинками" - сначала какой-то процесс тянется-тянется-тянется, потом как сжимается резинка и шлёп по носу - сразу вываливается куча событий одномоментно.
Три месяца тянулся развод - муж просто не являлся на заседания, поэтому развели только через три месяца. Вот я в конце августа стою у здания суда - только что получила решение суда о разводе, обдумываю, на какой день с работы отпроситься, чтобы получить в Загсе свидетельство о разводе, и вдруг звонок с городского номера.
- Серегина Кристина Викторовна?
- Слушаю Вас.
- Вас беспокоят из психиатрического диспансера. У нас находится Ваш муж, Серегин Вячеслав Сергеевич. Вы не могли бы подъехать на беседу?
- Вячеслав Сергеевич больше не является моим мужем, я сейчас только получила решение суда о нашем разводе.
- Понятно, а подскажите пожалуйста, у Вас дети есть? Имеется в виду, общие?
- Да, есть сын.
- В таком случае прошу все-таки приехать побеседовать. Сегодня сможете подъехать?
- Если подскажете, как до вас добраться.
Получив инструкции от врача, я в течение часа добралась до больницы. Все время поездки убила на размышления, кто же вызвал Славе психбригаду, и из-за чего врач так настойчиво звала меня на беседу.
Автобус привез меня на остановку в чистом поле, а напротив был еловый парк с воротами. Елки закрывали частично забор из прутка, сваренный, должно быть, еще во времена СССР, потому что, несмотря на регулярную покраску, было видно трещины и ржавчину. Подошла к кпп, предъявила документы, охранник рассказал, как пройти в нужный мне корпус, а их тут пять.
Место было очень тяжелое, несмотря на летний день, все мне показалось лишенным красок, впрочем, возможно я просто слишком впечатлительна. Путь в корпус лежал мимо заброшенного здания без окон, с разрушающимися кирпичными стенами, обтянутыми оранжевой пластиковой сеткой. Старая подъездная дорога была асфальтирована только до главного корпуса, дальше шла присыпанная мелким гравием грунтовка. На подходе к корпусу меня догнала группа пациентов под присмотром санитара - они тащили тяжелые алюминиевые баки с ужином, от которых отчетливао пахло больничной едой.
Парни были разные, и почти у всех какие-то искаженные лица, это производило очень гнетущее впечатление. Я поотстала, чтобы их пропустить, не хотелось подниматься к врачу в такой компании.
Дождавшись, когда за ними закроется дверь, я позвонила в звонок для посетителей, назвала мужскому голосу себя и к кому пришла, после чего мне открыл дверь крепкий мужчина в белом халате с цепкими глазами. Он провел меня к врачу, приятной женщине лет сорока, с ухоженной стрижкой в белоснежном халате.
- Здравствуйте, я Серегина, Вы мне звонили...
- Здравствуйте, да, я хотела поговорить с Вами о муже - скажите, Вы раньше за ним не замечали странного поведения? Может быть, он что-то придумывал нереальное, или разговаривал с тем, кого нет рядом?
- Я стала замечать выраженные странности только в последнюю неделю перед своим уходом. В этот период он пил каждый день, и у него мало того, что поменялись день с ночью, так еще и он постоянно по дому ходил то с ножом, то с топором. В последнюю ночь перед моим уходом он пытался повеситься на наушниках, но они были слишком тонкими и оборвались. Однажды он взял из аптечки шприц, набрал туда воздух и угрожал покончить с собой, сделав укол в вену воздухом. Разговор с пустым местом тоже однажды был, он даже описывал того, с кем разговаривал, просил ему приготовить еду.
- А в трезвом состоянии были какие-то черты характера, которые Вас удивляли или напрягали?
- Слава требовал от меня точного подбора слов, как бы это объяснить, получается, я с ним жила так, как будто бессменно находилась на дипломатическом приеме, где нужно тщательно следить за своей речью. Это очень напрягало. От неправильно сказанного слова мог начаться скандал на ровном, с моей точки зрения, месте. Еще у него постоянно были подозрения о том, что все хотят ему навредить - если я готовила что-то ему незнакомое, он мог не есть, пока я не поем. К тому же говорил, что на работе (любой) под него копают с целью его убрать.
- Понятно. Давайте я Вам расскажу, каким образом он оказался у нас. Скорую помощь вызвал муж его сестры, когда пришел за каким-то инструментом. Дом был открыт, но никого не было ни в доме, ни на участке. Ваш муж обнаружился прячущимся в шкафу. При попытке его оттуда достать, проявил агрессию и повел себя неадекватно. Его зять вызвал скорую, и вот так он оказался у нас.
