Новогодняя ночь, тянувшаяся почти неделю, заканчивалась. Уставшие праздновать горожане потянулись со своих дач по домам, обратно, чтобы закончить новогодние каникулы Рождеством. Это было золотое время для инспектора Бабунца и его друга и напарника, старшего лейтенанта Пыжикова. Оба были довольны проделанной работой и тем, что скоро они разойдутся по домам, где каждого ждал горячий ужин в кругу семьи.
— Ну что, замёрз? Смотри, какое лицо красное, мороз сегодня прямо лютует, — сказал Бабунец напарнику, который стряхивая снег, сел за руль.
— Да, может, пора по домам? У меня жена утку готовит, по-пекински. Может ко мне поедем, а? — загорелся Пыжиков, потирая замёрзшие руки.
— Нет, Ром, извини, Алка не поймёт, тем более тёща сегодня приехала, — вздохнул Бабунец.
— Вооот! Так я тебе отличный вариант отступления даю, хоть отметим нормально, а то работали, как... эти самые. Заслужили полноценный отдых! А то тёща будет в рот тебе смотреть, рюмки считать!
— Да нет, у меня нормальная тёща, не считает, а наоборот, подливает. Да и Алка обидится. Так что прости, Роман, в другой раз обязательно!
— Повезло тебе с тёщей, — позавидовал Пыжиков.
— Слушай, давай ещё полчасика, и по домам! — сказал Бабунец, который, пока Пыжиков мёрз на дороге, пересчитал свою выручку и понял, что ему не хватает самой малости до кругленькой суммы.
— Ладно, иди, вон народ потянулся. Наверное с пансионата. Удачи, Жень! — Роман стал крутить ручку радио.
Бабунец вышел и раскрутив жезл, первой остановил БМВ с питерскими номерами.
— Инспектор Бабунец! Жена и трое детей! — весело сказал он водителю, — документы пожалуйста!
Водитель посмотрел на него, и ни слова не говоря, протянул права.
— Что же это вы, товарищ Блындин, нарушаете? — Бабунец помахал у носа рукой, показывая, что его сразил перегар, который он учуял, —прошу вас выйти из машины.
— Я не пил, жена пила! — кивнув на пассажирское сиденье, где сидела длинноногая блондинка, сказал водитель.
— Разберёмся! Выходите из машины, — сдвинул брови Бабунец.
— Да будет тебе, начальник, я спешу, — водитель протянул ему красненькую.
— Ладно, — вернув водителю права, смилостивился Бабунец, — С Новым Годом!
За БМВ была КИА, за рулём которой сидела испуганная женщина, трезвая, как стёклышко. Ей Бабунец не счёл нужным сообщать состав своей семьи и отпустил, ибо вменить ей было нечего, разве что слишком осторожную езду, которая провоцировала любящих прокатиться с ветерком джигитов на опасный обгон.
Инспектор стал замерзать, и хотел было идти к служебному автомобилю, как заметил фары, одна из которых горела слабее. Это была старенькая "Нива", но по опыту Бабунец знал, что и у местных есть чем разжиться.
Он величественно махнул жезлом на обочину.
В машине ехал пенсионер Сергей Васильевич с женой, Александрой Ивановной. Новый год они справили в деревне у кумовьёв, и теперь возвращались домой, в свой посёлок. Кум, зная, что у стариков мизерная пенсия, впрочем, как и у него самого, забил свинью-однолетку и разделив тушу надвое, отдал Сергею Васильевичу. Одну половину старик решил взять себе, а вторую продать соседям, о чем уже договорился. Так же кум дал старикам мешок картошки, он лежал на заднем сиденьи.
"С этих взять нечего" — намётанный глаз Бабунца определил финансовой состояние водителя ещё до того, как машина съехала на обочину.
— Ой! Чего это он? — заволновалась Александра Ивановна.
— Не волнуйся, Саша, всё в порядке. Я со вчерась не пил. Сейчас, документы посмотрит и отпустит, — успокоил жену Сергей Васильевич.