- Сколько дней он в больнице?
- Уже две недели. Вы можете с ним повидаться - он просил Вам позвонить дал номер. Давайте сделаем так, я подожду в кабинете, сейчас его Вам вызовут на 10 минут, не беспокойтесь, он сейчас не агрессивен.
Я вышла в коридор и в закуточке с вездесущими кадками с пальмами ждала Славу. Когда он подошел, я была в шоке от его вида. Он поправился после нашей встречи, да так, что живот натягивал казенную майку. Потом обратила внимание, что руки остались такими же, скорее всего, он пил много пива до госпитализации, впрочем, не это главное. Лицо было неравномерно опухшее, одна рука тоже была в отеке, на лице отечная сторона была еще и розовой.
- Красавец, да? - усмехнулся Слава, увидев шок на моем лице. - Спасибо, что приехала. Мне нужен супрастин, да и расческа бы не помешала. Оброс уже, нечем расчесаться, а от какого -то лекарства аллергия случилась, вот - он показал на свое лицо. Сказали, нестандартная реакция на лекарства.
Ох, как меня эта фраза резанула, ведь у Сашки то же самое!
- Расческу я привезла, врач предупредила, а вот с лекарствами, извини, без решения врача никак, а она не разрешила.
Ну, спасибо и на этом. Пошел в палату, сказали долго не задерживаться.
И он просто развернулся и ушел. А я вернулась в кабинет к врачу.
- Вы присядьте пожалуйста, может, воды? Что-то Вы бледная, точно все хорошо?
- Нормально. Просто немного в шоке от всего этого, никогда не бывала в стационаре психушки. Извините.
- Ничего. Давайте продолжим, я правильно запомнила, у Вас есть общий ребенок?
-Да, сын. Ему четыре с половиной года и стоит диагноз зпр.
- Вот поэтому я и вызвала Вас. Понимаете, обычно больные, доставленные в состоянии алкогольного дерилия, потом стыдятся того, что творили. А еще есть небольшой процент пациентов, которые этого раскаяния не испытывают, просто оправдывают тем, что были "не в себе". Но Ваш муж - случай посложнее, он не только не стыдится, и не оправдывается состоянием опьянения, он гордится сделанным. По моим наблюдениям, сделанным за две недели пребывания в стационаре, у меня сложилось четкое понимание, что Ваш муж пережил дебют шuзофрении с галлюцинациями. Это очень специфически протекающее состояние, до дебюта может себя не проявлять, либо очень незначительно - в таких случаях пациент знает, что такое норма, и, как правило, выходит на состояние ремиссии. Беда в том, что периоды ремиссии будут сокращаться, поскольку лекарства вряд ли будут приниматься по назначению. Поэтому посоветую Вам забыть этот брак как страшный сон. По поводу вашего сына - к сожалению, вероятность унаследовать заболевание у него порядка двадцати пяти процентов. Поэтому настоятельно рекомендую обращать пристальное внимание на его поведение и проводить коррекционное лечение сразу же, как только оно будет назначено. Вячеслав Сергеевич пробудет в стационаре еще не меньше двух-трех недель.
- Я Вас поняла, спасибо, лечение Саши уже ведется два года, есть небольшая положительная динамика. Буду надеяться, что получится его вытянуть.
- Успехов Вам и терпения. Всего доброго.
Вышла от врача, на автомате переставляя ноги, голова немного кружилась, наверное, опять упало давление, с утра не ела ничего, перенервничала.
Улица встретила запахом позднего лета, густая смола ельника, растаявшая днем от солнца, уже подзастыла - на больших деревьях виднелись потеки, украшенные россыпью янтарных капель. Запах травы, старого асфальта, просто свежего воздуха с легким налетом пыли, которую принес ветерок. Вдохнула, выдохнула, надо вернуться домой.
До дома доехала быстро, вечерние пробки были уже в другую сторону. И только домой зашла - звонок от риэлтора - завтра едем смотреть три варианта комнат. Вот и славно, некогда будет переваривать события сегодняшнего дня, я не хочу сегодня об этом думать. Если комната нам с сыном подойдёт, сразу и снимем, и я привезу сына в город сразу же. Через неделю идти в садик, комиссию уже прошли, осталось найти жилье.
"Всегда терпеть боль и нести ее в себе - невозможно. Посвящаю свою историю все мамам душевнобольныx детей. История реальная, случилась со мной, изменены только имена."