— Здравствуйте! Документы на проверку приготовьте, — Бабунец не счёл нужным представляется, взгляд его шарил по салону, и наткнулся на мешок.
— Что везёшь, отец?
— Да вот, мешок картошки, кум дал! — сказал Сергей Васильевич.
— Ты пил что ли? Что это от тебя, никак водкой пахнет?
— Не пил я, не пил. Позавчера выпил последний раз, знал, что за руль.
— А что ещё тебе кум дал, от щедрот? Давай, открывай, старик, багажник.
Сергей Васильевич вышел из машины и, опустив голову, пошёл открывать багажник.
Увидев тушу, Бабунец понял, что это куда лучше, чем красненькая. Это, почитай шесть красненьких!
— Документ на мясо есть?
— Да какой документ? — сказал старик, — кум сам эту свинью выкормил, и подарил нам, по бедности нашей!
— В общем, поехали отец, с нами. Чую, что ты меня обманываешь, пахнет от тебя.
— Прости, начальник. Может это капли? Я корвалол пил, сердце закололо, и то, это было несколько часов назад.
— Ты, отец, про новые законы слышал? Ноль промилле! Никакие капли перед тем, как садиться за руль — ни-ни! Сердце закололо, дома сиди! — строго отчитал он Сергея Васильевича, — Поехали. Машину на штрафстоянку.
Сергей Васильевич посмотрел на жену, сидевшую в машине, и полез за бумажником. Открыл его, достал синенькую, последнюю.
— Может, договоримся? — робко спросил он, — мне домой надо, жена у меня диабетчица, отпусти, начальник.
Бабунец посмотрел на тушу, на которую падали снежинки.
— Я свинину не очень, вообще говядину предпочитаю, — сказал он, — смахнув часть снежинок со свиной кожи, — опять же, без сертификата как-то...
— Да побойся Бога! — старик сразу понял намёк, — это же грабёж!
— Поедем, старик. Я ещё тебя за попытку дачи взятки привлеку. Разозлил ты меня своей тыщей.
— Ладно, бери мясо. Но хоть не всё бери, половину, — обречённо сказал Сергей Васильевич.
— Я бы взял, — тихо сказал лейтенант, — но у меня напарник - кристальной души человек. Ему объяснять придется, понимаешь?
— Пожалуйста, — заплакал старик, — жену мою пожалейте!
— Ладно. Возьму половину, — кивнул Бабунец, и схватился за ножку, — у б, примёрзла!
С большим трудом он оторвал примёрзшую половину, и потащил свой тяжёлый трофей в служебный багажник, пока никто не видит.
Старик посмотрел ему в вслед, плюнул, и пошёл, понурив голову, за руль.
— Не переживай так, Серёжа, а то давление поднимется! — успокаивала мужа Александра Ивановна, — Бог ему судья!
— Да уже поднялось... сейчас, посижу чуток, и поедем, Сашенька, — уныло отозвался Сергей Васильевич.
***
— Ну ты даёшь, Жень! Это ж полхряка! Куда ты его, блин! Вещи испачкаешь! — заволновался Роман.
— Товарищ старлей, соблюдайте субординацию! — нарочито смешливо сказал Бабунец. Настроение у него было прекрасное.
— Ну ты... Женя, не прав, — не мог успокоиться Роман, наблюдая, как его товарищ пытается получше разместить пол туши в багажнике. Наконец, кое-как ему удалось это сделать, и он, сияя, сел рядом с Пыжиковым.
— Ну, чего раскудахтался? Ты меня на утку приглашал, а я тебя на холодец! — подмигнул напарнику Бабунец.
— Ну, не знаю... всё же это старики, — сказал Пыжиков, — зря ты их обобрал.
— Что? Я? Обобрал?! — Бабунец обернулся. Нива стояла там, где он её остановил и становилась всё меньше. Наконец, совсем исчезла из вида.
— Ну, да. Им, может, эти пол туши до лета хватило бы! — продолжал Пыжиков.
— Слушай, моралист хренов! Ты специально ждал, пока я корячился, размещал эту чёртову тушу, чтобы сейчас меня совестить? Успокойся, я только половину забрал, так что есть, чем старикам кормиться до лета. Есть много свинины вредно: холестерин, то-сё... я, кстати, и с тобой поделиться хотел!
— Нет, я не ем свинину, — буркнул Роман.
— Мусульманином, что ли, стал? — усмехнулся Бабунец, — ну, как знаешь!
Остаток пути молчали, каждый думал о своём. Наконец, машина остановилась у подъезда Евгения. Он вышел, деловито обошёл машину, похлопал себя по карманам. Долго рылся в багажнике, обшарил всё заднее сиденье, и наконец, выругался матом.
— Поехали назад! — сказал он Пыжикову.
— Жень, ну ты чего? Я Алке позвонил час назад, сказал, что еду. Они меня ждут за столом!
— Поехали, говорю, я деньги потерял! — выпучив глаза, гаркнул Бабунец.
Пыжикову пришлось подчиниться. Приехав на место, Бабунец, как пёс, обошёл следы протекторов машин, которые останавливались там, подсвечивая фонарём.
— Ну ё-моё! —наконец, завопил он, потрясая кулаками, — старик, должно быть заметил, что я выронил бабосы, и ждал, пока мы уедем, чтобы их забрать!
— Нет, это вряд ли. Откуда ему знать, где ты их прячешь? Ну, если хочешь, поехали к нему, вытряхнем твои бабосы, хотя я бы, на твоём месте, забил на них!
— Забить почти на полтинник? Поехали! — заорал Бабунец, но сев в машину, понял, что не помнит ни место регистрации старика, ни даже его имени и фамилии. Номера машин тоже под конец дня перепутались в голове.
— Ну, говори адрес, — Пыжиков ждал.
— Домой! — мрачно отозвался Бабунец.
***
Старики, вернувшись в свой посёлок, вытащили первым делом картошку, которая могла помёрзнуть. Силы их на этом кончились, и они решили, что мясо возьмут позже.
Но через неделю о себе напомнили покупатели, которым Сергей Васильевич обещал свинину. Он открыл багажник и заметил рукавицу.
Взял её, повертел в руках, и понял, что в ней что-то есть. Сунул руку, а там деньги. Почти пятьдесят тысяч рублей! Закрыв багажник, пенсионер принёс рукавицу домой.
— Вот, смотри Саша, что я в багажнике нашёл! — он поднял руку вверх и потряс рукавицей.
— Ну и что? Подумаешь! Это, видать, тот кровосос-гаишник позабыл! Выкинь, и дело с концом! — сказала жена.
— Саша, я не могу выбросить. Там вот... и он выложил на стол перед женой купюры, в основном, одно- и пятитысячные.
— Надо бы вернуть, — испугалась Александра Ивановна, — не надо нам чужого!
— Ладно, — сразу расстроился Сергей Васильевич, — ты права. Сейчас позвоню в управление ГИБДД и спрошу этого... как его? Как он представился-то нам?
— А а он и не представился, вроде — сказала Александра Ивановна.
— Точно! Не представился, я ещё подумал, что странно, мол, — закивал головой Сергей Васильевич.
— Ну тогда, дед, считай, что он у тебя мясо купил. И всё честно. Ну, сам посуди, мы же не можем с этой рукавицей к его начальству прийти! Жалко человека, хоть и кровосос!
— Я тоже так думаю, Саш. Ну что, сейчас схожу за мясом, дай санки, так не допру. А ты пока картошечки отвари, селедочку почисть, водочку охлади. Будем отмечать исконно русский праздник!
— Это какой же? — не поняла Александра Ивановна.
— Как какой? Старый новый год! — подмигнул ей муж.
- В основу рассказа лёг реальный случай, но автор позволил себе описать его в стиле гротеска: ряд деталей является вымыслом.
